Вторым свидетелем был мужчина, строитель, который говорил, что разрушенные дома имели признаки ветра, а не повреждения от взрыва. Что они могли бы стоять сегодня иначе. Третьей была женщина, чья дочь погибла на площади, и Эгмун высказал предположение, что, возможно, ее дочь пережила взрыв, но вместо этого ветер убил ее.
- Министр магии Виктор Анзбель, - позвал Эгмун.
Министр поднялся на возвышение. Он уперся кулаком в бедро и легко поднялся.
- Это было давно, Эгмун.- Виктор усмехнулся.
Сенатор усмехнулся: - Вряд ли это можно назвать светским визитом, министр. У нас есть серьезные вопросы для обсуждения.- Эгмун был весь напряжен.
- Это я и сам вижу. Я очень серьезно удивляюсь, почему вы заперли одного из самых многообещающих учеников, которых башня когда-либо принимала, как обычного преступника.”
Эгмун удивленно поднял брови.
Валла постаралась скрыть удивление на своем лице. Она официально была ученицей башни? Она взглянула на Алдрика. В его глазах, устремленных на Эгмуна, зажглась искра. Это его позабавило.
- Ученик из башни?- Похоже, у Эгмуна были те же вопросы, что и у нее. - Здесь нет документов… - он перебирал бумаги на маленьком столе рядом с собой, когда министр прервал его.
- Конечно, нет, ведь еще ничего не было обнародовано. Мы ждали окончания фестиваля, чтобы объявить об этом. У нее были друзья в библиотеке, и мы хотели, чтобы они наслаждались праздниками. Мне показалось, что делать это во время празднества было неуместно,-легко объяснил Виктор.
Валла моргнула.
- Если все это произошло, то где же документы?- Поспешно спросил Эгмун.
- О, мои извинения, сенатор.- Виктор порылся в сумке и достал какую-то бумагу официального вида. Он подошел ближе, и Эгмун встретил его у подножия лестницы, ведущей к сенаторским креслам. - Вы должны найти все это в полном порядке.”
Эгмун хмуро взглянул на пергамент.
- Здесь стоит печать принца, - прорычал Эгмун.
-Разумеется,-сухо ответил Виктор. - Он очень активен в башне, как вам известно.”
Валла бросила взгляд на Алдрика. В уголках его рта появилась легкая ухмылка. Его уверенность сидела на нем, как хорошо сшитая одежда.
- И Мастера Тома тоже…- Бумага дрожала в руках Эгмуна, как осенний лист.
Валла моргнул. Это была метка Мохнеда?
- Сенаторы, я думаю, что вы найдете все необходимые подписи, включая Мою и Валлы.”
Там была ее подпись? Она был подделана, и у нее было подозрение, что она знала, кто это сделал. Хозяин не стал бы этого делать, даже если бы знал, что таково ее желание, а Виктор не знал ее почерка.
Алдрик позволил себе на мгновение спокойно встретиться с ней взглядом, и она все поняла. Своим мрачным взглядом он просил ее молчать. Она на мгновение прикрыла глаза и снова посмотрела на него, надеясь, что он все поймет. Хотя она никогда не говорила принцу о своем решении в конце концов, она должна была предположить, что каким-то образом он знал. Валле стало интересно, не была ли подпись Мохнеда тоже подделкой, или же мастер тоже преувеличивал правду в ее пользу.
- Мы действительно начали работать с ней; было бы безответственно с нашей стороны не сделать этого. С тех пор как она проснулась, она довольно долго пробыла в башне. У нее даже есть наставник.- Он достал еще один листок бумаги, и Валла поняла, что Ларель тоже борется за нее. Было облегчением видеть, что Эгмун был не единственным, кто мог рисовать картины с помощью слов.
- Если она была под таким контролем башни, то что же случилось в ночь огня и ветра?- Грубо сказал Эгмун, не скрывая своего раздражения.
- Все проявляются по-разному. Здесь уже почти сто пятьдесят лет не было ни одного Ветрохода. Мы можем оперировать только самыми лучшими знаниями, которые у нас есть, - небрежно сказал Виктор.
- Такое небрежное отношение могло привести к гибели невинных людей, - усмехнулся Эгмун.
- Я думаю, что принц делал все возможное, чтобы не спускать глаз с нашей многообещающей ученицы и тех, кто ее окружал. Мы можем только вносить коррективы в будущее. Но как точка отсчета, были ли подтверждены случаи смерти от циклона?- Спросил Виктор.
Эгмун помолчал.
- Совсем наоборот, - раздался старый и мудрый голос из глубины комнаты. Все глаза повернулись, и Валла улыбнулась: пришел Мохнед. - Простите мое опоздание, добрые дамы и господа Сената, ваши светлости из Империи.- Он медленно подошел к краю общественного кресла слева. Мастер стоял у короткого забора, который отделял площадку от центрального помоста для дачи показаний.
- Только один свидетель может говорить одновременно, - проворчал Эгмун, свирепо глядя на Мохнеда.
- Я бы хотела услышать, что он скажет, избранный глава, - сказала восточная женщина-сенатор.
Мохнед повернулся к императору. - Не будет ли это угодно Вашему Высочеству?- спросил Мастер.
Император посмотрел на Сенат и получил одобрение, поэтому он кивнул Мохнеду. Мастер Мохнед прошел через ворота и встал на помосте рядом с Виктором. Валла посмотрел на него; он был сгорблен и выглядел на все сто лет своего возраста.
- Пожалуйста, объясните, что вы имели в виду, - попросила сенаторша, забирая у Эгмуна контроль над собой.
- Я только что пришел от священнослужителей. К сожалению, один из моих учеников погиб во время взрыва.”
- Сарим, - Вхалла едва слышно прошептала его имя, и его лицо на мгновение затуманило ей зрение. Будет ли у нее когда-нибудь возможность оплакать его? Или же она скоро встретится с ним в Царстве Отца за его пределами?
- Но с ним был еще один человек. Девушку зовут Роан.”
- А Роана жива, хозяин?- отчаянно закричала она.
Император, казалось, пропустил эту вспышку мимо ушей, к большому неудовольствию Эгмуна.
Мастер кивнул ей в знак согласия.
- Жрецы говорят, что со временем она исцелится, - ответил мастер, кивнув головой.
Валла даже не пыталась скрыть слезы радости.
- Я так рада, - прохрипела она.
- Ну, это просто трогательно, но я не понимаю, какое это имеет отношение.- Эгмун пытался взять себя в руки.
- Роана, моя ученица, была обнаружена прямо рядом с эпицентром бури, - указал мастер. - Мне говорили, что шторм был такой силы, что разорвал атакующих северян и разрушил здания. Если бы она была совсем рядом, разве ее тоже не разорвало бы в клочья?”
По рядам сенаторов пробежал ропот. Эгмун огляделся вокруг, его лицо исказилось от ярости.
- Раз уж ты об этом заговорил, - Болдэйр присоединился к разговору, задумчиво потирая подбородок. - Ни одно из тел не было сдвинуто с места, ни живым, ни мертвым. Казалось, что их совсем не коснулся ветер. Они все еще валялись на дороге. Я бы вообразил, что они разлетелись вдребезги.”
