«Аптека, что это такое,— вбила я и добавила: — скажите, пожалуйста».
—… я решил, что ты меня снова игноришь. Тебе настолько неприятно со мной разговаривать? Ну так и скажи. Зачем тогда согласилась идти со мной в кино?
«Кино. Что это такое…»
—Алис, не молчи, пожалуйста! Не будь…
«Сука — самка собаки»,— высветилось мне. Не поняла, причём тут псовые? Ох уж эти первомирцы! Сколько ничего не значащего мусора в их словах!
—Артём, я не знаю, что тебе сказать. О чём ты сейчас?
—О том, что уже без десяти восемнадцать, а мы договаривались на восемнадцать, но…
Точно! Мы же договаривались. Но с его братом мы договорились до совершенно противоположных вещей. То есть, Герман так и пообщался с Артёмом? Или не переубедил его?
—И в чём затруднение?— уточнила я со вздохом.
—То есть, я могу заехать?— оживился Артём.
—Я в библиотеке.
—В какой?
Ух ты! Их тут несколько? Ничего себе! Сколько же в этом городе книг? Я поднялась:
—Недалеко от дома.
—Это на Воскова? Я сейчас буду.
Я мучительно отбирала те книги, которые возьму с собой. Нежно погладила остающихся, утешая. Не грустите, милые, я вернусь за вами. Библиотекарь сообщила мне дату возврата. Значит, их придётся возвращать… Жаль.
—А потом можно будет взять ещё?
—Разумеется. Если не сможете вернуть вовремя — звоните, мы продлим…
Я вышла на улицу, прижимая к себе стопку учебников. По физике, математике, химии. И две энциклопедии: по технике и по архитектуре. Прислонилась к стене, пытаясь прийти в себя. Все эти ваши сады с яблоками это такая фигня…
—Алис,— ко мне подскочил улыбающийся Артём, обнял, но тут же отпустил.— Ты странно выглядишь… Только что с работы? Не успела переодеться? А книги зачем?
—Можно я сяду за руль?
—А у тебя права есть разве?
—А нет?— удивилась я.
В этом мире у женщин столько прав! Неужели на то, чтобы водить машину нет? Да нет же! Я видела женщин за рулём! Артём захлопал глазами.
—Разве ты училась на курсах вождения?
Ах, значит, для этого надо просто выучиться?
—Нет,— призналась я честно.— Ладно, поехали?
Он открыл передо мной дверцу, я села.
—Давай положим твои книги на заднее сиденье?
—Хорошо,— мне пришлось приложить усилие, чтобы отдать ему драгоценные томики, и, пока Артём устраивал моё сокровище, я наклонилась, чтобы посмотреть педали газа и тормоза.
—Ты чего?— спросил парень изумлённо, открыв дверь со стороны водителя.
—Они одинаковые,— заметила я, выпрямившись, и принялась искать ремень безопасности.— Как ты их не путаешь?
Артём рассмеялся.
—Ты чудна́я. Нет, ну поначалу все путают…
—А,— догадалась я,— просто одна всегда справа, другая слева? Ты их не различаешь, ты просто запоминаешь где какая, верно?
—Лиса, ты явно переработала. Тебе что, больничный не дали? Вроде вчера врачиха со скорой обещала направить инфу в поликлинику. Или нет? Надо тогда позвонить, разобраться…
—Я не была в поликлинике.
Парень помог мне пристегнуться ремнём. Машина тронулась с места. Плавно и осторожно, словно понимала: везёт живых людей.
—Я взял билеты на комедию. Ничего? Знаю, ты предпочитаешь драмы…
—Ничего,— осторожно ответила я.
Хоть снова возвращайся в библиотеку.
—Алис, я хотел поговорить… Но лучше после фильма, да?
—Можно и сейчас. Только у меня нет для тебя хороших новостей. Видишь ли, я тебя не люблю и…
Машина чуть не врезалась в ту, которая ехала спереди. Артём стиснул челюсти.
—Ладно,— пискнула я,— поговорим после.
Ох уж эти впечатлительные мужчины! И как с ними обсуждать более серьёзные проблемы, если такая ерунда вызывает почти полную потерю внимания?
—Ты вот так запросто говоришь мне об этом после того, как… Алис! Мы были вместе пять лет! Пять! Прекраснейших лет! Ты говорила, что любишь меня. И что? Один косяк, один-единственный проступок, ничтожная слабость с моей стороны, и всё? Прошла любовь, завяли помидоры⁈ И вот это «видишь ли…».
—Кстати, а какой проступок?— кротко уточнила я.
—Что?
—Чем именно ты передо мной провинился, Артём? Твой брат вот считает, что это я виновата, что я тебе изменила и…
—Мой брат?— он резко обернулся, но затем снова посмотрел на дорогу.— Ты с ним разговаривала? Это он настаивает, чтобы ты со мной рассталась, да? Вот же!
Он снова помянул псовых. Я догадалась, что это было первомирское ругательство. Не понятно только, почему здесь ругались собаками. Не то, чтобы я часто имела с ними дело, но как-то Бертран заявился мне с королевской сворой. Вполне себе милые зверюшки.
—Так ты с ним разговаривала? И что он тебе наплёл?
—Артём, ответь сначала на мой вопрос. За что ты просишь у меня прощения? Видишь ли, я… у меня амнезия. Я не помню ничего до вчерашнего дня.
Автомобиль дёрнулся, останавливаясь на красном светофоре. Видимо, для машин действовали те же правила, что и для пешеходов. Артём обернулся ко мне, всматриваясь с видом крайней озадаченности и недоверия.
—Что, правда?
—Да. И я буду очень признательна тебе, если ты прояснишь ситуацию. А ещё поймёшь, что сейчас ты для меня незнакомый, чужой человек, который ждёт от меня того, что я ему дать не могу.
Мы снова поехали. Артём молчал, переваривая мои слова. Открыл рот он только, когда мы остановились. Вышел, обошёл машину, открыл мне дверь.
—Так что? Расскажешь мне?— уточнила я со вздохом.
—Конечно, малыш. Прости. Я не знал. Вёл себя, как полный идиот и мерзавец. И, наверное, очень напугал тебя своей экспрессией, верно? Но сеанс уже скоро начнётся. Давай посмотрим кино, а затем обсудим всё в ресторане? Я не буду больше на тебя давить, обещаю.
Глава 9
Игры сознания
Любите ли вы, когда вас называют «малыш», «малышка», «детка» и в этом роде так, как это ненавижу я? Честно: мне захотелось развернуться и уйти. Если я правильно понимаю, то с Артёмом мы — ровесники. Какой я ему «малыш»? Может быть, кому-то и нравятся такие именования, но я в них вижу попытку унизить женщину и напомнить ей о мужском господстве. Бр-р-р.
Сдерживая раздражение, я вошла в высокие двери.
Что меня искренне поражало в архитектуре Первомира, так это умение строителей обходиться без арок и колонн.
Сначала я решила, что это храм Мельпомены, и мы будем смотреть комедию с обычными актёрами. Амфитеатр с мягкими креслами перед белой стенкой. Похоже на анатомический или драматический театр, но скорее, увы, второй. Когда свет погас, а на экране загорелись картинки, я не то чтобы удивилась. Потом решила, что это и правда представление, но быстро поняла, что тут что-то не так. Это не были живые актёры, это явно мелькали живые картинки, вроде тех, которые я видела у рыжего мальчика рядом со школой. Я попыталась было подойти, чтобы посмотреть вблизи как это устроено, но на меня со всех сторон зашипели, что я мешаю смотреть.
