— Попробуем смастерить рогатки, — предложил Хата. — На земле валяются обломки костей, ими и будем кидаться.
— Я не умею стрелять из рогатки, — призналась Зигрид.
— Я умею, — сказал Такеда. — Мальчик прав, это может подействовать!
Мальчики поспешили разорвать лохмотья, чтобы смастерить рогатки.
Затем они с риском для жизни принялись стрелять в канатоходцев… и не попали ни в одного из них.
Зигрид сомневалась в эффективности этой затеи. Что-то подсказывало ей, что канатные плясуны так хорошо держали равновесие, что могли спать стоя на канатах на одной ноге, как некоторые птицы. Нет… лучше бы смастерить лук и выстрелить из него теми стрелами, которые попали в лошадей. Но чтобы изготовить лук, нужна была гибкая ветка, а ее невозможно было сыскать в этой части равнины, где росли лишь кустики розовых волос, напоминающих вереск.
— Перестаньте! — крикнула девушка. — Ничего не получается, и вы оказываетесь на виду. Скоро у них иссякнут стрелы. Мы нападем на них, когда они спустятся за новым запасом стрел.
Зигрид сжала зубы и ждала, когда колчаны опустеют. Когда последняя стрела была запущена, девушка выбралась из-под лошади и стала смотреть, что же произойдет. Одетые в черное канатоходцы больше не двигались. Они замерли на канатах и ждали, опустив руки.
«Странно, — подумала девушка, — словно птицы на телеграфных проводах. Что они делают?»
Зигрид повернулась к Хате и велела ему выстрелить в самого близкого к ним ниндзя из рогатки. Юнга так и сделал. На этот раз остаток хряща попал канатоходцу прямо в лоб. Тот упал на землю в трех метрах от Зигрид, разведя руки в стороны, не издав ни стона.
— Боже мой! — воскликнул Такеда, наклоняясь к трупу. — Взгляните-ка на это! Это не живые люди…
— Ты прав, — подтвердил Хата. — Это марионетки, сделанные, как и наши лошади, из мяса и кусочков дерева.
— Запас их жизни ограничен, — задумчиво сказала Зигрид. — Как только их энергия заканчивается, они замирают.
— Куклы, — повторил Такеда. — Куклы, сделанные режиссером театра теней…
— Так вот, значит, как он делает, чтобы окружить себя служителями и солдатами, — заметила Зигрид. — Он сам мастерит их на свое усмотрение и по своим потребностям.
Хата достал нож. Единым жестом он рассек грудь канатоходца. Там не было внутренних органов. Лезвие обнажило скелет из веток, которые были связаны между собой узлами веревки, выполнявшими роль суставов.
— Так он может легко изготовить и целую армию! — проворчал Такеда. — Ему нужно лишь собрать деревяшки и покрыть их живой массой. Пары магических заклинаний хватит, чтобы эти големы
[27]
знали, что им надо делать.
— Это значит, что дракон на самом деле один, — сказала Зигрид. — Бродячие актеры, что окружают его, это лишь марионетки, сделанные, чтобы ввести всех в заблуждение. Он один является хранителем своего сердца! Змей не может рисковать и разделить свой секрет с другими, вот почему он использует бездушных кукол.
— Они не могут говорить, — добавил Такеда, — и, следовательно, не могут выдать секрет повозки.
— Мы на правильном пути, — прошептала Зигрид. — Надо во что бы то ни стало догнать повозку.
— Это будет нелегко, — возразил юнга. — Если старик с такой легкостью мастерит солдат, ему несложно окружить себя убийцами!
— Не думаю, — возразила девушка с голубыми волосами. — Чтобы изготовить таких марионеток, нужно время. На мой взгляд, у него еще есть полдюжины солдат, не больше. Мы сможем победить его.
— А как? — спросил Такеда.
— Достаточно дождаться, пока они израсходуют всю свою энергию и замрут, как и эти.
— Хорошо, — проговорил юноша. — В принципе, я согласен, но ведь нужно еще и нам не умереть за это время! Эти чертовы канатоходцы чуть было десяток раз не пронзили нас насквозь. Нам не будет все время так везти.
— У меня идея, — промолвила Зигрид. — Мы сделаем доспехи из мяса.
— Что?
— Ну да, это несложно. Мы срежем с земли куски розового мяса и завернемся в него, как в доспехи.
— Да! Да! — радостно закричал Хата. — Я понял. В случае атаки стрелы застрянут в мясных доспехах и не причинят нам вреда.
— Именно так, — подтвердила Зигрид. — Мы используем плоть дракона как непробиваемый жилет.
Такеда сморщился.
— Ты хочешь сказать, что мы завернемся в куски мяса? — проворчал он. — Это отвратительно!
— Я не могу предложить тебе ничего другого, — спокойно заявила Зигрид. — Вспомни, что мы сделали в пещере. Мы использовали лихорадочное мясо, чтобы защититься от холода. Тут не было ничего приятного, но это спасло нам жизнь!
— А я считаю, что это гениальная идея! — воскликнул юнга. — Нам стоило подумать об этом раньше.
Встав на колени, он уже начал вырезать огромные куски розового мяса, чтобы изготовить придуманные Зигрид защитные костюмы.
Плоть дракона не кровоточила. Она была похожа на пластилин, массу, наполненную жизненным электричеством, которая дрожала в руках, как нетерпеливое животное, рвущееся мчаться галопом.
Юнга поспешил упаковать девушку в розоватые доспехи, которые постепенно вылеплял прямо на ней.
— Они такие толстые, что ты не сможешь пошевелиться! — смеялся Такеда. — Ты похожа на борца сумо!
— Это не проблема, — возражала Зигрид. — Доспехи будут двигаться вместо меня. Они понесут меня, как несла бы лошадь. Достаточно мне показать им несколько основных движений, а затем они будут повторять их. Наши лошади передвигаются так же.
— Она права, — сказал Хата. — Мясо дракона очень послушное. Оно делает то, что его попросят, пока не умрет, исчерпав энергию.
Юнга закончил свою работу по моделированию, оставив лицо Зигрид незащищенным.
Девушке казалось, что она погружена в тепловатую грязь. Это было не очень приятно, но игра стоила свеч.
— Хорошо, — сдался Такеда. — Я согласен спрятаться под этими нашлепками, но продолжаю утверждать, что это отвратительно.
Хата завернул юношу, а потом стал заворачиваться и сам. Зигрид помогала ему как могла, хотя ее руки, затянутые в огромные перчатки из плоти, были не очень гибкими.
Когда ребята все оделись в защитные костюмы, они отправились в путь. Зигрид заметила, что была права: она сделала несколько шагов, чтобы мясные одежды выучили движения, которых от них ждали, а затем доспехи пошли сами, и девушке оставалось лишь позволить нести себя. Теперь она уже не шла сама, это шел ее костюм! Зигрид могла бы закрыть глаза и заснуть, а доспехи продолжали бы двигаться вперед.
— Эй! — закричал Хата. — Это какое-то чудо!
