Никому нельзя верить — самая первая заповедь, которой учишься в застенках Гедды. ИДжия освоила её прекрасно. Возможно, бедолага и хотел ей добра. А, может быть, и нет. Но ей не нужно его добро. Ей ничего ни от кого не нужно. Она возьмёт то, что нужно, сама.
Джия кралась по коридору, вжимаясь в стены. Что-то происходило в королевском замке. Что-то кровавое, страшное. Пленница чувствовала запах крови и слышала вопли тех, кому вспарывали глотки. Но ей было плевать на этих людей. Нужно было спасти Айяну. Любой ценой.
Княжна замерла у знакомых низких дверей. Покои Гедды. Перехватила длинный нож поудобнее, метательный надёжно поместила в рукав. А затем прыгнула, распахивая ногами деревянную створку, упала, перекатилась и вскочила, замерев.
Принцесса, бледная, с расширившимися, почти чёрными от зрачков, глазами, обернулась к ней. Красные волосы, легли косами вокруг головы в боевую причёску. Чёрные доспехи придавали лицу особую белизну.
—Саблю, Джия,— шепнула Гедда, кивая на стену, увешенную оружием.— А лучше две.
Принцесса была не одна: её охотницы, до зубов вооружённые, решительной стеной обступали свою госпожу.
Джия метнулась к стене, сорвала две сабли и обернулась. Их глаза снова встретились. Княжна Севера прищурилась.
—Какое мне дело до тебя?— бросила сквозь пленница зубы.
—У него твоя сестра,— ухмыльнулась Гедда.
Принцесса казалась спокойной. Если бы не побелевшие губы. Если бы не стиснутая челюсть. Если бы не напряжение пальцев, обхвативших эфес оружия. И тут снаружи до них донёсся рёв, звон и крики.
Несколько секунд для решения. Можно взбежать наверх, на крышу и — свобода…
Можно выбежать к нападающим и помочь прибить Гедду…
Но — Айяна…
Джия зажмурилась, стискивая ладонями полированные рукояти. Затем обернулась к принцессе.
—Отдам её,— прошептала та в ответ на безмолвный вопрос.
В дверь ворвались краснокосые воины и тотчас метнули ножи в охотниц. В ответ арбалетчицы пустили болты, в тесном помещении разящие наповал. Второй раз перезарядить времени не было, и в ход пошли сабли.
Кровь закипела в жилах княжны, прогоняя ледяной холод. Джия левым клинком отразила удар, едва не срезавший её голову с шеи, а правым распорола чью-то руку. Отскочила, выгнулась мостиком, пропуская чужое остриё, а затем вновь распрямилась и сделала выпад, целя в живот, но сабля скользнула совсем рядом с пахом, а затем подсекла бедро.
Наконец-то ей было весело!
Сражаться легче, чем страдать. И можно было ни о чём не думать, отключить все мысли, отдавшись инстинктам и рефлексам. Когда что-то упало и покатилось ей прямо в ноги, Джия отпрыгнула кошкой, лишь краем сознания отметив, что «что-то» было головой той охотницы, которая в памятный день взяла её в седло.
Джия крутанулась, и выгнутое лезвие вспороло чей-то бок. Кровавый всадник захрипел, падая на колено, а княжна, уйдя из-под удара другого врага, снесла противнику голову. И обернулась, рвано выдыхая. Опустила левую саблю, сосредоточившись на правой. Ноги пружинили, одновременно напряжённые и расслабленные.
Новый враг был мощен и зрел. Бронзовое полуобнажённое тело украшали змеи-татуировки. Голубые глаза наблюдали злобно и внимательно. «Мне с ним не справиться»,— весело подумала Джия, медленно обходя воина по кругу и скалясь.
Вокруг неё свистела и лязгала, скрещиваясь, сталь, воины хекали, шипели, рычали.
И вдруг всё застыло. Джия, как и все вокруг неё, обернулась к двери.
Вошедший казался огромным, на голову выше любого из самых высоких всадников, белоглазым. Алые волосы были уложены в боевые косы. Жуткий шрам уродовал лицо с левой стороны.
—Какая горячая встреча, сестрёнка,— ухмыльнулось чудовище, и всадники невольно отвели глаза. Лицо наследника казалось сломанной маской.— Вели своим девочкам опустить оружие.
—А если нет, милый?— ощерилась Гедда.
—Тогда я сделаю с тобой то же, что с остальными родственниками,— принц Альшарс равнодушно пожал плечами.
—А если сложим, не сделаешь?— расхохоталась принцесса.
Она вращала саблю в руке, чуть выставив ногу в остроносом сапожке вперёд, и, казалось, скучала.
—Нет,— наследник прищурился, скрестил руки на груди.
—И почему я должна тебе верить?
Альшарс медленно и лениво прошёл среди застывших всадников и охотниц, не обращая внимания на обнажённые клинки вокруг него. И все завороженно пятились от него, освобождая путь. Подошёл к сестре, приподнял её лицо за подбородок, всматриваясь в зелёные злобные глаза. Гедда опустила саблю. Остриё слегка подрагивало от напряжения руки.
—Я обещал выдать тебя замуж, сестрёнка. Не помнишь? Хочу посмотреть, как ты вручишь свою плеть одному из моих воинов.
Гедда взмахнула ресницами, опустила глаза и ударила снизу-вверх ножом, внезапно появившимся из широкого малинового рукава. НоАльшарс молниеносно перехватил её ладонь, и клинок упал на пол, а принцесса до крови закусила губу.
—Ты становишься предсказуемой,— насмешливо заметил он.— Скучно, Гедда.
А затем резко обернулся, схватил за шею одну из охотниц, которая только-только начала поднимать саблю, встряхнул и выпустил на пол уже вздрагивающее в агонии тело.
—Не люблю, когда мне мешают говорить,— предупредил лениво.
Охотницы невольно отступили от наследника. Их объял суеверный ужас, казалось наполнивший комнату едкой кислотой.
—А если я предпочту смерть?— процедила Гедда, тоже пятясь от брата.
—Значит, предпочтёшь смерть,— тот наклонил голову. Вся поза его была расслаблена. Принц засунул руки в карманы штанов и почти зевал, изображая скуку.— Но сначала, раз ты не хочешь замуж, то я пущу тебя по кругу. Не пропадать же даром такому красивому телу. Пусть каждый из всадников оценит, что потерял. А затем отправлю к богу смерти. Без кожи. И некоторых других важных частей.
Принцесса яростно шагнула к нему, схватила за рубаху, приподнялась на цыпочках, вглядываясь в страшное лицо.
—Клянусь, ты пожалеешь об этих словах, братик! Я заставлю тебя…
Он грубо отцепил её руки, а затем наотмашь ударил по лицу с такой силой, что Гедда упала на пол.
—Хватит, сестрёнка,— сказал мягким голосом.— Поиграла и довольно. Умные девочки понимают с первого слова. Конечно, ты никогда не отличалась умом. Но даже глупая девочка должна когда-то понять свою меру. Отец мёртв. Теперь король я.Ты знаешь моё «мягкосердечие». Я дам тебе время поплакать, позлиться, покусать локти. Ночь. Слышишь меня, Гедда? Завтра утром я хочу видеть тебя на коленях передо мной. Смиренную, как рабыня. Завтра ты поцелуешь мне руку в знак преданности новому королю. А на следующий день будет…
Но он не успел договорить. Его талию обхватили крепкие ножки в женских штанах, стискивая железным захватом, а горла коснулась острая сталь.
