Он пожал плечами инетерпеливо взмахнул рукой.
–Незнаю. Люди. Кисианцы.
–Кисианцы? Скакой стороны?
–Они надороге, направляются сюда.
Трудно сказать, что больше завладело моими мыслями– страх илирадостное предвкушение. Люди принесут новости, нолюди могли идоставить неприятности.
–Мне их убить?– спросил Тор настолько беззаботно ис явным желанием помочь, что я несразу осознала значение его слов.
–Убить? Нет! Неубивайих, тоесть… пока ненадо. Что плохого они нам сделали, почему ты вдруг решил их убить?
Тор покраснел иснова угрюмо нахмурился.
–Выже скрываетесь. Убить тех людей былобы безопаснее,– слегкой обидой объяснилон.– Илимне пойти сними поздороваться? Уверен, это произведет впечатление.
Он показал насвое лицо, ибыл прав. Объяснить кому-либо, почему два левантийца путешествуют сдвумя кисианцами, былобы подвигом.
–Далеко они отсюда?
–Могут быть здесь сминуты наминуту.
Я коснулась чехла сХацукоем.
–Вооружены?
Иснова он нетерпеливо пожал плечами.
–Точно нескажу, новедь ножи нетрудно спрятать.
Я чуть нерявкнула, что исама прекрасно это знаю, новместо этого указала налошадей.
–Они непозволили мне ими заняться. Сделай все необходимоеи…
Сдороги послышались голоса итопот копыт, ия едва сдерживалась, чтобы невытащить лук из-за спины. Ведущая ксвятилищу Отобару дорога здесь изаканчивалась. Старый путь паломников еще носил следы былой славы– потрескавшиеся ипотемневшие отнепогоды статуи, выбитые накамнях изречения изаросшие цветочные клумбы, когда-то наверняка великолепные.
Кнам приближались три молодых человека, их лошади были нагружены поклажей.
–Добрый вечер,– выкрикнулая.– Вы хотите передохнуть всвятилище?
–Вечер добрый!– отозвался один изпутников.– Именно. Вокруге ненайти другого укрытия, неудивительно, что втакую погоду мы оказались здесь нев одиночестве.
–Разумеется.– Я подождала, пока они приблизятся, идобавила:– Надеюсь, длявас несоставит неудобств разделить снами кров.
Предводитель отряда, явно состоятельный молодой человек, судя полошади иодежде, улыбнулся иуважительно поклонился.
–Конечно, госпожа. Втакие трудные времена все мы должны держаться вместе.
Он оглядел поляну, ихотя генерала Китадо небыло видно, он отдыхал внутри, ноРах иТор занимались своими делами, опасливо поглядывая навновь прибывших.
–Эти левантийцы нам невраги,– сказалая, предвосхищая вопрос.– Какуюбы роль они нииграли вчилтейском вторжении.
–Их принудили вэтом участвовать,– пробормотал один изпутников– юноша сизящно постриженной бородкой, делящей подбородок пополам.– Аеще они– наши освободители.
–Да,– согласился третий, удивив меня едва сдерживаемым пылом.– Аесли им доверяет сам доминус Виллиус, то инам негоже вних сомневаться.
Эти слова какбудто ставили финальную точку вразговоре. Все трое спешились иначали обустраиваться наночь. Я уставилась наних, пытаясь осознать значение сказанного. Это была какая-то бессмыслица, ноя сообразила, что они поклоняются Единственному истинному Богу– никаких семейных символов, одежда простая, хотя исшита ухорошего портного, икаждый носил серебряное ожерелье нашее. Удвоих оно было спрятано пододеждой, ау бородатого серебряная маска гордо висела напоказ поверх одежды.
Вера вЕдинственного истинного Бога никогда небыла популярна придворе. Кисианцы обычно скрывали веру внего– уж слишком просто было приравнять ее кпредательству иподдержке врагов. Мир состоит изнюансов, ножизнь придворе научила меня, что власть имущие должны убеждать народ втом, что это нетак. Мы иони, хорошее иплохое, правильное инеправильное– самые мощные послания всегда проводят резкую границу.
–Ты сказал «доминус Виллиус»?– спросил Тор, когда Бородач заносил свою поклажу вворота храма.
Юный кисианец поднял брови, несомненно удивившись, что Тор говорит нанашем языке.
–Да. Мы слышали оего возрождении икак раз идем вКогахейру, чтобы присоединиться кнему.
–Возрождении?
Кисианец опустил тяжелую сумку ивыпрямился, слегка хрустнув суставами.
–Единственный истинный Бог благословил его новой жизнью, окончательно доказав истину, вкоторую все верили, что доминус Виллиус– Вельд Возрожденный. Мы идем, чтобы служить ему, каквелит долг всем последователям Истинной веры.
Прежде чем Тор успел задать вопрос, Рах обернулся откостра.
–Лео?
Заэтим последовал напряженный разговор– сидящий уогня Рах подался вперед, указывая навновь прибывших, аТор что-то ворчал вответ, ия вспомнила доминуса Виллиуса навершине холма уРисяна, вокружении левантийцев. Похоже, они высоко его ценили, предпочитая охранять лично, ане доверять эту задачу чилтейцам.
Чтобы нивстревожило Раха, он хмуро замолчал, ипутники стали раскладывать свои пожитки вдругом углу святилища. Уменя была уйма дел, но, когда Тор пошел обратно клошадям, я просто тупо стояла наместе, какбудто застряла меж двух миров. Они незнали, что я их императрица, их богиня, новсеравно– они ведь ехали кимператору-левантийцу ипоклонялись чилтейцу. Неужели все кисианцы вскоре станут такими, если уменя ничего невыйдет? Если империя падет? Аможет, уже слишком поздно?
Нас исамих нельзя было назвать болтунами, нокогда кнам присоединились трое паломников, втот вечер укостра установилась такая глубокая инеловкая тишина, что мне хотелось поскорее избавиться отсоотечественников. Пусть я ине понимала языка илитрадиций левантийцев, ноони вели себя разумно. Ав присутствии кисианских адептов Единственного истинного Бога мне становилось непо себе.
–Унас есть вино, мясо ихлеб, имы срадостью ими поделимся,– сказал тот, которого я сочла их предводителем.– Помощь ближним приносит нам радость.
Вдоме дровосека генерал Китадо показал мне, какразмять оставшийся рис ипревратить его влепешки, завернутые ввощеную бумагу. Больше унас ничего ине было, апуть предстоял неблизкий, так что я сневольным облегчением приняла дары, непредложив ничего взамен. Неслишком гостеприимно, носо мной было двое раненых ипредстояла долгая дорога.
Мясо ихлеб оказались свежими, истоило мне увидеть разложенную укостра провизию, каку меня потекли слюнки. Сколько уже дней я неела нормально?
Рах указал намясо ивполголоса заговорил. Тор ответил, нетерпеливо пожав плечами. Диалог продолжился, и, понаблюдав заними какое-то время, паломники тоже начали тихо переговариваться отом, засколько дней они доберутся доКогахейры. Они еще спорили наэту тему, когда Тор взял ломоть лепешки, какие обычно делают чилтейцы, положил нанее мясо исвернул. Он показал полученный рулет Раху, который одобрительно кивнул, ипередал генералу Китадо, сидевшему устены храма внескольких шагах откостра.
