— Родители Пенни, — буркнул он. — Чертовы засранцы.
— В чем дело? — спросила Эллен. — Ты про Такеров? Что они тебе сказали? Что произошло?
Дерек яростно покачал головой:
— Почему они так поступили?
— Да расскажи, что случилось! — воскликнул я. Только бы он не повздорил с ними, не ударил отца Пенни или не сделал чего-нибудь еще в этом духе! Сейчас нам меньше всего нужны были такие проблемы.
— Они не разрешают мне видеться с ней. Не могу дозвониться до Пенни, она не подходит к сотовому, а когда я позвонил ей домой, родители не подозвали ее к телефону. Поэтому я сам поехал туда.
— Но почему? — спросила Эллен. — Почему они не разрешают тебе видеться с ней?
— Думают… черт, я не знаю, о чем они думают. Вбили себе в голову, что ей небезопасно общаться со мной, потому что я живу рядом с домом, где убили всех, кто там жил.
— Это просто смешно, — усмехнулся я.
— Да, только попробуй им это объяснить.
— Значит, ты поехал туда, — кивнула Эллен. — И что случилось потом?
— Постучался в дверь, миссис Такер открыла, я попросил позвать Пенни, а она ответила, что ее дочь не может увидеться со мной.
— Объяснила почему? — спросил я.
— Я спросил, почему Пенни не может поговорить со мной, а она ответила, что сейчас неподходящее время.
— Не понимаю, — пожала плечами Эллен. — И это все из-за того, что случилось с нашими соседями? Они считают, что теперь Пенни нельзя встречаться с тобой?
Я попытался поставить себя на место родителей девушки.
— Если бы у нас была дочь, возможно, мы испугались бы, узнав, что она посещает дом, рядом с которым происходят такие ужасные вещи.
— Что? — Жену переполняло возмущение. — Ты решил встать на их сторону? Они не хотят, чтобы наш сын виделся со своей девушкой, и ты считаешь, что это нормально?
Сегодня я не мог спорить с Эллен.
— Я не встаю ни на чью сторону. Просто пытаюсь их понять.
— Даже не знаю, так ли это на самом деле, — буркнул Дерек. — Все так странно. Потом пришел мистер Такер и сказал, чтобы я убирался.
— Убирался? — спросил я. — Он так прямо и сказал: «Убирайся!»?
— Я пошел к машине и вдруг увидел Пенни: она выглянула из окна своей комнаты и пожала плечами, вот так, — повторил сын движение. — Словно хотела извиниться за родителей. Но она больше ничего не сделала и не сказала, только посмотрела на меня, и тут в комнату зашла ее мама и велела отойти от окна.
— Я позвоню им, — засобиралась Эллен.
Мы с Дереком почти одновременно крикнули:
— Нет!
— Не делай этого! — повторил сын.
— Не надо, — остановил ее я. — У нас и так проблем по горло. Не хватало еще поссориться с Такерами.
— Они не имеют права так обращаться с Дереком, — возмутилась Эллен. Вид у нее был такой, словно она собиралась врезать кому-нибудь, и посильнее. Если бы под рукой у нее был еще один бокал из-под вина, она точно разбила бы его. Жена всплеснула руками. — Я не могу это так оставить! — крикнула она и ушла в дом.
Мы остались с Дереком наедине. Я положил руку ему на плечо, но он скинул ее.
— За что ты на меня сердишься?
— Не знаю. Извини. Просто я очень разозлился.
Я немного помолчал, а потом снова обратился к сыну:
— Хорошо. Я тебя понимаю. Но и ты пойми: нам всем сейчас не по себе. Люди напуганы. Кто-то убил Лэнгли, и все со страхом ждут, что будет дальше. Такеры, наверное, тоже боятся. И ты сам боишься, и твоя мама боится, и я боюсь.
Он тяжело вздохнул.
— Я знаю. Знаю.
— С тобой все в порядке? Понимаешь, мне нужно тебя спросить кое о чем.
— О чем?
— О компьютере.
Он посмотрел на меня так, словно уже забыл про компьютер, хотя прошло всего несколько часов с тех пор, как сын рассказал мне про роман, который нашел там.
— А в чем дело?
— После того как Агнесс отдала его нам, ты никому об этом не рассказывал? Или о том, что в нем нашел?
Он ответил не раздумывая:
— Нет, никому. Ну, кроме Адама.
— Ладно. А Пенни? Ты ей говорил?
— Нет, я… не думаю.
— Ты уверен?
— То есть я мог сказать, что нашел в нем какой-то роман. Но не больше.
— А она могла кому-то сказать?
— Не думаю. Зачем ей? Мне кажется, Такер все равно. Я всегда говорю ей о том, что мы с Адамом находим в старых компьютерах, но мне кажется, она даже не слушает меня, ей это неинтересно.
— А что по поводу Адама? — спросил я. — Могли он сказать кому-то?
— Зачем? С какой стати?
— Дерек, пойми, если кто-то приходил в дом Лэнгли за компьютером, получается, злоумышленник знал, что он там был. Так могли Адам кому-то рассказать о нем?
— Мне кажется, нет. Разве что отцу. Я же говорил, что он очень расстроился из-за этого.
Альберт Лэнгли. Ко всему прочему он был адвокатом Конрада Чейза.
— Ты думаешь, он сам это сделал? То есть ты считаешь, что Адам рассказал все отцу? По-твоему, он мог сказать что-то вроде: «Ты представляешь, что мы с Дереком нашли на том компьютере, который отдала нам Агнесс Стокуэлл?» Он мог такое сказать?
Мой парень призадумался.
— Наверное. Думаю, да. Но вот матери он вряд ли стал бы рассказывать. По той же причине, по которой я не хотел говорить об этом своей маме. Из-за содержания книги.
Я сел на стул. Мое пиво по-прежнему стояло на столе, но бутылка стала теплой. Дерек сел напротив.
— Что? — спросил он.
— Даже не знаю. Просто сбит с толку. — Я отхлебнул теплого пива. — Чертовски устал и не могу больше думать.
Сын пристально глядел куда-то в сторону. Я обернулся и увидел, что он смотрит на криминалистов, которых я заметил раньше. Они все еще обыскивали двор позади дома.
— Почему эти парни ищут что-то среди деревьев? Что они там хотят найти?
Глава семнадцатая
Два дня спустя на похороны Лэнгли собрался, казалось, весь Промис-Фоллс. В церкви Святого Петра легко могли уместиться человек пятьсот, и в тот день там яблоку было негде упасть. Альберт Лэнгли управлял самой большой юридической фирмой в городе, его жена Донна являлась одной из самых известных светских львиц города, а их сын Адам пусть и не считался лучшим учеником в школе, но имел прекрасные отношения с учителями и одноклассниками. Поэтому неудивительно, что попрощаться с ними пришло столько друзей, приятелей и знакомых покойных.
