— Девлин!
Эни хотела подойти к нему, но Кролик ее удержал.
— Подожди, — шепнул он сестре.
Сет вошел в комнату, предоставив Габриэлу и Девлину выяснять отношения в коридоре.
— Соболезную, друг, — сказал он, касаясь лба Кролика.
— Рад, что ты здесь, — отозвался Кролик.
Эни не хотелось вновь погружаться в горе. Ни сейчас, ни вообще. Ей требовался план дальнейших действий.
— Айриэл! — позвала она.
— Успокойся, любовь моя, — крикнул в ответ Айриэл. — Им надо обнюхаться, пометить территорию. Тогда уже перейдем к делам. А пока пусть говорят.
Габриэл и Девлин сердито глядели друг на друга.
— Боюсь, одним разговором они не ограничатся, — вздохнула Эни.
Она села рядом с Кроликом и стала наблюдать за дальнейшим развитием событий.
— Понимаешь, Габриэлу нужно свыкнуться со своим горем, — объяснил Кролик, обнимая Эни за плечи.
— Свыкнуться, избивая моего…
Она замолчала, пытаясь найти подходящее слово.
— Какого это твоего? — встрепенулся Габриэл и пихнул Девлина. — Ну-ка поясни!
— Хватит!
Эни вскочила, выбежала из комнаты и очутилась перед отцом.
— Все это время Девлин заботился о моей безопасности.
— А ты знаешь, кто он? Головорез Высокой королевы.
— Да. А ты делаешь то же самое у Темного короля. И что? — спросила Эни.
Габриэл протянул было руку, чтобы отодвинуть дочь. Эни тут же перехватила его руку своей.
У Габриэла округлились глаза, и он улыбнулся. Не дав ей опомниться, он отвел вторую руку для удара.
— Выросла я уже для твоих шлепков.
Эни пригнулась, качнулась в сторону, ударила сама и впервые увидела, что отец удивлен ее выпадом.
Габриэл инстинктивно нанес ответный удар. Это было не оскорбительное пошлепывание, как раньше, а настоящий удар гончего, вступившего в поединок с равной себе.
— Ты пытался меня ударить, — пробормотала Эни. — Ты по-настоящему пытался меня ударить!
— Я и ударил, — сказал Габриэл, потирая лицо. — А ты меня, даром что отец.
— Наконец-то, — выдохнула она, наклоняясь к нему.
Габриэл с гордостью смотрел на Эни.
— Такие удары составили бы честь нашей Челе. Когда ты успела научиться?
— Ты и не заметил, что у твоей дочери осталось совсем мало смертной природы. Если вообще осталось.
Голос Девлина звучал ровно, с наигранным спокойствием.
— Ее смертная кровь поглощена твоей кровью, Габриэл. Отчасти этим объясняется ее необычность. Подозреваю, в роду у Джиллиан были полукровки.
Габриэл хмыкнул и сгреб Эни в объятия.
— Но ты все равно остаешься моим щенком. И больше не сбежишь, не сообщив нам.
— Я старалась отвести опасность от всех вас.
Эни притворно зарычала, хотя совсем не сердилась на отца за опеку. Так было принято при Темном дворе, так было принято у гончих.
— И потом, я была не одна. Со мной были Девлин и Барри.
— Барри? — переспросил Габриэл, сжимая дочь сильнее. — Какой еще Барри?
— Мой конь. Я выбрала ему такое имя.
Габриэл отпустил ее, но оставил руку на ее плече. Эни почувствовала, что ей стало спокойнее.
Ее вдруг пронзила мысль: «А ведь Девлин знал, что толика грубости подействует на меня успокаивающе».
Это было гораздо лучше любых слов. Эни посмотрела на него и улыбнулась.
Девлин тоже немного успокоился.
— И что дальше? — спросила она, протягивая ему руку.
Девлин кивнул.
— Габриэл, если маленькая потасовка успокоила тебя, может, поговорим о неотложных делах?
— Это не значит, что ты теперь нравишься мне больше, чем прежде, — огрызнулся Габриэл. — Только дай промах с моей девчонкой, и я буду колошматить тебя, пока не запросишь…
— Если я дам промах с твой девчонкой, любые твои удары будут ничтожной частью моей собственной боли, — сказал Девлин, обнимая Эни.
Габриэл молча кивнул и пошел туда, где его ждали Айриэл и Ниалл.
Девлин откинулся на спинку дивана, наблюдая за разгоревшимся спором. Он здесь был гостем, причем незваным. Остальные фэйри то садились на потертый кожаный диван и стулья, то вскакивали и начинали ходить взад-вперед. Говорили все разом, почти не слушая друг друга.
«Слишком много правителей у одного руля».
Айриэл, пожалуй, слушан внимательнее остальных. Он сохранял свое прежнее, еще королевское влияние. Ниалл, Кролик, Эни — все они были частью его семьи, все были дороги ему. Нынешний Темный король казался мальчишкой, которому Сет годился в братья.
«Но безопасность Сета для меня тоже важна. Я должен вернуть его Сорше. А безопасность Ниалла? Погибни он, и Айриэлу придется туг о… Нужно, чтобы все они остались живы. Это нужно для Эни. А Эни нужна мне. В первую очередь необходимо позаботиться о ее безопасности».
Мысль о том, что Эни может погибнуть от рук Бананак, не укладывалась у него в голове. Где-то на глубинном уровне Девлин понимал: вот оно, опасное воздействие чувств. Если ее убьют, он будет готов проклинать их всех.
— Эни должна остаться с нами, — в который уже раз повторил Айриэл.
— Ты вот о чем подумай, — качая головой, сказал Габриэл. — Что ты сейчас сделал? Собрал в одном доме столько мишеней… Бананак вовсе не дура. Не удивлюсь, если она явится сюда со своими прихвостнями.
— Предложи что-нибудь получше!
Голос Айриэла не стал громче, однако все собравшиеся вздрогнули от его слов.
Ниалл положил руку ему на плечо. Айриэл отвел взгляд от гончего — своего многовекового советника — и посмотрел на короля.
— Габриэл прав, и ты это знаешь, — сказал Ниалл. — Ты не все продумал. Можно, теперь этим займусь я?
Айриэл опустил голову.
— Я не хочу потерять еще кого-нибудь.
— Знаю, — кивнул Темный король. — Мы все хотим одного и того же. Горе сейчас застилает тебе разум. Позволь своему… королю заняться делами двора. Ты мне доверяешь?
— Как всегда, — ответил Айриэл.
Затем он встал и ушел на кухню.
После его ухода Ниалл заговорил так, будто все остальные думали одинаково.
— Эни и Кролику нужно держаться вместе, однако Сету нельзя оставаться с ними. Если Сет пожелает, я перемещу его в Страну фэйри.
Ниалл посмотрел на него с такой нежностью и заботой, что придворные Высокого двора явно удивились бы. Их представление о нравах Темного двора было смесью невообразимых фантазий.
