Я запретил себе думать об этом.
Парень попытался махнуть нам руками в наручниках, когда его повели к двери, находившейся рядом с президиумом суда.
— Дерек… — пробормотала жена. — Дерек…
Мы с Эллен не спали всю ночь, и это было заметно. С тех пор как началось все это безумие, она постарела лет на десять. А я чувствовал себя совершенно опустошенным.
Натали встретила нас в коридоре суда, чтобы мы наконец-то смогли поговорить с глазу на глаз. Она оказалась высокой черной женщиной лет тридцати пяти. На ней был строгий синий костюм, а волосы коротко подстрижены. Мрачное выражение ее лица не прибавило нам оптимизма.
— Шансов, что его отпустят под залог, нет никаких, даже за очень большие деньги. Меня это не удивляет. Ему выделили отдельную камеру, поэтому большую часть времени он будет изолирован от остальных заключенных.
Я посмотрел на Эллен. Жена была в отчаянии.
— Мы пока еще не получили информации о том, чья кровь оказалась на ботинке вашего сына, но предполагаем, что Адама Лэнгли. Ваш сын сказал, что ему пришлось перешагнуть через тело мальчика, когда уходил из дома. Он вполне мог наступить в лужу крови. Дерек оставил следы, пока бежал к вашему дому. Кроме того, полицейские взяли у мальчишки образец ДНК, но это обычная процедура.
Затем она подробно пересказала нам показания, которые дал сын: как прятался в доме Лэнгли, надеясь, что сможет встречаться там с Пенни всю неделю; как потом оказался в ловушке, когда неожиданно в дом вернулись Лэнгли; как спустился на цокольный этаж, а вскоре кто-то пришел в дом и застрелил Альберта и Донну Лэнгли, а потом Адам попытался сбежать через черный ход, но также был убит.
Дерек рассказал своему адвокату, что кто-то спустился на цокольный этаж, пока он прятался за кушеткой, задерживая дыхание, чтобы его не обнаружили. Вышел мой сын только тогда, когда убедился, что убийца, или убийцы, уехал.
— Даже не верится, что он так долго молчал, держал все в себе, — удивилась Эллен.
— Дерек — подросток, — объяснила Натали, — который боится убийц Лэнгли, но, возможно, еще больше боится вас и тех неприятностей, которые ждали бы его, признайся он, что прятался в том доме. Дерек сказал, что однажды, после того случая, когда он прыгал по крышам, вы, — Бондурант посмотрела на меня, — пригрозили ему, что, если он еще раз сделает нечто подобное, изобьете его до полусмерти.
Я помнил об этом.
— И все же, — не унималась Эллен, — неужели он не понимал, что должен был обратиться к нам за помощью, после того что случилось?
Натали помолчала, а потом сказала:
— Есть и еще некоторые осложняющие моменты. — Мы с Эллен молча слушали, готовясь узнать очередное неприятное известие. — Полиция ищет связь между убийством семьи Лэнгли и двумя другими убийствами, случившимися в Промис-Фоллс за последнее время.
— Что? — спросила жена. — О чем вы говорите?
— Полицейские считают, что Лэнгли были убиты из того же оружия, что и некий Эдгар Уинсом, которого в прошлом месяце застрелили у бара «Трентон», а также еще один человек — Питер Найт, погибший неделю назад.
— Я не знал этих людей. — Я тут же вспомнил, что Барри Дакуорт рассказывал мне об этих случаях в субботу.
— Вы сказали, что полиция до сих пор не нашла оружия, — заметила Эллен. — Как они могли установить, что всех убили из одного пистолета?
— Вы правы, у них нет оружия, — призналась Натали Бондурант. — Зато есть пули, изъятые из тел Лэнгли. Они идентичны и соответствуют пулям, проходившим по предыдущим убийствам. Вы не знаете, существовала ли какая-нибудь связь между вашим сыном и теми двумя людьми?
— Никакой, — одновременно ответили мы. — Полицейские хотят обвинить Дерека и в тех убийствах?
— Такого разговора пока что не было. Но согласно данным баллистической экспертизы все эти случаи связаны. Этой информацией я могу с вами поделиться, так как хочу, чтобы вы были в курсе расследования. Я всегда так работаю. — Взглянув на наши мрачные лица, она, видимо, поняла, что нас нужно приободрить. — Послушайте, я никогда не страдала неоправданным оптимизмом. Поэтому не буду говорить, что вам не о чем волноваться. Причин для беспокойства предостаточно. Но обвинения, предъявленные вашему сыну, весьма шаткие. В них многое держится на честном слове, и Барри это прекрасно понимает. Насколько мне известно, главный мотив выглядит весьма неубедительным. Сейчас у вас, пожалуй, самое трудное время. Вы еще не пришли в себя от потрясения. Ваш мир развалился на части. Но крайне важно постараться собрать его. К тому же вы должны знать, что у меня для вас есть и хорошие новости.
Мыс Эллен удивленно моргнули.
— Что еще? — спросил я.
— Если принимать во внимание версию Дерека о том, что он был в доме и слышал, как происходили убийства, и что ему удалось убежать, оставаясь незамеченным для преступника или преступников, то вашему сыну очень повезло. Ведь он остался жив.
Мы с Эллен переглянулись и взялись за руку. Мы вовсе не считали случайное спасение Дерека, который чудом избежал участи Лэнгли, таким уж везением.
— А вы верите его показаниям? — спросил я.
Натали Бондурант помолчала некоторое время, потом посмотрела мне прямо в глаза:
— Для меня это не имеет значения. Я должна считать своих клиентов невиновными, иначе не смогу их защищать. Но мне кажется, что Дерек не обманывал меня.
— Может, стоит рассказать обо всем Барри? — спросил я. — О том, что он слышал? Ведь возможно, что Дерек слышал что-то, и это помогло бы полиции найти настоящих преступников. Тот, кто убил Лэнгли, до сих пор находится на свободе.
— Дакуорту обо всем известно. Но сейчас он думает, что поймал убийцу. — Натали замолчала. — Кстати, Дерек сказал, что слышал одно слово, которое произнес преступник.
— Какое? — спросила жена.
— «Позор». Он слышал, как мужчина сказал: «Позор».
Мы с Эллен переглянулись, не зная, что и думать.
Я передал Натали дискету, которую принес излому. На ней была записана «Недостающая деталь», или, как назвал свою книгу Бретт Стокуэлл, «Николас Бесчленный».
— Что это? — спросила адвокат. Эллен наблюдала, как я передаю ей дискету.
— Просто сохраните это у себя. На всякий случай.
Глава двадцать вторая
Я спросил у Бондурант, не хочет ли она выпить вместе с нами кофе и все обсудить, но ей предстояла еще одна напряженная встреча в суде. Поэтому я предложил Эллен найти какое-нибудь кафе поблизости от суда и перекусить там. С утра мы так и не позавтракали. Было уже около полудня, и, несмотря на дурное самочувствие, я испытывал голод.
— Не смогу есть, — возразила Эллен.
— Но мы должны поддерживать силы, иначе не сможем помочь Дереку.
Но едва мы вышли из здания суда и увидели с дюжину ожидавших нас фотографов и трех операторов с камерами, как пришлось срочно менять планы. Репортеры взяли нас в кольцо и одновременно стали выкрикивать вопросы. Они были донельзя однообразными: «Вы верите в невиновность вашего сына?», «Как вы думаете, его вину признают?» Я взял Эллен за руку и стал продираться сквозь толпу, не отвечая ни на один из вопросов. Даже на такой: «Что вы чувствуете, узнав, что ваш сын — убийца?»
