—Хаук, помнишь дополнительное оружие? Пистолет на два выстрела? Я давал тебе перед выходом.
—Ну, помню…
—Отлично. Сейчас просто послушай меня. Обычно ученикам этих тварей представляют через год-два обучения, не раньше. Но иногда «везет», как сейчас. Пока он далеко, я едва чую, но шанс встречи большой, и ты должен быть готов. Пустынка — не изученное до конца излучение — влияет на всех по-разному, при высоком уровне вызывает мутацию разной тяжести и разной скорости. До какого-то момента изменений можно избежать. Человек редко полностью превращается в тварь из Пустоши. Есть походные детекторы, типа городских, которые позволяют медикам реагировать вовремя, пока уровень не зашкалил… Но есть отдельный, особый тип излучения, последствия которого необратимы. В этом случае зараженного секунд за тридцать с головой захватывает серебристая дрянь, покров, и превращает в одну из опаснейших тварей. В призрака. Призрак неуязвим к оружию, даже белые не возьмут. Быстрая сильная тварь, сохранившая все знания и память того, кем была раньше. Чем опытнее был «внешний», тем сложнее от него избавиться. Убивают их в два этапа. Те самые два выстрела, на которые рассчитано доп-оружие. Каждый из них посильнее ядра из моей летучки. Только нечто подобное может сбить покров. Второй выстрел добивает. Чтобы ты понял: как-только исчезает серебро, человек на те самые тридцать секунд становится собой прежним. И ты можешь увидеть кого угодно. Мужчину, женщину, старика, ребенка… Этот кто-то будет полностью осознавать себя, говорить, просить о пощаде. Важно,— очень важно, Хаук!— понимать, что перед тобой уже не человек. И что как только над ним сомкнется покров, он станет той же тварью. Но призраки опасны не только этим. Одна царапина. Даже нет, просто прошедшей достаточно близко атаки хватит, чтобы любой стал таким же. Если начнется бой, «внешние» вокруг будут убивать друг друга. Своих. Друзей. Не дав даже попрощаться. Как только детектор показал, что ты заражен, ты труп. Поэтому, Хаук, если тварь придет сюда, ты, во-первых, не будешь активировать оружие. На тебе не должно быть ни одного активного ядра. Во-вторых, не пойдешь к остальным под защиту куполов. Нельзя. И в-третьих, будешь держаться за моей спиной, но на приличном расстоянии. Если тварь меня заденет, не кидаешься ко мне. Не орешь. Ни в коем случае не хватаешься за оружие! Плавно отходишь назад, прячешься и пережидаешь. Потом возвращаешься в ближайший город и живешь своей жизнью. Это ясно?
Хаук молчал. Хаук вообще с трудом передвигал ноги, едва попадая в темп и скорость каравана. Сзади на грузовой платформе смеялись женщины. Впереди с кем-то шумно спорил Ро. Оди в очередной раз рассказывал байку про свое счастливое спасение. И, возможно, очень скоро здесь начнется… ад? Ад, в котором Джей так легко и спокойно предполагает свою гибель?
—Это ясно, Хаук?!
Учитель сел нормально и теперь буравил пронзительным тяжелым взглядом. Кто-то рядом подколол, что ученику за что-то досталось. А Хаук с трудом заставил себя поднять голову и посмотреть в двуцветные глаза:
—Ясно,— ответ вышел хриплым и очень тихим, но Джей кивнул.
—Хорошо. Запомни это. Сейчас у меня нормально действует только одна рука. И если что, будет сложно. Очень сложно.
—Ага!— возник рядом счастливый Ро, от которого сейчас буквально тошнило.— Суровый разбор полетов?!
—Ро, мне нужен твой медик.
Вольный сразу посерьезнел, окинул Джея внимательным взглядом, остановившись на раненой руке, и что-то сказал по рации:
—Останавливаться не будем, тебе придется залезть на платформу.
—Не проблема.
—Что-то случилось?
—Перевязка крепко держит руку. А она мне может понадобиться.
—Тогда… Что-то случится?
—А ты еще не чуешь?
Ро прислушался к себе и покачал головой.
—Хорошо, что не чуешь. Может, и он до нас не достанет. Я пока не понимаю, куда он двигается. Далеко.
Больше Джей ничего пояснять не стал. «Летучка» замедлилась, поравнялась с первой из платформ и Джей легко перешагнул на нее, велев Хауку держать руль. Ро остался рядом в глубокой задумчивости. Открыл было рот, чтобы спросить, тут же закрыл и весь как-то посерел, обесцветился. Но почти сразу взял себя в руки. Над караваном зазвучал четкий уверенный голос:
—Стоянки не будет! Всем готовность по коду ноль!!!
Мгновение ошарашенной тишины разбила грязная ругань Оди. Стала спусковым крючком. Будто высвободила неизвестную пружину, и весь караван пришел в движение.
Запуганных непонимающих городских разделили на две группы и отправили ставить небольшие купола вместе с теми «внешними», кто не мог сражаться. Правда, последние вели себя еще страннее. Действовали медленно, деревянно. Боялись явно сильнее городских.
Будто их отправили не ставить защиту, а строить для себя плаху.
Желтомордые торговцы послали всех к черту, но по сути делали то же: ставили купол. То ли их как-то отличался, то ли просто не хотели разделяться. Хаук вообще не понимал, для чего делить на группы. Ведь одну толпу защищать проще, чем три, еще и разбросанные по разным сторонам.
А тем временем Ро собирал нашивки.
Недавние слова Джея о том, что будут стрелять по своим, догнали Хаука только теперь, нырнули за ворот ледяной струей и подкосили колени. Стопка нашивок в руках Ро слишком громко кричала о том, что скоро вокруг будет лишь смерть.
И что никто не предскажет, каким окажется список имен обреченных.
Вот в руку Рикардо Ро легла нашивка с рубиновым «Джереми Расселл». Вот центр протянул ладонь к Хауку, прямо глядя в глаза. Но прежде, чем удалось справиться с дрожью, чтобы открепить простой прямоугольник из неподвластной облучению ткани, Хаука отодвинул за спину Джей. Вот так вот молча.
И Ро тоже смолчал. Только кивнул. Как-то понимающе, даже позволив себе улыбку. Должно быть, в этот момент центр и лидер каравана прекрасно понял: у Хаука приказ бежать. Не сражаться, не умирать, не лезть на рожон.
Бежать и заботиться лишь об одном — о своей жизни.
Лицо буквально вспыхнуло от стыда, и Хаук уставился в покрытую сочной травой землю. Как поступить? Что делать? Он не мог ослушаться Джея, но оставаться поганью, которая ради своей жизни бросила всех, даже учителя, не мог и подавно. Потому что это неправильно. Не здесь. Не в Пустоши, будь она трижды проклята со своими странными нравами. Но Ро уже ушел. А Джей вдруг улыбнулся:
—Ты не прав, Хаук,— только и сказал он, мягко, по-отечески, взъерошив волосы.— Просто не прав. Потом поймешь сам. Сейчас я прошу тебя: подчинись. Ближайший город отсюда — Мидори. В случае чего, найди там человека по имени Дэриан Райс и расскажи все, как есть. Он поможет.
—Не нравится мне все это. Ни то, что происходит. Ни твой приказ. Я сам выбрал Пустошь, разве я… не наравне с вами?
—Нет. Ты мой ученик. А значит, ты точно не наравне с ними.
На это Хаук не нашел, что ответить. Вместо всяких слов отвел «летучку» в сторону, к остальным вещам, признанным лишними, и отключил все ядра. Привычный внедорожник мягко опустился на землю, лишившись силы, которая позволяла летать. Так и остался стоять темной безжизненной грудой железа.
