Сразу стало ясно, что оно живое: дернулось, проснулось, попыталось сесть. И в тот же миг кто-то из альвов, истошно взвыв, умчался в чащу. Только те были прокляты, кто обретался в лесу. Йорген вырвался из плена, и вандергайст, более не властный над ним, нашел себе новое вместилище…
Часа четыре ушло на все предприятие. Еще сколько-то времени потребовалось, чтобы перерезать прочные путы. Так надежно альвы запаковали Йоргена, что освободиться самостоятельно он ни малейшей возможности не имел – руки были прикручены к телу, ноги связаны по всей длине.
– Эх, вы меня прямо как колбасу вареную обмотали! – очень точно определил он. – Надо же было постараться! Спасайте теперь!
А спасать было от чего. Сразу несколько тварей устремилось к лежащему с явным намерением закусить свежим ланцтрегером. Были они некрупны, но очень зубасты, немного смахивали на двуногих, длинноруких щук, но природу имели, пожалуй, человечью. Еще одна дикая фантазия Тьмы…
Их остановили стрелами, сразу наповал. А потом долго и мучительно пилили веревки ножом, прикрученным к длинной палке. Прочное волокно поддавалось плохо, орудие то и дело срывалось. «Нет, вы меня сегодня точно добьете! – каркал Йорген. К его живописной россыпи синяков и ссадин прибавилось несколько глубоких порезов. – Я, пожалуй, кровью истеку!»
Ничего, обошлось. Петли ослабли, пленник был свободен окончательно. Сел, потянулся…
– Ну и дальше что? – спросил Черный Легивар не без сарказма. Потому что была во всей их затее одна неприятная деталь, и он ее ясно видел, только говорить раньше времени не хотел.
Чуть менее трехсот душ насчитывается в поселении Айо. Освобождать можно не более четырех-пяти в день, это при условии, что каждого нового одержимого удастся сразу повязать. То есть даже при самом лучшем раскладе это дело займет пару месяцев, к тому же чужаков, разрушивших его мир, вандергайст наверняка прибережет напоследок. Если еще какой-нибудь пакости не придумает… Неужели придется ждать так долго?!
– Да, вот оно, несовершенство человеческой природы! – молвил Семиаренс Элленгааль с напускной важностью, на самом деле ему было забавно. – Еще утром вы готовились провести в окаянном лесу остаток жизни, а теперь, вместо того чтобы благодарить ваших богов за указанный путь к спасению, ропщете из-за нескольких недель!
– Ну, допустим, боги тут ни при чем, это я лично путь указал, – без ложной скромности поправил ланцтрегер. – А что до нескольких недель… Нет, нет и нет! Лично я не намерен столько ждать, мне тут неуютно одному! Мы будем решать проблему радикально!
– То есть?!
– Проклятие надо снимать, вот что! Вы мне будете говорить что и как, а я – делать!
– Что за чушь! – вспылил Легивар Черный, самонадеянные слова мальчишки-северянина задели его за живое. – Только сильный и опытный колдун способен снять проклятие такого рода!
– Ну, попытаться-то можно, – возразил Йорген легкомысленно. – Тем более меня в свое время целый год учили колдовству!
…Традиционно считается, что нифлунги – мрачный, загадочный и опасный народ, искушенный в науках и чародействе и весьма к оным склонный по природе своей. Что ж, так оно и есть, если речь идет о персонах, достигших зрелости. Но молодость есть молодость, и между детенышами людей и нифлунгов разница до обидного мала.
Долгие месяцы жил Йорген в Нифльхейме. Сразу после памятной битвы с Тьмой он был отобран в числе пятнадцати сверстников для обучения колдовству. Вообще-то это была большая честь, признание их выдающихся врожденных способностей к тайному делу. Но какой тринадцатилетний юнец захочет корпеть над формулами, твердить руны и заклинания, в то время как большинство его ровесников скачет по ристалищу с мечами и копьями? Правильно! Только самый хилый и болезненный, к ратному труду неспособный, притом весьма честолюбивый, желающий хоть в чем-то превзойти других. Ни Йорген, ни товарищи его «по несчастью» таковыми, хвала богам, не были, а потому обучение шло через пень-колоду, лишь бы отделаться поскорее и удрать с занятий на волю. Напрасно наставники колотили их палками по головам и бранили нынешнюю молодежь. Ни один из юных, чудом выживших участников Великого Противостояния стать выдающимся колдуном не обещал. «Куда катится мир?» – сетовали старшие, повторяя горькие слова своих собственных учителей, боги знают сколько лет, а то и столетий назад впервые сказанные… И ничего, не «укатился» мир, стоит пока…
А Йорген запросился домой, к людям. Надоела ему постылая темная наука. Раз не выйдет из него великого колдуна – сами сказали! – нечего и время даром тратить, поважнее есть дела. Его пытались удержать – не смогли. Ушел. Нифлунг-полукровка, чародей-недоучка…
И все-таки целый год он учился колдовству. Темному. Древнему. Он изучал сейд, и галдр, и мэйн, и ведербэльгр
[22]
и еще одно, неназванное. И учат в Нифльхейме не так, как у людей или альвов. Гораздо… лучше? Нет, не так. Страшнее – вот верное слово. Человечья наука постигается разумом. Альвийская – сердцем. Наука нифлунгов впитывается кровью. Можно забыть формулы, перепутать руны и заклинания, но самого главного, того, что составляет тайную суть колдовства, – уже никакая сила не вытравит…
Вот что значит прекрасное академическое образование! Всю процедуру Черный Легивар помнил отлично, до самых незначительных на первый взгляд мелочей (впрочем, в тайном деле мелочей не бывает). Йорген старался выполнять его указания как можно точнее – получалось плохо.
– Очерти ровный круг пять морастских эллей в поперечнике… – вещал бакалавр нараспев.
– Каких эллей?!
– Морастских! Ты морастский элль не знаешь?! Это же основная магическая единица расстояния!
– Не-а, не знаю. А чем он от нормального отличается?
– О-о-о! Неуч!!! С кем я связался!!!
Но, хвала богам, выяснили, «очертили».
– Поставь по центру оного знак «вин»… Покажи, как нарисовал! ТЫ С УМА СОШЕЛ!!! Ты же «торн» начертил!!! От него проклятие в десять раз усилится!!! Ты вообще руны хоть немного знаешь?!
– Конечно! – с большим апломбом подтвердил горе-колдун. – Я знаю ис – лед или смерть, хагалаз – разрушение, наутиз – нужда, каун – виселица или чума, гагль – распятый на столбе, хагаль – неизбежная беда…
– Достаточно! – замахал руками маг. – Чудесный набор! Мечта некроманта! Тебе, друг мой, не проклятия снимать, а порчу наводить или моровые поветрия… Верхний хвостик сотри! Вот так! Теперь это «вин», запомни на будущее… Ну, едем дальше. Обведи знак «вин» двойным кольцом и направь от него лучи трикверты
[23]
к внешнему кольцу… Что?.. Ну-ка посторонись… ТРИКВЕРТЫ, я сказал!
– А я…
– А ты трикселион
[24]
изобразил, и то обратный! Невежа! Лучи не заламывай, плавно веди! И в другую сторону!
