— Элизабет Хант, — представилась она.
— Джим Каттер. А это моя жена Эллен и наш сын Дерек.
— Рада знакомству. Я понимаю, как вы подавлены, это была такая грустная церемония.
— Элизабет собирается поехать отобедать с нами, — объяснил Конрад. — Она приехала сюда прямо из своего дома на озере. — Президент колледжа сделал паузу, а потом закончил: — Элизабет — мой литературный агент. — Таким тоном хвастаются приобретением нового автомобиля.
— Что ж, — пожал я плечами. — Рад за вас.
— Мы там скорбим. — Конрад кивнул в сторону церкви. — Так скорбим. — Его грусть, как и большинство эмоций, казалась наигранной и показной. — Но мы должны идти дальше, не так ли?
В ответ послышалось какое-то утвердительное бормотание, но оно исходило не от меня.
— Джим, Элизабет могла бы познакомить вас с агентами, которые работают с художниками. То, что я говорил насчет ваших работ, может, показалось вам и не совсем уместным, но я был искренен.
— Что? — удивилась Эллен. Я не пересказывал ей нашу беседу с Конрадом слово в слово.
— Вообще-то, — замялась Элизабет, — боюсь, я не так много общаюсь с…
— Вот и правильно, — перебил я. Мне даже стало жалко ее из-за того, что ей приходилось терпеть выходки Чейза. — Вам не стоит утруждать себя.
— Верно, у Элизабет и без того будет много работы, когда Конрад допишет свою книгу, — заметила Иллина.
Глаза жены расширились от удивления.
— Ты написал книгу? Новую книгу?
— Ну, вроде того. Элизабет сказала, что многие издательства хотели бы почитать ее. — Наш гений явно перестарался со скромностью.
— Конрад, — начала осторожно Хант. Очевидно, ей было неудобно обсуждать это в нашем присутствии.
— Прекрасная новость, — отреагировала Эллен сдержанным тоном. — Насчет книги.
— Нам пора. — Мне хотелось поскорее убраться отсюда.
Но наше светило явно не хотело отпускать нас.
— Вы слышали, что случилось? — спросил он. — Об этом все только и говорят.
— Вы о Маккиндрике? — спросил я, и Чейз воодушевленно кивнул:
— Верно. Такие новости распространяются быстрее, чем лесной пожар. Даже не представляю, что будут говорить об этом в прессе. Доведенный до отчаяния отец, узнав, что убийцу его сына отпустили, покончил с Альбертом, а потом свел счеты с жизнью, поняв, что полицейские выследили его.
— Думаю, именно так все и будет, — подытожил я.
Чейз внимательно посмотрел на меня:
— Можно вас на минутку?
Мы отошли в сторону.
— Уверен, что после этого события, если все пойдет так, как я думаю, вы больше не станете подозревать, что тот дурацкий компьютер с моим романом в нем имеет какое-то отношения к убийствам.
Я даже не знал, что сказать. Пока думал над ответом, Конрад заполнил паузу:
— Знаете, наша вчерашняя ссора очень расстроила Иллину. Она услышала некоторые из ваших обвинений в мой адрес. Я сказал, чтобы жена не обращала внимания, здесь даже нечего было обсуждать. Хочу, чтобы мы обо всем забыли, Джим. Извиняюсь за то, что говорил с вами вчера в таком тоне. Это случилось непроизвольно. Но вы должны понять, что человек с моей репутацией не может спокойно выносить клевету в свой адрес.
— Конечно. Как скажете, Конрад.
Он улыбнулся и похлопал меня по плечу:
— Рад, что мы пришли к согласию, Джим. И не будем обижаться друг на друга. Хочу, чтобы вы с Эллен были первыми, после моего агента, кому я позволю ознакомиться с моим новым романом.
— Это широкий жест с вашей стороны.
— Мне важно ваше мнение. Очень. И я думаю, эта книга станет хорошим подспорьем для Эллен в организации следующего фестиваля. Выход в свет моего нового романа придаст дополнительную значимость этому мероприятию.
— Пойду к своей семье, Конрад, — закончил я этот поток словоизлияний, извиняясь за уход.
Может, Чейз был прав. Возможно, теперь все действительно кончено. У меня не осталось аргументов против того, что сказали Конрад и Эллен. Я так ничего и не стал предпринимать по поводу пропавшего компьютера. Пару раз собирался позвонить Барри, но так и не сделал этого. Я не знал, насколько полезной была эта информация, поэтому снова и снова обдумывал мотивы, которые толкали меня совершить этот поступок. Любой мой опрометчивый шаг мог отразиться на карьере Эллен и, что было не менее важно, на нашем браке.
Решил, что нужно немного подождать, пока все уляжется. По крайней мере пока не завершатся похороны Лэнгли. День только начинался. Поскольку нам с Дереком не нужно было ехать на кладбище, мы подумали, что лучше всего переодеться в рабочую одежду и привести в порядок дворы нескольких клиентов.
Мы работали в западном районе города, когда я заметил служебную машину Барри. Она остановилась напротив дома.
Дерек был в наушниках — он включил шумную пневмомашину, которой очищал дорожки от скошенной травы. Я похлопал его по плечу, а когда он обернулся, показал на машину Дакуорта.
— Это ненадолго, — сказал я очень медленно, чтобы он успел прочитать по губам.
Сын кивнул.
Барри опустил стекло на пассажирской двери:
— Привет, Джим! Не хочешь прокатиться со мной?
Я открыл дверь и сел в машину. Холодный воздух из кондиционера ударил мне в лицо. Я стал искать кнопку, чтобы поднять стекло, но детектив опередил меня. Потом он отпустил педаль тормоза, и мы медленно покатились по улице, словно не зная, куда ехать.
— Мы далеко?
— Без понятия, — ответил он. — Я просто хотел поговорить с тобой.
— О чем?
— О твоих отношениях с Донной Лэнгли. Ты никогда не говорил, что спал с ней.
Глава восемнадцатая
Она пришла ко мне, когда в доме у них вдруг отключилось электричество. Донна Лэнгли хотела узнать, есть ли свет у нас.
В охранной фирме, где я трудился последние шесть месяцев, как раз был выходной, и я решил поработать кистями и красками. Только на этот раз занялся не рисованием пейзажей, а стал красить окна, которые выходили к шоссе и к дому Лэнгли. Дерек был в школе — он тогда учился во втором классе, а Эллен — на новой работе в колледже, занималась подготовкой первого фестиваля.
Я же обдумывал способ, как лучше покончить с собой.
Пока стоял на лестнице и красил раму на втором этаже, мне пришла в голову мысль, что я могу случайно сорваться вниз и сломать себе шею. Однако это было маловероятно. Скорее я сломал бы себе руку или ногу. Может быть, только запястье. Но даже если бы повредил шею или спину, существовала большая вероятность, что я не погибну, а останусь парализованным до конца дней. И как тогда разрешить проблему, если я даже не смогу самостоятельно подтирать задницу?
