Алиса тотчас обняла сестру. Следователь вздохнула:
—Осения Романовна, не волнуйтесь так. Жаль, что вы переписывались именно в этом мессенжере. Даже по запросу прокуратуры коды нам не дадут, и нельзя будет восстановить удалённое. Но вы же помните адрес? Сможете показать, где всё произошло?
Адреса, Осень, конечно, не знала. Но показать, конечно, могла.
Правда, как оказалось, дом, в котором всё произошло, вчера сгорел. Совсем. До углей.
Отдельной мерзостью стал осмотр медицинского эксперта. Девочка пыталась отказаться, объясняя, что самого полового акта не произошло, но следователь пояснила, что любые синяки и ссадины важны, как свидетельство принуждения.
—То есть,— задыхаясь уточнила Осень,— вы думаете, что я… что добровольно… что сама…
Её долго успокаивали и снова отпаивали.
И сейчас, уже после поездки, Осения бессильно лежала на кровати и слушала музыку в наушниках. Алиса пыталась утешить сестру, но младшая попросила старшую оставить её в покое. А в ушах у неё звучало снова и снова: «И откуда же явился этот ваш молодой человек? Как оказался в доме? Как фамилия и отчество у Якова? Год рождения? Как давно вы его знаете?»
Ей пришлось лгать, что она не знает ничего и видела Эйя впервые. И тотчас Осень почувствовала на себе пронзительный взгляд психолога…
—Осень,— в дверь комнаты постучали,— ужинать будешь на кухне или тебе в комнату принести?
—Я не хочу. Оставьте меня все в покое!
«Хочу умереть»,— мрачно добавила девочка про себя. И вдруг телефон издал писк. Осень угрюмо тыкнула во всплывшую смс-ку. «Спустись». Сердце скрутил ужас. «Это Витэль… Или те парни. Меня хотят убить!» Девочка смотрела на одно-единственное слово, словно на скорпиона, который мог ужалить её через экран, пока с того же неизвестного номера не пришла ещё одна смс: «Эй».
Осень вскочила, накинула куртку, натянула кепку, выбежала из квартиры, вызвала лифт.
На качелях перед домом её ждал Эй. Яша. Стоимённый «бог», который червь. И Осень вдруг почувствовала, что сегодня прекрасная погода, на небе — солнце, деревья начинают золотиться, и не надо идти в школу.
Эй листал телефон, качаясь на одной ноге.
—Привет,— шепнула она, несмело подходя.
—Привет,— улыбнулся он и поднялся.— Покачать?
Осень подозрительно уставилась на него:
—Ты с чего это такой добрый?
Эй рассмеялся, засунул телефон в карман:
—Учусь с детьми общаться.
—Ты меня всего на четыре года старше!
—На восемьсот четыре,— парень издевательски прицокнул.— Почти восемьсот пять. Ладно. Я попытался. Что на тебе за кринжовая одёжка?
—В полиции забрали ту, которая была на мне в день насилия. Вроде как это улики. Единственную, в которой я ушла из дома. Алисе пришлось бегать в ближайший магазин, чтобы купить замену.
—Значит, ты всё же не передумала насчёт полиции?
—Нет. Кстати, они спрашивали о тебе.
—И?
—Я сказала, что мы не знакомы,— в горле застрял ком, и Осени понадобилось время, чтобы продавить его.— Сказала, что не знаю, откуда ты, и… И мне не верят. А я даже твоего настоящего имени не знаю!
—И не надо тебе. Но сейчас я — Яков Тимурович Тявкин.
—Тявкин? Серьёзно?— она рассмеялась, недоверчиво глядя на него.
Эй хмыкнул. Девочка всё же села на качели, и парень принялся их раскачивать.
—Почему бы нет? Мило ж. Няшно. Должно же быть во мне хоть что-то милое? Две тысячи второго года рождения. Учусь в Лесотехническом университете. Это чтоб военкомат не докапывался. Не то, чтобы я вот прям против немного повоевать, но сейчас у меня другие дела.
—А как же сессия? Тебе ж придётся…
—Кто сказал, что я задержусь до следующего года? Скажи лучше, с какого момента ты помнишь Алису? Что ты про неё помнишь, например, из того, что было год назад?
Осень насупилась.
—Ей двадцать семь. Она уже старая для тебя.
—Вот же попадос,— рассмеялся Эй и натянул ей кепку на нос: — одна — слишком старая, другая — чересчур молодая.
Девочка сердито поправила козырёк.
—Перестань! Если тебе нужна Алиса, иди и спроси её обо всём сам! А вот так, через меня, подкатывать не надо!
Эй посерьёзнел, присел на корточки перед ней, удерживая качели за цепь, заглянул в насупленное лицо:
—Мне не нужна Алиса. Честно. Мне вообще никто не нужен. Некоторые называют меня «Псом». Как думаешь, почему?
—Откуда мне знать? Я бы тебя назвала волком. Ты мне, кстати, снился в виде волка… И когда я первый раз увидела тебя в зеркале, тоже…
—Умничка. Всё так. Так вот, псом меня называют за острый нюх и стальную хватку. Я никогда не собьюсь со следа и никогда не выпущу жертву из клыков. Конкретно сейчас я ищу одного человечка. Очень важного человечка. И я напал на его след. Так получилось, что на этой тропе потопталась и твоя сестричка. Она мне не нужна. Но мне важно кое-что понять. Помоги мне, Осень. А я, если пожелаешь, пойду в полицию и стану твоим свидетелем.
—Ты должен просто так пойти в полицию и выступить моим свидетелем!— Осень вскочила, стиснув кулаки.— Безо всяких условий. Потому что ты и есть — мой свидетель!
—А ещё я — тот парень, который нанёс тяжкие телесные четверым гражданам…
—Ну и что! Ты меня спасал!
Эй втянул носом воздух, закрыв глаза. Ухмыльнулся, запрокинув лицо в небо. Медленно-медленно выдохнул.
—Ладно,— шепнул, привлёк её к себе и укрыл полами куртки.— Рыцарь-блондин в сияющих доспехах к вашим услугам. Я ведь всегда мечтал совершить чего-нибудь эдакое. Идиотски-героическое.
—Так ты придёшь?
—Ага.
—В полицию?
—Ага.
—И расскажешь им, что произошло?
—Ага.
Она обхватила его пояс руками и прижалась щекой к шее. Кепка соскользнула и упала куда-то.
—Но я всё равно не скажу тебе ничего про Алису.
Эй зафыркал, а потом хрюкнул от смеха, растрепал её волосы.
—Вредина,— шепнул, проржавшись.— Зарянка, севшая на морду крокодила, чтобы почистить пёрышки.
—А крокодил это ты, конечно? Ой, да ладно! Страшный и ужасный Яша Тявкин. Готовый убивать долго и печально пятерых парней, но боящийся зайти в полицию, написать заявление. Ага.
—То есть, ты считаешь, что мои слова — одни понты?— улыбаясь, уточнил он.
—Ты — добрый,— убеждённо заявила Осень.— Я это точно знаю. Просто любишь казаться злым. Наверное, что-то произошло с тобой много лет назад, ты разочаровался в людях и…
—Наверное. Ты вот прям психолог. Как суперски меня раскусила! Ты сегодня не в школе?
