Книга Бледная звезда при дворе Валуа, страница 33. Автор книги Ева Арк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Бледная звезда при дворе Валуа»

Cтраница 33

Прибытие герцога Альбы в Нидерланды ускорило вторую религиозную войну во Франции. Правительство начало вооружаться под предлогом подготовки к возможному вторжению кровавого полководца Филиппа II. Но вскоре стало понятно, что новые призывы, как французских, так и швейцарских солдат, должны были сокрушить обречённых гугенотов. Они, в свою очередь,— «тайно объединённые и вооружённые» — решили перехватить инициативу и, застав двор врасплох во время его пребывания в Монсо, захватить короля. Мятежники надеялись таким образом избавить его опасного влияния кардинала Лотарингии и добиться увольнения швейцарцев. Но проект провалился. Двор совершил побег в Мо, и там по совету герцога Немурского постановил, что Карл IХ должен отправиться в Париж. Второй муж Анны д’Эсте предпринял все необходимые меры, поместив короля в центр швейцарского батальона, насчитывавшего 6000 человек, которым сам принял командование. Таким образом, принц Конде не осмелился атаковать его.

Переговоры оказались безрезультатными, и начались военные действия. 10 ноября 1567 года произошла кровавая битва при Сен-Дени. Конде командовал гугенотами, а старый коннетабль Монморанси — армией короля и пал в сражении.

—Война разгорелась вовсю,— пишет Гийом де Феличе.— Наконец, принц Конде, получив сильные вспомогательные силы под командованием Яна Казимира Пфальцского, осадил Шартр, одну из житниц Парижа.

Одновременно герцог Анжуйский, брат короля, приблизился к Монтаржи. Но Рене, благодаря умелым переговорам, удалось навязать принцу идею того, что её городок, расположенный на речной стратегической оси, должен оставаться нейтральным.

Как только удача начала улыбаться гугенотам, двор решил ввести их в заблуждение и предложил восстановить прежний эдикт об умиротворении, но отказался предоставить гарантии его исполнения. Колиньи не был обманут этими предложениями, но, к сожалению, смерть Шарлотты де Лаваль, его верной жены, заставила его уехать в Шатийон-сюр-Луан, где он оставил её с их детьми, и откуда она вела переписку со своей близкой подругой, герцогиней Рене, по вопросам, представляющим взаимный интерес. Во время отсутствия адмирала в лагере гугенотов взяли верх противоположные мнения. Мирный договор был подписан, несмотря на справедливые опасения Колиньи, в Лонжюмо 20 марта 1568 года.

Тем не менее, двор не собирался выполнять его условия, несмотря на то, что папа, король Испании и католические князья Европы обвиняли Екатерину Медичи в терпимости, проявленной к реформаторам. Между тем она вела свою тайную игру, о которой никто не подозревал. Мирный договор в Лонжюмо был простым обманом, призванным усыпить бдительность гугенотов, чтобы, будучи рассеянными и разоружёнными, они могли стать легкой добычей своих врагов. Неискренность двора вскоре стала слишком очевидной. Швейцарские войска не были отправлены обратно, протестантское богослужение было запрещено во всех местах, принадлежащих королеве-матери и её сыновьям. Герцог Немурский отказался выполнять условия договора в Лионе и Гренобле, местах, находящихся под его юрисдикцией. Папа восхваляя его, а Екатерина не винила за неповиновение. Католическое население совершило массовые убийства беспомощных гугенотов в нескольких важных городах, которые остались безнаказанными.

Наконец, Конде и Колиньи получили сведения о том, что было принято решение об их аресте. Они немедленно обратились к королю с петицией, в которой изложили недовольство гугенотов многочисленными нарушениями недавнего договора, вину за которые они возложили только на кардинала Лотарингии, оправдав в этом своего суверена. После чего сбежали со своими семьями в Ла-Рошель. С другой стороны, королевский совет обнародовал указ в Сен-Море, запрещающий под страхом смерти и конфискации имущества исповедовать протестантскую религию по всему королевству. Поэтому гугенотам ничего не оставалось, как возобновить войну.

Королева Наваррская присоединилась к вождям гугенотов в Ла-Рошели со своим сыном принцем Генрихом и 4000 человек. Нормандия, Пуату, Перигор, Прованс предоставили подкрепления, и Конде и Колиньи оказались во главе сильнейшей армии, которой они когда-либо командовали. Третья религиозная война началась при более благоприятных обстоятельствах, чем предыдущая. Лидеры гугенотов часто применяли к себе высказывание афинского стратега Фемистокла: «Мы погибли бы, если бы не наше разорение», и двор, поражённый их неожиданным выступлением, позволил им захватить главные города на западе Франции. Но 13 марта 1569 года роковая битва при Жарнаке лишила реформаторов одного из их доблестных вождей, принца Конде., в то время как Д'Андело, брат Колиньи, умер от лихорадки в Сент-Луисе 27 мая. Катастрофа при Монконтуре 3 октября, когда Колиньи получил три ранения и потерпел поражение, казалась, увенчала несчастья гугенотов.

Резня реформаторов в Орлеане в 1569 году привела к их массовому бегству в замок Рене.

—Это последнее сборище протестантов в Монтаржи,— сообщает историк д'Обинье во «Всемирной истории»,— побудило… короля, заставить Рене прогнать 460 человек, из которых две трети были женщинами и грудными детьми.

Заливаясь слезами, она сказала капитану Маликорну, который после гибели своего покровителя Гиза перешёл на службу к королю:

—Если бы у меня на подбородке было то, что у Вас, я убила бы Вас собственными руками, как вестника смерти!

Так как Рене отказалась ему подчиняться, на помощь Маликорну двинулся герцог Алансонский. Младший брат короля велел передать вдове:

—В Монтаржи ежедневно вынашивались заговоры против Его Величества, поэтому по воле короля Вы не только должны изгнать реформаторов и их вождей, но и прекратить исповедовать реформированную религию или же переехать в какое-нибудь другое место.

На что Рене ответила принцу:

—Я слишком близкая родственница короля, поэтому он не может так плохо относиться ко мне. А те, кому я дала приют, всего лишь безобидные бедняки, которые не вмешивались ни во что, что могло иметь хоть малейшее значение для королевства. Кроме того, я не могу покинуть место, которое принадлежит мне, и где я хочу жить и умереть, не отказываясь от той религии, которая была разрешена мне королём…

Однако в конце сентября она была вынуждена выгнать большинство гугенотов, укрывшихся в Монтаржи, так как ей угрожали разместить там гарнизон. Тем не менее, она сделала всё, чтобы облегчить их участь.

—Поскольку там было несколько семей,— читаем у того же д'Обиньи,— много женщин и огромное количество молодых и пожилых людей, неспособных выдержать долгое путешествие, в которое они были вынуждены отправиться, и могли оказаться во власти тех, кто ждал только возможности уничтожить их, она снабдила эту бедствующую компанию ста пятьюдесятью фургонами, восемью дорожными каретами и огромным количеством лошадей… Однако едва они перешли Луару, как этим преследуемым существам стали угрожать новые опасности. Капитан римско-католической армии по имени Картье с отрядом примерно из 200 всадников был отправлен на расправу с ними. Вожди, сопровождавшие беглецов, увидев на соседнем холме приближающиеся банды убийц, бросились на колени вместе со своей робкой паствой… и начали петь псалом. Но спасение было близко. Тот, в кого они верили, дал повеление спасти их. Внезапно с противоположной стороны между двумя холмами появился отряд из 800 всадников под командованием капитана дю Бека де Бурри, гугенота, который направлялся со своим отрядом из Буржа в Ла-Шарите. Он неожиданно напал на врага, обратил его в бегство и в безопасности сопроводил до последнего места дрогнувший отряд беглецов из Монтаржи.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация