– Порядок? – спросил он, потирая руки и не останавливаясь.
Кэт присоединилась к нему. Идти ей было неудобно – приходилось делать слишком большие шаги, в желудке у нее ныло и кололо.
В лифте доктор Суайр нажал самую нижнюю кнопку.
– Ну, как вам больничная жизнь, Кэт? – спросил он, когда двери лифта закрылись.
– Еда оказалась лучше, чем я ожидала. Меня перевели в отдельную палату. В общей не хватало мест, как мне объяснили. – Она внимательно следила за его лицом, но оно оставалось непроницаемым. Лифт рывками скользил вниз, миновал второй этаж, первый, нижний…
– Когда построят «Студенческое крыло», добавится еще несколько палат. Станет лучше. Финансирование – вечная проблема. Вы ведь журналистка, не так ли?
– Да.
Лифт резко остановился, двери открылись.
– Вам следует написать об этом. Бюджет на исследования, которые мы тут проводим, смехотворный. Это – позор.
Они вышли в широкий коридор подвального помещения, плохо освещенный и пустой. Кэт стало не по себе. Половина ламп наверху не работала. Вдоль стен рядами стояли пустые каталки. Вокруг вентиляционного отверстия клубился пар. Вентилятор издавал громкий, отзывающийся эхом гул. Она огляделась в беспокойстве, надеясь увидеть людей.
Анестезиолог шел слишком быстро для нее. Преодолевая боль, придерживая одной рукой магнитофон, чтобы он не слишком болтался в кармане, Кэт изо всех сил старалась не отстать. Вдоль стен тянулись асбестовые трубы. Шум вентилятора остался позади, и некоторое время слышались только звуки их шагов.
Они прошли по крутому подъему и через боковую дверь вышли на улицу, пересекли темную, почти пустую парковочную площадку для персонала больницы. Пятна света из больничных окон перемежались тенями. У Кэт появилось искушение остановиться, вернуться назад в клинику.
Она поняла – ей просто хочется убежать.
Но она продолжала идти, сжимая кулаки от боли. Гнев унес все страхи. Гнев за учиненный в ее квартире разгром, за зверское обращение с котом, за украденный ноготь, за лицо Салли Дональдсон, не уходившее из памяти, за тоску ее мужа. Еще она злилась на чопорного коротышку – владельца похоронного бюро и на Терри Брента.
Им не удастся ее сломить, никто ее не остановит, не заставит бежать. Во всяком случае, сейчас. Только у доктора Суайра есть ответы на ее вопросы. И она собирается извлечь их из него.
Мимо торопливо прошла сиделка в пальто, опустив голову от ветра и дождя, она придала Кэт храбрости.
Здесь нечего бояться. Это клиника. Вокруг люди.
Они прошли мимо вагончиков строителей, мимо бульдозера, стоявшего в тени, и стройматериалов, укрытых хлопающим пластиковым покрытием. Из огромной трубы, похожей на ту, что бывает на морских судах, на крыше здания слева от них клубами валил пар. Они приближались к сборным домикам за высоким решетчатым забором. Большой красно-белый знак на воротах гласил: «Научно-исследовательская лаборатория. Посторонним вход строго воспрещен».
Кэт совершенно запыхалась. Ей нужно было посидеть хотя бы минуточку. Анестезиолог вытащил связку ключей из кармана, открыл калитку, пропустил Кэт вперед и закрыл дверь на замок. Так же быстро они пошли дальше. Ветер трепал волосы Кэт, а дождь бил ей в лицо. Миновав темные окна сборных домиков, они остановились перед длинным одноэтажным строением. В воздухе стоял неприятный запах, напомнивший зоопарк.
Доктор Суайр отпер дверь, пропустил Кэт вперед, нажал несколько выключателей и, заперев дверь изнутри, положил связку ключей в карман.
– Предосторожность, – сказал он с улыбкой. – У нас тут полно всяких лекарств и химических веществ.
Они оказались в небольшой, видимо, давно не убиравшейся лаборатории с едким запахом химикатов. Лампа дневного света мигала, щелкая, словно ночная бабочка, попавшая под абажур. Кэт прошла за анестезиологом через следующую дверь.
Он включил еще одну лампу, на щелчок выключателя откликнулось короткое гулкое эхо.
– Во время войны в здешних подвалах были укрытия на случай воздушных налетов, – пояснил доктор Суайр.
– Лабиринт помещений уходит в сторону холма. А в прошлом веке тут орудовали контрабандисты. Осторожнее, Кэт, здесь крутые ступеньки.
Держась за перила, она спускалась следом за ним по почти отвесной каменной лестнице, ведущей в узкий коридор, освещенный слабой лампочкой, где был ряд закрытых дверей, на каждой напечатано на табличке имя. Они миновали крохотную кухоньку, и на следующей двери Кэт увидела табличку: «Доктор Суайр».
Это был маленький кабинет без единого окна, функциональный и основательный, с двумя обтянутыми кожей простыми стульями около старого металлического письменного стола, с несколько более впечатляющим стулом перед ним, с дверью, за которой, как решила Кэт, находился стенной шкаф. Еще там было три каталожных шкафа, полки, заставленные книгами по медицине, включая и написанные самим доктором, и несколько любопытных приборов, но ничего такого, что давало бы хоть какое-то представление о Суайре как о человеке. На столе стоял старомодный серый телефонный аппарат. Застоявшийся воздух был тяжелым от запахов коврового покрытия и винила.
– Национальное здравоохранение не считает нужным тратить деньги на приличные кабинеты, – сказал доктор Суайр, приглашая Кэт сесть на один из стульев, потом наклонился и включил обогреватель. – Не хотите ли чего-нибудь выпить? Я сделаю быстрорастворимый кофе.
– С удовольствием. И стакан воды, если можно.
Доктор Суайр вышел и закрыл за собой дверь. Кэт внимательно оглядела комнату, надеясь отыскать какие-нибудь улики, но не заметила ничего подозрительного. Она опустила руку в карман и неловко повертела магнитофон – включила его, вытащила украдкой, чтобы проверить, работает ли он, снова опустила в карман. Закипел чайник – она определила это по звуку, – послышались шаги и позвякивание посуды.
Доктор Суайр вошел с подносом, на котором стоял стакан шипучей воды, две кружки с кофе и бутылка молока.
– «Перрье» подойдет?
– Спасибо.
– Молоко? Сахар?
– Черный, пожалуйста.
Кэт взяла стакан и выпила залпом, ощущая теплый ветерок от обогревателя и покой. Напиток вернул ей утраченные силы.
Анестезиолог сел рядом с ней, положил ногу на ногу и поставил свою кружку на ковер. На его синих носках был узор в виде музыкальной фразы.
– Итак, вы хотели со мной поговорить.
Кэт насторожилась.
– Совершенно верно. Мне хотелось бы узнать, что происходило в операционной.
– Все очень просто. Мы пытались спасти вам жизнь.
Кэт не отводила глаз от лица доктора.
– Я так не думаю. У меня не было никакой аллергической реакции. Все это чепуха. Вы просто дали мне что-то.
Доктор Суайр внимательно посмотрел на нее:
