Она опустила глаза, на мгновение задумавшись, затем покачала головой и снова посмотрела вверх.
—Нет, я доверяю тебе.
Я понятия не имел почему.
Я был придурком на протяжении многих лет, не уделяя ей того внимания, которого она заслуживала. Потом я испортил её первый поцелуй. Она должна была знать, что, прежде чем, как вежды нами всё будет кончено, я облажаюсь ещё как минимум дюжину раз. Но, тем не менее, она доверяла мне, и это значило для меня многое.
Я тоже доверял ей. Я никогда не пренебрегал использованием презерватива, независимо от того, сколько раз женщины умоляли меня обнажиться. Я использовал защиту. Всегда.
Но не сейчас.
Уилла была особенной. Она была исключением из всех моих правил, потому что с ней не было необходимости защищаться от манипуляций или обмана.
Она была из тех женщин, которые всё делают правильно. В правильном порядке. Свидание. Помолвка. Шикарная свадьба. Её отец ведёт её к алтарю, а мать плачет, когда они танцуют танец отца и дочери. После замужества, её муж купит ей щенка. А после этого у них появятся дети.
Поскольку этот парень, кем бы он ни был, получит все эти моменты, я воспользуюсь тем, что могу получить.
—Джексон?— сладкий голос Уиллы вывел меня из задумчивости.— Ты в порядке?
Я улыбнулся, избавляясь от неприятного ощущения в животе.
—Лучше не бывает.
Наклонившись ниже, я нежно поцеловал её в уголок рта, проводя губами по её щеке к уху. Она вздрагивала всякий раз, когда я целовал её ухо, поэтому я захватил мочку уха зубами, потянув за неё, прежде чем отпустить, чтобы провести языком по изогнутой раковине.
—Боже,— выдохнула она.
Я обвил руки вокруг её спины, притягивая её вплотную к моему телу, когда вернулся к её рту. Я набросился на неё со всей силой, используя все свои уловки, чтобы заставить её затаить дыхание.
Наши груди вздымались, прижимаясь друг к другу, когда я, наконец, оторвался от её рта. Когда простые поцелуи стали такими чертовски приятными? Её языка, переплетающегося с моим, было достаточно, чтобы довести меня такого состояния, что от возбуждения я мог взорваться в любую секунду.
—Боже, Уилла.
—Не передумывай,— умоляла она, предполагая, что я остановился по другой причине.
Я ухмыльнулся.
—Никогда.
Ослабив объятия, я скользнул ладонями вниз по её бокам и поднял её, укладывая на кровать. Затем я отшвырнул коробку с презервативами.
Она села и схватилась за край своей толстовки, но я остановил её.
—Позволь мне. Просто закрой глаза.
—Хорошо,— её руки дрожали, когда она отпустила ткань и легла обратно на кровать.
—Нервничать — это нормально,— сказал я ей, снимая с неё шлёпанцы.
—Не-а,— она подняла голову, встретившись со мной взглядом.— Я не нервничаю. Не с тобой.
Она так сильно верила в меня — больше, чем я заслуживал.
Не облажайся.
—Закрой глаза.
Она кивнула, откинувшись на белое одеяло, её светлые волосы были разбросаны по сторонам. Когда её глаза закрылись, я медленно провёл руками вверх по её ногам. Дрожь в её теле усилилась, когда я скользнул вверх по её бедрам к поясу джинсов.
Пока мои пальцы были заняты растягиванием пуговицы, я вскочил на кровать, оседлав её колени, и нависнув над ней. Она улыбнулась, когда мой вес упал на кровать, но держала глаза закрытыми, как я и сказал ей.
—Боже, ты прекрасна.
Она улыбнулась шире, подтверждая мои слова.
Я расстегнул её джинсы и стянул их с её стройных ног. Затем я бросил их на пол и залюбовался её красными кружевными трусиками.
Её чертовски сексуальное нижнее бельё сначала потрясло меня до чертиков. Я ожидал найти строгие и правильные белые хлопчатобумажные трусы под сарафанами Уиллы. Но моя женщина всегда была в кружевах или шёлке. Иногда она надевала бикини, а иногда стринги. Какого бы цвета ни были её трусики, лифчики всегда совпадали.
Раздевать её было всё равно что открывать подарок.
Я не знал, было ли это нижнее белье для меня, но мне было всё равно. Если бы она сделала это, чтобы почувствовать себя красивой, я бы с радостью был случайным наблюдателем, который тоже оценил это.
—Ты мокрая для меня, малышка?— я провёл пальцем по ластовице её трусиков, заставляя её извиваться.— Ты мокрая.
Но она должна быть более влажной, чтобы я мог войти. Я потянулся к подолу её толстовки, поднимая её вверх по рёбрам, убедившись, что во время этого мои костяшки скользят по её кремовой коже. Я ухмыльнулся, когда мельком увидел её красный лифчик. У него были кружевные чашечки, как и у её трусиков, а её твёрдые соски были розовыми и возбуждёнными под ними. Я опустил губы, втягивая один из сосков в рот вместе с кружевом.
—Джексон,— простонала Уилла, руками потянувшись к моей голове.
Звуки, которые она издавала, сводили меня с ума. Последние пару недель между нами всё становилось достаточно жарко, и я усердно работал, чтобы узнать её тело.
Наша прелюдия заключалась не только в том, чтобы проявить должную осмотрительность для получения приза. Речь шла о поклонении её телу, чтобы она могла доверить его мне. Речь шла о том, чтобы узнать её историю, чтобы я мог понять, когда я попадал в нужные места.
Я оставил сосок, перемещаясь к другому, осыпая поцелуями её грудину. Уделив немного внимания другому соску, я спустился вниз, целуя мягкие выпуклости её грудей. Я поцеловал чувствительную кожу над её ребрами, из-за чего у неё перехватило дыхание. Затем я поцеловал её живот, задержавшись на пупке всего на мгновение, потому что мне нравилось, как это заставляло её мычать.
Бёдра Уиллы двигались во все стороны, ожидая, когда я спущусь ниже. Я поцеловал её клитор, а затем, как и соски втянул его в рот через трусики.
—О господи,— воскликнула она, чуть не свалившись с кровати.
Я улыбнулся, потирая её бутон кончиком носа. Обычно она не говорила «господь». Она использовала «боже» или «чёрт». Я хохотал до упаду, когда однажды она сказала «божечки».
Она сказала «господи», когда я прикоснулся к ней губами.
Желая увидеть её обнаженной, я откинулся назад и потянул за её трусики, стягивая их с бёдер. Как только я спустил их с её колен, она откинула их и отправила на пол.
—Будь терпеливой,— я усмехнулся.
Она покачала головой.
—Ты убиваешь меня.
—Ну, мы не можем этого допустить,— крепко сжав её колени, я раздвинул её раздвинул бёдра и опустился вниз. Мой язык нашёл её горячую и сладкую сердцевину. Я двигался вверх и вниз по её щели, лаская её, хотя и избегал её клитора, чтобы продлить удовольствие. Она была такой отзывчивой, особенно когда я посасывал её плоть. Но сегодня вечером, когда она кончит, она должна будет быть вокруг меня.
