—Меня все Барменом зовут, нояМитя,— познакомился сомной какой-то паренёк. Молодой, улыбающийся, соследами злоупотребления алкоголем. Догадываюсь откуда прозвище.— Выздесь знаменитость, Антон Странник-один! Ядве недели скитался, выживал, уменя большой опыт. Меня Иван Иванович приютил. Возьмете врейд?
Поручкался сним, пообещал подумать.
Цех неуловимо изменился, стал более упорядочен. Больше вещей, больше людей. Какие-то дети гладили Лайку. Лиза пробежала, чмокнула меня вщеку. Кто-то сунул мне вруку миску сгорячим жирным пловом. Денис сКабыром врейде.
Начал медленно срасстановкой рассказывать. Информации много. Бандиты, группировки, тётя Оксана, теплоцентраль, про погоню (про Колю решил рассказать только Иванычу, потом, дополнительно иотдельно), выживший частный сектор втой части города, про Айдара иШафи. Постепенно половина лагеря собрались вокруг костра.
Иваныч отходил вкомандирскую, ставил метки накарте.
Потом настала очередь коменданта. Врейд неходили (кроме сейчас), зато дозавода дошли трое изЖКПарковый. Парковые парни прощупывали сколько нас, что есть наобмен. Уних была радиостанция, носвязь ещё неналадили.
Авот сама внутренняя деревня переживала большие перемены. Пенобетонные блоки попрорытой траншее переносили состройплощадки вцех, где под командованием Иваныча изних собирался «дом-самовар». Прямоугольное сильно вытянутое основание имного-много комнат, посередине, как «ось», гигантская толстостенная железная труба, шириной вполметра (говорит, носили отдальнего края цеха всей общиной). Содной стороны трубы утопленный впол «капиталист», сдругой будет построен металлический жедымоход (недолговечно, зато металл будет брать жар отгорячего дыма иотдавать вцех).
Дым ираскаленный воздух изкапиталиста пойдёт потрубе, люди будут греться обнеё, сидя всвоих узеньких «кельях» шириной всего два метра, примерно, как купе поезда (побокам два яруса спальных «нар», ещё выше багажный ярус, реально как купе). Итого два ряда «купе», жопами втрубе, выходами влевый иправый коридор, всё вместе будет укрыто максимально теплой крышей-шубой. Окна-бойницы только вкоридорах, коридоры сквозные, схорошими пластиковыми «евро-дверьми», стыренными изАБК.
Будет создана система энергоснабжения (хотя генератора по-прежнему нет), трубы вентиляции.
Поподсчетам Иваныча, Хана иАвгуста при условии температуры внутри цеха вминус пятнадцать (зима близко), дом-самовар будет держать плюс двадцать в«купе».
Яневсё понял вконструкции, ногрела мысль отом, что пока яшастаю поокрестностям, кто-то думает, как мою (ивсех остальных) замерзшую задницу отогревать.
Более того, вечером меня потащили вбаню.
Иваныч сказал, что переделает её, апока что «баня» это какой-то цельный купол-полусфера светлого металла (какой-то никель салюминием) отнеизвестной конструкции, найденный взавалах первого цеха, диаметром метра два, куда специальная печка загоняла жар, нагревала камни. Мы«поддавали пару».
Денис сКабыром вернулись. УДениса небольшая свежая резаная рана напредплечье, его забрала Марина зашивать изапретила париться чтобы неусилить кровотечение.
Баня вледниковом периоде это круче чем если бымне сейчас показали живое выступление полуголых актрис «Мулен-Руж».
Парная отогревала моё тело, разгоняла кровь, покрывала потом. Мывыбегали иокунались вемкость стехнической водой, несколько раз, трезвые, вольные иазартные как малые дети.
Существование бани, это какой-то праздник.
Вообще Август заставил Иваныча продумать проект Внутренней деревни ибыстро прийти ктому, что бомжацкое нагромождение палаток это всё херня. Теперь проект включал всебя дом-самовар, зал собрания идом здоровья (включая баню), систему электропитания, хотя генератора по-прежнему небыло (тут ему икарты вруки, онжедаже пообразованию «энергоснабжение городов»), водоснабжения, канализации, обороны, питания, медицины итак далее.
Снекоторой тоской задумался отом, что неощущал тепла женского тела уже много дней, Лиза как-то все время ускользала отменя, была занята, отсутствовала или ещё что-то. Шайсе!
Пошёл всвою палатку ствердым намерением поговорить, присел накраю двуспальной кровати, огляделся. Судя повещам, доктор Марина явно приглядывала заней, чего это ясебе тут понапридумывал. Насекунду закрыл глаза. Отрубился как отпулевого вголову.
* * *
Впринципе, мне нет необходимости каждый день переть врейд.
Рано. Кварц показывает половину пятого. День, если мне неизменяет склероз— пятнадцатый. Рядом вполуобнимку под слоем одеял лежат Доктор Марина иЛиза. Диктатор Марина.
Встал. Мой комбез постиран ивысушен, все вещи, оружие, снаряжение— аккуратно сложены настоле. Телефон заботливо заряжается отпауер-бэнка. Показывает сто процентов. Оружие всторонке. Рядом— холодный как хрен арктического утопленника громадный бутерброд смайонезом исоевой колбасой, завернутый вкусок рекламного буклета. Чертовски вкусно.
Зло (нотихо) оделся, собрался. Вышел изпалатки, хрустнул спиной, разминаясь. Нахрена мне врейд? Ядвое суток как адская гончая бегал поокрестностям.
—Иваныч тебе нехочет говорить…
Блять. Напугал. Август мать его Гай Октавиан сидел укостра ипомешивал угли кривоватым куском трубы. И, несомненно, прибухивал свою кислотную брагу. Пока яподумал, что комендант нехочет говорить мне про измену Елизаветы, работник библиотечного фронта продолжил.
—Это, конечно, далеко. Понынешним меркам. Номне трудно привыкнуть кмысли, что дойти достанции пару километра, как вИзраиль пешком.
Август сделал трагическое лицо.
Нестал ему подыгрывать, тем более что поуровню алкоголя вкрови мывразных весовых категориях. Молчал. Пусть страдает отнеобходимости играть эту театральщину сольно.
—Один избеженцев изчастного сектора, кстати, правильно называется— дачный поселок «имени Дзержинского», работал нажелезке. Похваляется, что железная дорога допоследнего принимала составы наузловой станции. Часть работяг живет там же, вЖэДэ посёлке. Составы там ожидали переформирования, много вагонов, крытых, открытых, платформ, для сыпучих грузов итак далее. Иполовина непусты. Всвязи сбардаком ихскопилось много. Выходит, поселение выживших на«узловой» сказочно богато. Можно было быпроверить, ноИваныч боится тобой рисковать.
Появился Кабыр. Молчаливый, одетый вутепленный камуфляжный комбинезон. Потянулся, прикрыл рот отзевка. Время— половина шестого. Нашёл откуда-то изнедр «капиталиста» горячий чайник, сделал себе кофе. Ясбегал вгальюн иповторил его маневр. После всех пережитых приключений «нескафе» был божественен.
Открыл навигатор. Рядом снами нитка ЖэДэ, нонерабочая. «Двигая» поней добрался доскопления зданий, переплетения путей, автодороги.
—Оно?— показал Августу.
Тот подумал некоторое время, покрутил, чувствовалось что скартами втелефоне знаком слабо. Но, подтвердил.
Вздохнул. Присвоил метку. Попросил Кабыра разбудить Дениса, только тихонечко. Потому что Денис жил неодин, встречался спрекрасной дамой.
