Мои щеки вспыхнули отстыда зато, что я непозаботилась онем сама, слишком уж была поглощена наблюдением застранными путниками. Генерал Китадо поблагодарил молодого левантийца, явно незаметив, что указания тому далРах.
–Давно вы устроили здесь лагерь?– спросил предводитель паломников, хотя ответ ибыл очевиден.
–Сегодня вечером,– ответилая, понимая, что насамом деле они хотят знать, кто я такая икуда мы направляемся.
Подозревалили они? Я их незнала, ноесли они пришли изМейляна, то могли меня узнать.
Я поменяла позу итему разговора.
–Вы сказали, что идете кдоминусу Виллиусу вКогахейру. Небоитесь идти туда, ведь там левантийцы?
–Истинная вера поглощает страх, сударыня,– ответил молодой человек, коснувшись спрятанной подпростой одеждой подвески.– Акроме того, наш император-левантиец принес присягу покисианскому обычаю исобирает союзников, унего нет причин портить снами отношения.
Принес присягу исобирает союзников. Слова кольнули ледяным страхом прямо всердце, ия невольно посмотрела нагенерала Китадо. Моя мать годами ковала альянсы, нопочти все ее союзники были насевере, который опустошило чилтейское вторжение, насевере, сожженном исломленном, насевере, склонившемся перед чужеземным императором. Я все явственнее чувствовала, какстены вокруг меня смыкаются ия немогу их раздвинуть, немогу избавиться отстраха, что мое дело уже проиграно, аимперия живет дальше безменя.
–Говорят, он хочет жениться наимператрице Мико,– продолжил молодой человек, явно незаметив, какменя сковал ужас.– Так люди сбольшей готовностью его примут.
–Вы хотите, чтобы вами правил император-левантиец?– спросил изтени закостром генерал Китадо.
–Мы хотим императора, который неподавлялбы нашу веру, какгодами делали Отако иЦ’ай.
Его тон стал воинственным, юноша гордо вздернул подбородок, словно бросая раненому военному вызов. Незнаю, какбы поступил Китадо, будь он вполном здравии, ноон мягко продолжил:
–Ане боитесь, что правление левантийцев разрушит все, что делает нас кисианцами?
–Похоже, многие простые люди этого опасаются,– признал предводитель паломников, доказав, что я была права относительно его социального положения.– Ноесли он женится накисианке ивыберет союзников среди кисианцев, будет есть нашу пищу, говорить по-нашему ижить покисианским обычаям, то разве он некисианец?
Тор мрачно нахмурился истиснул зубы, нопромолчал.
–Я вижу ваш страх,– сказал бородатый паломник, сулыбкой наклонившись комне.– Ноне бойтесь перемен. Все мы вруках божьих, ивсегда были, даже когда молились духам воды, луны илеса. Пора отбросить все это истать свободными.
Он протянул мне свою подвеску, ив свете костра серебро сверкнуло почти какзолото. Маска Бога. Я невзяла ее, ибородач придвинулся ближе, аего услужливая улыбка стала еще слаще, какбудто он утешал потерявшегося ребенка.
–Мы невластны надэтим миром, азначит, бороться спеременами– всеравно что драться стьмой иорать нанее.
–Вот что предлагает ваш бог?– спросила я каким-то чужим голосом, настолько уменя свело горло.– Капитулировать? Сдаться безборьбы?
–Вовсе нет, сударыня, просто мы должны строить новое, ане цепляться застарое.
Он взял меня заруку ивложил мне владонь свой кулон. Я вздрогнула отего прикосновения.
–Бог будет ждать вас, когда вы будете готовы его услышать.
* * *
Несмотря наприсутствие паломников, той ночью я спала лучше, чем впрочие стех пор, какмы покинули Мейлян. Возможно, я просто привыкла спать натвердой земле поднескончаемым дождем илименя успокаивало присутствие богов. Наших богов. Я ненашла всебе сил отказаться отпредложенного кулона, носунула его надно котомки, где он непопадется мне наглаза.
Когда я проснулась, толстые ипыльные балки святилища отбрасывали тени врассветных лучах солнца. Я слышала, какпаломники укладывают вещи итихо переговариваются, аза решетчатыми ширмами дождь сожесточением барабанил поземле. Нежелая встречаться строицей предателей, я плотнее завернулась вотсыревшее одеяло ирешила поспать еще немного, ноиз головы никак невыходили мысли отой подвеске илегкости, скакой молодые люди отказались отнескольких поколений кисианских правителей. Я твердила себе, что это исключение изправил, они неговорят отимени всего народа, ивсеже меня одолевали теже страхи исомнения. Осталисьли уменя хоть какие-то союзники?
Услышав лихорадочный стон, я резко выпрямилась. Внескольких шагах отменя насмятом почти вузел одеяле лежал генерал Китадо. Он вскрикнул иперекатился набок, оставив после себя кровавое пятно.
Я подползла кнему начетвереньках.
–Генерал?
Он дернулся, ноне ответил. Я похлопала его поплечу, Китадо вздрогнул, открыл мутные глаза иуставился наменя, словно никогда прежде невидел.
–Ваше величество?
Я огляделась, убедившись, что наши незваные спутники далеко иничего неслышали.
–Генерал, вы ненастолько хорошо себя чувствуете, какпытались меня убедить.
–Просто устал, ваше величество,– снатужной улыбкой сказалон.– Отболи мне трудно спать.
–Увас снова кровотечение. Вам нужен лекарь. Я могу поехать вСян одна, авы тем временем…
–Нет.
Я нахмурилась.
–Если вы умрете, то никому непринесете пользу, Китадо. Я прикажу вам ехать вближайший город, если так нужно.
–Это я должен заботиться овашей безопасности, ане наоборот. Командующим императорской гвардии становятся недля того, чтобы жить дольше.
–Но…
–Мико…– Когда он назвал меня поимени, я закрыла рот, аон улыбнулся одними губами.– Я умру влюбом случае, осмотрит меня лекарь илинет. Вкакуюбы игру мы нииграли, какбы нипритворялись, мы оба знаем, что мои дни сочтены, будули я отдыхать илидвигаться. Нет, прошу вас, позвольте мне умереть спокойно. Это последнее желание умирающего– я нехочу цепляться зафальшивую надежду, ахочу выполнить свою задачу. Пусть мы неуверены впреданности светлейшего Бахайна, ноон достойный человек, аего сын– ваш друг. Если я буду знать, что вы вбезопасности сними, вСяне, то умру счувством выполненного долга.
Я посмотрела наглубокий разрез, изкоторого сквозь рваные повязки сочилась кровь. Днем генерал Китадо скрывал рану поддоспехами, апо ночам Рах мыл ее иперевязывал чистыми лоскутами иззапасного одеяла; их молчание внушало мне надежду.
–Простите, ваше величество,– сказалон, иего натужная улыбка исчезла.
–Нет, это вы меня простите. Я должна была оставить Раха истекать кровью там, наболотах.– Каждое слово было пропитано горечью.– Еслибы мы сразу поехали дальше, то опередилибы поисковые отряды левантийцев.
–Что сделано, того неворотишь. Смотрите вбудущее, ваше величество, неоглядывайтесь назад.– Китадо кивнул Раху, наблюдающему занами неподалеку.– Покрайней мере, он выплатил свой долг. Он все знал, хотя вы ине знали. Некоторые раны несумелбы излечить даже лекарь Кендзи.
