Однако Ирья поняла ее молчание по-своему.
—Ну давай же, блаженная!— встряхнула за плечи.— Князь пир закатил, сегодня невесту свою объявит — сестру султана Южных земель.
Вот тут-то Забава и села там, где стояла. Значит, вон оно что… У князя другая. Поэтому он сюда и не заглядывает. Есть кому постель согреть!
—Забава, Забава, ну вставай же! Бежать надо!
Ирья дергала ее за руку, тормошила, но сил не было. Сестры мертвы, любимый предал… новую радость нашел. Забава всхлипнула. Знала ведь, что так будет! Не станет Властимир терпеть холодное ложе. Поди, в первый же день, как избавился от непокорной наложницы, пригласил к себе новую девку.
Так к чему теперь слезы лить? Но они все текли и текли без остановки. А щеку вдруг опалило ударом.
—Да вставай же ты, блаженная!— шепотом заорала Ирья.— Хочешь остаться для князя развлечением? Он ведь, бывало, и двоих за ночь по простыням валял!
Кое-как собравшись с силами, Забава поднялась.
—Бежим,— просипела, едва ворочая языком.— Только… гребни. И куколка…
И дернулась в сторону избы. Ирья снова разохалась:
—Какие гребни? Какая кукла? Ты… ты… дура!
Пусть так. Но частичку сердца она все же сохранит. Будет расчесывать волосы дочери отцовским подарком, а в колыбельку положит игрушку, которую сестренки передали… Хвала Ладе, надзирательница не стала препятствовать. Ворчала только без остановки, снова называла блаженной. И взглянула странно так, когда увидела, что Забава и впрямь взяла лишь костяные гребешки и нескладную тряпичную ляльку.
—Ну теперь-то готова идти?— проворчала, отворачиваясь.
—Да. Спасибо, Ирья…
Но, опустив голову, надзирательница шагнула за порог. Будто сбежать хотела… Нет-нет! Так не годится! И Забава бросилась следом. На крыльце чуть не шлепнулась — до того крепкий поднялся ветер. Цепляясь за перила, осторожно обошла спавшего Пересвета. Воин хмурился, что-то стонал… Совестно было бросать его под снегопадом! Но…
—Уйду сейчас,— пригрозила Ирья.— Стража скоро проснется.
И Забава решилась. Старый воин не успеет замерзнуть. И другие, она надеялась, тоже. А Ирья быстро вела ее меж стонавшими от бури деревьями. Показала лаз в изгороди и двинулась в обход терема к реке… Может, на лодке уплывут? Как-то Ирья рассказывала, что одна из прислужниц сумела упросить Чудь не топить ее лодочку. Тем и спаслась… Вдруг у них получится?
Однако когда сбоку показались псарни, Забава все же не выдержала.
—Там же люди будут!— закричала, силясь перебить свист ветра в ветках.
Ирья лишь покачала головой да сильнее стиснула платок, из-под которого выбивались темные локоны. В сумраке ненастного вечера они вдруг показались Забаве некрасивыми трещинами. Будто вместо лица у Ирьи была личина (прим. автора — маска). Истрепанная такая… гадкая.
Забава аж встряхнулась. Какие глупости. Это все из-за страха!
А наставница поспешила к щели между двумя деревянными строениями.
—Я здесь каждую тропку знаю,— бросила отрывисто.— Сейчас мы…
Но вдруг за их спинами что-то хрустнуло. Может, ветка сломалась, а может, и нет. Ирья беспокойно оглянулась. И, схватив Забаву за руку, поволокла совсем не туда, куда вела сначала. Новый порыв ветра донес до них далекие людские крики. Вот и погоня началась, а они и отбежать далеко не успели…
* * *
Властимир
Не так все… Ой не так!
Властимир оглядел звенящие кубками и хвалебными речами столы. Много знатных мужей тут собралась. Невзирая на опасность, случившийся мор и непогоду, все одно приехали из дальних поседений, да не с пустыми руками. Богатыми были их дары! Прохудившееся хранилище вмиг заполнить можно.
Однако ни меха, ни мешки с припасами не тешили сердце. Властимир равнодушно глядел на просевшие от тяжести телеги, вполуха слушал восторженный шепот Совета о том, что и золота в казне прибавилось — можно будет даже народу раздать. Ну или пару бочек хмеля выкатить…
—Славься, князь милостивый! Здрава будь княгиня!— проорал чей-то голос.
И с новой силой зазвенели кубки. Одурманенные горячим питьем гости и не думали о том, что Рахима пока всего лишь невеста. Не давал Властимир никаких клятв и эту ночь мог провести один.
Однако разодетая в алую и золотую парчу Рахима без стеснения выказывала свое расположение. То игриво касалась руки, то награждала томным взглядом. Легко так… Будто невзначай.
Может, в иное время он восхитился бы умениям дочери Южных земель и охотно сделал бы ее княгиней, но… В груди кольнула тревога. Образ светлокосой наложницы вновь колыхнулся перед глазами, да такой яркий — аж в пот кинуло.
Сбежать бы отсюда… Уйти в тихий Сад, где в самом глухом закутке спряталась неказистая лачуга. А в ней самое драгоценное сокровище — его Забава. Должно быть, животик ее уже округлился… И груди стали чуточку больше. Ох, он бы глянул! Да и ощупал заодно. Не пропустил бы ни кусочка молочно-белого и нежного, как шелк, тела. Обцеловал бы с макушки до пят.
А потом забылся в мягких объятиях на седмицу-другую. Чтобы как прежде — только они вдвоем!
Прикрыв глаза, Властимир медленно повел рукой по лицу, стирая опасные желания.
Сегодня ему надо думать о ином…
Взгляд медленно скользнул по гостям, выискивая одетых в парчу стражников.
Все тут. Близехонько от стола, где расположились волхвы. Мстив не мог не прийти на пир, на котором князь избирает себе невесту. По древнему обычаю, волхв так же должен принести дары и высказать согласие наравне со знатью. Однако что-то не видать на лице Мстива довольства! Наоборот. Волхв ерзал по лавке так, будто в его штаны насыпали мурашей. Все оглядывался на двери и вроде как незаметно дёргал козлиную бородку.
Чуял пёс, что недолго ему осталось дышать на приволье. Не только Властимир, а и весь Совет уверился в том, что клятвы Мстива в невиновности — пустая брехня. Однако, чтобы никто не пошел на попятный, Властимир тоже решил схитрить. И князь поднял руку.
Пирующие мигом стихли, готовясь слушать своего господина.
Властимир неторопливо поднялся, а вместе с этим стража тихонько прикрыла двери, а часть из них подошла к окнам, чтобы никто из волхвов не ушел.
—Что ж, народ мой верный. Много я слышал от вас добрых слов, видел ваши дары… Однако сердце мое по-прежнему в печали… Нет среди них желанного.
Воины, посаженные им среди гостей, тут же загомонили.
—Чего ты хочешь, князь?
—Скажи нам!
—Исполним все!
—Как есть исполним!
И поднялся шум. Хмель развязал людские языки, разгорячил кровь — и вот уже знатные мужи били себя в грудь, обещая достать драгоценные каменья со дна морского, лишь бы господин утешился.
