— Ты забыла, что у меня абсолютный слух? — И он снова принялся покрывать ее шею поцелуями.
Мэдди с трудом высвободилась из его объятий: ей пришлось трижды толкнуть его, причем последний раз пустить в ход колени.
— ‘Ринг, послушай, нам надо что-то предпринять.
— Я тоже так думаю. Я собираюсь получить назад свою лошадь. Должен же я свести счеты с этим грабителем.
У Мэдди округлились глаза.
— Но я имела в виду, что нам нужно отсюда уйти. Бог с ней, с лошадью. Давай спустимся вниз. Я куплю тебе другую лошадь. Ах да, ты же богач, ты сам ее купишь.
Казалось, он обдумывал что-то важное.
— Нет, я должен это сделать.
— ‘Ринг, подожди, я знаю, ты человек чести, но сейчас не время думать о чести. У тебя нет оружия, мы скованы. Ты не сможешь одолеть вооруженного человека. Давай спустимся вниз, и ты возьмешь в помощь Фрэнка и Сэма.
— Я не доверяю этим двоим. Нет, сейчас самое время. Думаю, он поджидал меня, поэтому он здесь.
‘Ринг встал, подняв заодно и Мэдди. Она положила руки ему на грудь.
— Не делай этого, — умоляла она. — Пожалуйста. Я не позволю тебе.
Она уселась на поваленное дерево, скрестив руки на груди. Он посмотрел на нее сверху вниз так, будто его все это очень забавляло.
— Не смей так смотреть на меня, — зашипела Мэдди. — Мне противно, что ты считаешь меня дурочкой.
— Но я же не сказал ни слова. — Уголки его рта подрагивали.
Ничто не способно привести женщину в большую ярость, чем самодовольно улыбающийся мужчина. Не сказав больше ни слова, Мэдди уставилась на растущую неподалеку осину.
— Ты не позволишь мне сделать и шагу? Она молча смотрела на дерево.
С непередаваемой усмешкой (мужчины усмехаются так, когда подшучивают над женщиной) он нагнулся и, обхватив ее рукой за талию, поднял попой вверх.
— Какая интересная поза. Так мы можем вдвоем отправиться по следу грабителя.
Свободной рукой она принялась колотить его по ноге.
— Ты не можешь идти за ним. Не можешь рисковать жизнью ради лошади.
‘Ринг опустил ее на землю, развернув к себе лицом.
— Ты беспокоишься за меня?
Мэдди взглянула на него, изобразив на лице отвращение.
— Не знаю только почему. Наверное, потому, что дорожу собственной жизнью. Ведь если ты попадешь туда, где… где начнется стрельба, я тоже могу угодить под пулю.
Улыбнувшись, он погладил ее по волосам.
— Приятно, что ты беспокоишься только о себе…
— Пожалуйста, не рискуй своей… и моей жизнью.
Улыбка сделалась шире.
— Думаю, действительно лучше не рисковать твоей. Лишиться возможности слушать бесподобный голос — какой невосполнимой потерей стало бы это для всего мира.
Она с облегчением вздохнула, довольная, что он прислушался-таки к голосу разума, перестал разыгрывать из себя героя и отказался от мысли в одиночку преследовать грабителя. Она все еще улыбалась, когда ‘Ринг достал из кармана ключ, затем поднял ее правую руку и поцеловал в ладонь. Улыбка не сошла с ее лица и тогда, когда он вставил ключ в замок наручника.
— Спасибо, — нежно проговорила Мэдди, когда он снял наручник.
Она осознала, что происходит, лишь после того, как он сам тоже освободился от наручника. Потирая запястье, Мэдди уставилась на него широко раскрытыми глазами:
— У тебя все время был ключ.
— Конечно. А теперь, детка, жди меня здесь. Я заберу Баттеркапа и вернусь за тобой. Постарайся не шуметь.
— У тебя был ключ?!
Посмотрев на нее, ‘Ринг понял, что через секунду ему придется иметь дело с разъяренной женщиной.
— Не думала же ты, — быстро заговорил он, — что я позволил этому негодяю унести единственный ключ. Ты отдаешь себе отчет в том, в каком положении мы оказались бы, если бы случилось что-то действительно серьезное, а мы были бы связаны, как две сосиски? Наверняка это приходило тебе в голову.
— У тебя все время был ключ. Ты солгал мне.
— Ну, моя красавица, королева лжецов у нас ты. Ну же, любовь моя, у тебя что, нет чувства юмора?
Сотни слов вертелись на языке, но от гнева она не могла говорить членораздельно. Он поцеловал ее.
— Мне бы очень хотелось остаться и поспорить с тобой, но дело прежде всего. Я вернусь за тобой, как только смогу.
Мэдди не успела окончательно прийти в себя, как ‘Ринг исчез среди деревьев. Она снова уселась на поваленное дерево, сжав руками голову. Она думала об этих трех днях, о том, как они ходили друг за другом, спали вместе, мирились с разного рода неудобствами, не имея возможности отойти друг от друга дальше чем на три фута.
Но скоро от гнева не осталось и следа, и ей захотелось расхохотаться. Он с лихвой отплатил за ее бесконечный обман.
Некоторое время Мэдди продолжала сидеть так, погруженная в свои мысли, но потом вспомнила, куда ушел ‘Ринг. У него хватит ума подойти к этому грабителю и потребовать назад свою лошадь, а в ответ получить пулю в сердце.
В случае необходимости Мэдди и сама умела передвигаться бесшумно. Сейчас она тихо, как змея, стала пробираться сквозь кустарник в направлении стоянки грабителя. Услышав голоса, она остановилась: у ‘Ринга был острый слух, а ей не хотелось, чтобы он узнал о ее приближении.
Но он, должно быть, все же услышал что-то, потому что голоса смолкли и раздались звуки ударов. Не долго думая, Мэдди бросилась вперед. Может, удастся завладеть револьвером грабителя и…
В этот момент перед ней упала стрела Чуткого Уха. Нахмурившись, она подняла стрелу. Он не пришел, когда она звала его, но остался поблизости и шпионил за ней, пока она была с человеком, которого любит.
— Выходи, — прошипела Мэдди, но только ветер прошелестел в ветвях ей в ответ. У нее было искушение бежать к ‘Рингу, пренебрегая предупреждением Чуткого Уха, но, не будучи дурой, она вовремя остановилась. Как бы она ни относилась к методам Чуткого Уха, Мэдди была уверена, что советы его всегда разумны.
Поэтому она уселась и стала ждать. Казалось, прошла целая вечность. Солнце достигло зенита, а она все еще сидела в ожидании. Каждая клеточка тела дрожала от напряжения, Мэдди боялась, что в любой момент раздастся выстрел.
Сзади хрустнула ветка, и, обернувшись, она увидела ‘Ринга, бредущего между деревьями. Подбежав к нему, она положила руки ему на плечи.
— Ты ранен?
Он навалился на нее.
— Я же сказал тебе не ходить за мной.
— Я думала, что смогу помочь.
— Я сказал, что мне не нужна помощь… Я сказал… Что ты делаешь?
Мэдди ощупывала его, проверяя, нет ли на теле ран.
