Забава даже головой помотала, силясь избавиться от тяжких воспоминаний.
А телега вдруг дернулась и встала.
—Дерево!— послышалось в голове их маленького отряда.— Поперек тропы легло.
—Или его положили.
И сразу же поднялась суета.
Стража спешилась, согнала лошадей ближе к повозкам, на которых везли подати.
Ей вновь крикнули, чтобы не мешалась, а затем, подхватив под руку, затащили ближе к середине отряда.
И каждый из мужчин смотрел с неприязнью… Да разве она виновата, что одна тут женщина?
Князь так велел. Забрал ее, как часть подати.
К ней подошёл стражник. Тот самый, что стерег княжьи покои.
—Меч хоть в руках держала?
—Нет, господин. Никогда,— шепнула, старательно разглядывая потрескавшуюся землю.
—Досталась же дура в наказание,— заворчал воин.— На вот.
И сунул ей в руки кинжал.
—Спасибо, господин…— пробормотала, сжав оплетенную мягким ремнем рукоятку.
И робко глянула на мужчину. Тот по-прежнему хмурилась, но темные глаза смотрели уже не так холодно.
—Ждан меня звать,— молвил наконец.
И огладил подбитую сединой бороду. Приосанился.
—Господин Ждан,— послушно повторила Забава.
Насмешливо фыркнув, мужчина ушел к своим. А Забава вновь осталась одна среди сундуков, шкур да тюков с шерстью.
Их поселение стояло в хорошей долине. Рыба какая-никакая водилась, земля почти всегда давала урожай мучного корня и зерна. Да и живности хватало. Поэтому и подать была больше, чем у остальных. Хотя Бокша собирался отдать часть людьми… А его отец никогда такого не делал! Готов был еще один мешок зерна всунуть, лишь бы народ остался при своем доме и семьях.
Хорошим был старый кмет. Добрым. Но, как и многих, забрал его пепельный мор. И старших детей в придачу. Вот тогда-то сын свой истинный облик и явил. Нелюдь!
—У-у-у!— взвыло со всех сторон.
Разбойники!
—К оружию!— заорала стража.
И на тропинке началась кутерьма.
А Забава кубарем скатилась с телеги и забилась под колесо, стискивая в руках кинжал. Боги! Что за безумцы решили напасть на отряд самого князя? Он же этот лес по бревнышку разнесет… Рядом грохнуло что-то тяжелое, и в нос ударил густой запах крови. Оглянувшись, Забава тоненько взвизгнула. Стражник! Молодой совсем, едва борода пробилась! А из горла стрела торчит… Юноша содрогался, глядя на нее полными ужаса глазами, а изо рта его сочилась кровь.
—Я сейчас… я помогу!— запричитала Забава и кинулась к раненому.
Оторвав кусок от рукава — откуда силы взялись?— скрутила повязку и дрожащими пальцами приложила к ране. Стрелу не трогала. А ну как хуже сделает?
—Все будет хорошо. Держись, я… у меня травы есть лечебные,— бормотала, вглядываясь в испуганные глаза юноши.
—Дура!— гаркнули над головой.— Прячься!
Ждан!
—Помоги ему!— взмолилась Забава, но больше сказать не успела.
С двух сторон на него кинулись разбойники. Зазвенела сталь. Раненый юноша хрипло вскрикнул. Забава повернула голову на звук и обомлела. Третий стоял поодаль и целился в Ждана из лука!
Сама не понимая, что делает, Забава схватила клинок и что есть силы швырнула его в душегуба.
Испугать ведь только хотела! Чтобы у татя рука дрогнула! А мужик возьми и рухни, как подкошенный. Попала…
—Мамочки!— ахнула Забава.
Так это она что же… человека убила?! Из глаз брызнули слезы. Но битва продолжалась, и ей никак нельзя было валяться без памяти.
Громко всхлипывая и дрожа от ужаса, Забава потянула раненного под телегу. Только бы скорее все закончилось!
* * *
—Ну девка, а! Такого мужика завалила! Ровнехонько в пузо!
В плечи прилетел добродушно-тяжелый шлепок. Не больно, но Забава чуть в костер не скатилась. А над стоянкой грохнул раскатистый хохот.
—Полегче, Ждан!— усмехнулся один из мужчин, подкручивая пышный ус.— Не ровен час, прибьешь спасительницу. А ей еще Свята выхаживать.
Раненный юноша, к счастью, выжил. Стрела хоть и вошла в горло, но не нанесла серьезных увечий. Забава выпаивала беднягу по капле, хлопотала над ним, как над маленьким, и только этим спасалась от тяжких мыслей.
—Ну, не вешай нос, девка!— донеслось с другого бока.— Что эту погань жалеть?! Они бы с тобой рассусоливать не стали.
Да, она знала! Но от этого не легче… Даже курицу на обед — и то прибить тяжело! А тут… Ох, до сих пор озноб колотит. Не помогал ни теплый плащ Ждана, ни вино, которое ей плеснули воины.
—Отвар вскипел,— пробормотала, стараясь не смотреть на развеселившихся мужчин.— Свята поить надобно…
—Пойдем,— тут же откликнулся Ждан.— Одной тяжко будет ворочать.
Забава ожидала едких насмешек, но воины только покивали. После битвы они стали куда покладистее и теперь не смотрели на нее как на грязь. Забава же старалась вести себя скромно и полезно.
Как положено женщине, приготовила сытной похлебки и отвара. Помогла перевязать раненых, у ручейка отстирала пятна крови. А еще сплела из колючей лозы два погребальных венка — без потерь отбиться не удалось. Забава от всей души просила богов принять в небесные чертоги храбрых воинов.
Ну и за Святом ухаживала, конечно.
Юноша выглядел плохо, хотя господин Ждан сказал, что до Сварг-града дотянет. А там уж волхвы за него возьмутся. Авось выходят.
—Ну и как ты князю на глаза попалась, девочка?— спросил стражник, едва они отошли на несколько шагов.
Забава даже споткнулась.
—Ч-что?
А Ждан глубоко вздохнул и пояснил, как несмышленышу:
—Князь других любит. Чтобы волос смолью кипел, нрав горячий был да тело крепкое. А ты,— ткнул пальцем в плечо,— мотылек! Еще и меченная,— тронул за косу.
Обидно стало!
—Не выбирала я такой родиться.
—Никто не выбирает. Однако судьбу мы сами плетем. Пошто к князю сунулась?
Не нравилось ей такое любопытство. Но, по всему видно, отступать Ждан не собирался. Поэтому Забава призналась:
—Кмет замучил вниманием. А у меня сестры маленькие…
—Такие же, как ты?— вновь тронул волосы.
—Нет. Их косы обычные, а глаза темные.
—Хм-м-м… Ладно уж. Давай Свята перевяжем.
В четыре руки они быстро справились. Ждан был немолод, но еще крепок, и легко ворочал юношу, помогая ей менять повязки. Свят только стонал тихонечко.
—Крепись, соколик,— подбадривал его Ждан.— Рана не шибко глубокая, да и лекарка у нас справная,— подмигнул ей.
