Они хохотали как сумасшедшие, выбираясь из обломков и поминутно целуясь.
— Погиб старик насильственной смертью! — констатировал Михаил, собирая сломанные ножки.
— Если мы продолжим в том же духе, то через неделю от квартиры ничего не останется! — смеялась Дина.
— Это повод к обновлению интерьера! Давай кровать купим! — предложил Михаил.
— Зачем? Мы в Москву уезжаем, а сюда приедем, наверное, только на следующее лето — тогда что-нибудь и купим!
Михаил бросил убирать обломки и полез к ней целоваться, предложив:
— Давай осваивать пол, в прошлый раз было очень даже удобно!
Приехав с шашлыков, они сразу упали на пол, где было устроено «ложе любви», как обозвала разложенные, накрытые простынями матрацы с подушками и подушечками Дина.
Михаил нашел в себе силы раздеться, раздеть Дину и прижать ее к своему боку.
— Это очень удобная постель! Во-первых, падать уже некуда, во-вторых, можно передвигаться по комнате не прерывая процесса и без ущерба для тела.
— Миша! Надо добраться в душ, — почти засыпая, сказала Дина.
— Давай поспим, а потом душ! — ответил он, но Дина уже спала.
Проснувшись через два часа, до ванной комнаты они добрались не сразу!
Когда наконец приняли душ, им было так жарко, что они не стали вытираться, просто обернулись полотенцами и сели на кухне пить кофе.
— Миша, — спросила Дина, — у вас здесь с Антоном еще какие-то дела, помимо контракта?
Михаил задумался и честно ответил:
— Да, есть еще кое-что!
— Миша, это что-то криминальное?
Дина встревожилась, она уже давно поняла, что он о чем-то умалчивает.
— Да, но мы с Ринком с другой стороны.
Мишка напрягся. Он ждал этого разговора!
За двое суток, что они были вместе, выбрались из квартиры только сегодня — на пикник. Все это время они неистово занимались любовью, в перерывах шепчась, смеясь, поглаживая и узнавая друг друга, потом впадали в краткий сон, просыпались и начинали все сначала! И выбирались из постели только затем, чтобы вдвоем принять душ и поесть, как будто наверстывали все годы жизни порознь!
Михаил расспрашивал Дину о ее жизни, жадно впитывая в себя все, что она рассказывала, ему было необходимо знать про нее все — что она любит, чего боится, чему радуется! Как она вообще жила без него!
Он уходил от встречных вопросов, по привычке опасаясь своего прошлого, не зная, как она отреагирует на его бывшую службу и то, что он иногда, как вот сейчас, лезет в кое-какие дела!
Михаил все еще боялся хоть чем-то спугнуть свое счастье, поэтому ушел от вопроса о шрамах на теле, оттягивая момент объяснения, который неизбежно настал сейчас.
«А, была не была», — решился он.
— Диночка, мы с Ринком служили в спецназе ФСБ, потом ушли в отставку и занялись бизнесом. Но сейчас очень редко — честно, редко! — выполняем некоторые просьбы бывшей конторы.
— Так! — сказала ошарашенная Дина. — А эти шрамы оттуда, с бывшей службы?
— Да, но это было давно!
— А здесь вы…
— Да!
— Тогда, ночью, вы по этим делам ездили?
— Да.
— А контракт существует?
— Вполне реальный!
— Как я понимаю, все только начинается?
— Дня через два-три все уже закончится!
— При вашем участии в боевых действиях?
— Да не будет никаких боевых действий, просто повяжем плохих мальчиков, и все!
Дина встала, подошла к окну, размышляя, смотрела, ничего не видя, на поникшую от жары зелень деревьев, залитый солнцем двор и думала.
Михаил напряженно ждал, так сильно он волновался второй раз в жизни — первый, когда делал ей предложение!
Она повернулась и посмотрела на него.
«Надумала», — понял Михаил, и сердце ухнуло у него куда-то вниз!
— Миша! Никогда ничего не скрывай от меня! И не надо рассказывать половину правды или приукрашивать ее!
— Диночка! — Он притянул ее, усадил к себе на колени, сильно обнял.
От облегчения и любви у него колотилось сердце, вернувшись на место.
— Я не буду паниковать или предполагать самое худшее, я просто буду тебя ждать, а ты будешь знать об этом, и тебе это поможет!
— Диночка! Я тебя люблю!
Михаил стал ее целовать, снимая с нее полотенце и приходя в полный восторг от ее мгновенного отклика, от любви и совершенного счастья!
Им удалось не разломать стол, хотя все предпосылки к этому были.
Когда они немного пришли в себя и перебрались на «ложе любви», Дина спросила:
— Ната знает?
— Да!
— Как она с этим справляется? — забеспокоилась она о подруге.
— Она молодец! Просто умница! — восхитился Михаил.
Он рассказал Дине и про Натальину существенную помощь Антону.
— Она всегда такая была — быстрая, умная, выдумщица! — рассказывала Дина, радуясь за Нату. — С ней как на передовой, чего только она не придумывала! Каждый день в детстве был заполнен действием, и всегда что-то новое, интересное, при этом мы умудрялись выкручиваться и лишний раз не получить нагоняй от родителей!
— Я очень раз за Ринка, за них обоих!
— Я тоже! Наталье так в жизни досталось!
— И тебе! — сказал Михаил и поцеловал ее в лоб.
— Да у всех у нас жизнь была не леденец на палочке!
— Зато теперь у меня есть персональный леденец! — засмеялся Михаил и, конечно, полез целоваться.
Студент сообщил:
«Транспорт будет готов к названному часу, за срочность доплачено двадцать процентов».
«Лента готова?» — спросил Хаким.
«Да».
«Встречающие?»
«Поставлены в известность о сдвиге графика. Подтвердили готовность на любое время. Ждут сигнала!»
«Благодарю за хорошо сделанную работу, с этой минуты перевожу завершение операции и всю связь на себя. Оплата, как обычно, переведена на ваш счет».
«С нетерпением буду ждать нового задания, с вами приятно работать! Всего доброго и удачи!»
«Мне также доставила удовольствие ваша работа! До свидания!»
Антон проснулся ночью и стал разглядывать спящую Наталью, в который раз задавая себе вопрос: как он вообще без нее жил раньше? И как получилось вообще, что сразу, с одного взгляда, с первой встречи так совпасть, влюбиться?! Он тертый-перетертый, реальный мужик, миллион лет назад, на заре юности, разуверившийся в возможности такого засахаренного романтизма, и вдруг — на тебе! Не верил, да, но где-то там, где находится в человеке неистребимая ничем детская надежда на чудо… Не верил, конечно, и не ждал для себя ничего такого сильного, а вот смотрит на нее, спящую, и внутри все замирает от радости. Он испытывал невероятный восторг просто оттого, что она рядом и, главное, будет рядом теперь всегда!
