– С опухшими рожами, – улыбаясь, подсказал теперь он.
– Да, именно, – сказала она, – Да к тому же еще они станут «слоняться по замку» – зачем, собственно, тогда ехать?!
– Есть шанс, правда, очень маленький, что, может быть, мне удастся навести там вас на то пресловутое «скрытое сокровище», – ответил Николас. – Дело в том, что, когда мои земли конфисковала эта ваша… – тут он насмешливо поглядел на Дуглесс, – ну, королева-девственница… – с натугой выдавил он из себя, давая Дуглесс понять, сколь абсурдным кажется ему подобный титул. – Так вот, мне неизвестно, было ли тогда дозволено членам моей семьи вывезти из поместий принадлежавшую им собственность или нет. Быть может, кое-какой шанс у нас все-таки есть!..
Само это предложение: провести день в поисках спрятанных сокровищ – привело Дуглесс в возбуждение.
– Чего же мы тогда ждем?! – воскликнула она.
Что еще очень нравилось Дуглесс в Англии, так это железные дороги. Чуть ли не в каждой деревне имелась станция. А поезда – в отличие от американских – были чистыми, стены и сиденья в вагонах не размалеваны всяческими «живописцами», и все содержалось в полном порядке.
Нужный им поезд должен был вот-вот отойти, и Дуглесс еле успела купить билеты, но это не было счастливой случайностью: поезда ходили тут на удивление часто!
Они заняли свои места, поезд набрал ход, и у Николаса, изумленного подобной скоростью, прямо-таки глаза на лоб полезли. Впрочем, как истый англичанин, после нескольких минут нервного возбуждения он успокоился и принялся расхаживать по вагону и разглядывать рекламные проспекты, приклеенные высоко на стенках. На одну из них, описывающую достоинства «Колгейт», он обратил внимание Дуглесс, так как узнал на рисунке зубную пасту, которую она купила для них. Может, не так уж и трудно будет научить его читать! – подумала Дуглесс.
В Бристоле они пересели на другой поезд, идущий в Бат. Николаса шокировали толпы несущихся куда-то людей, но декоративная чугунная решетка на викторианского стиля вокзале привела его в восхищение. Пока они ехали до Бата, Дуглесс вслух стала зачитывать ему некоторые отрывки из приобретенного ранее толстенного справочника для туристов, путешествующих по Южной Англии, где как раз и находились владения Николаса, ныне являвшие собой лишь руины. Однако заметив вскоре, что это нагоняет на него скуку, она прекратила чтение.
Глядя в широкое окно вагона, Николас поминутно восклицал:
– А этот дом принадлежит Уильяму! – или:
– А вон там живет Робин! – и всякий раз это был какой-нибудь солидного вида особняк, которые встречаются в сельской Англии, наверное, столь же часто, как коровы или овцы.
Бат, поистине великолепный, прекраснейший Бат, Николасу показался настоящим чудом. По мнению Дуглесс, городок надо было причислить к «старинным», поскольку большая часть архитектурных сооружений в нем относилась к восемнадцатому веку, но Николас счел его исключительно современным. Должно быть, Нью-Йорк или Даллас, с их небоскребами из стали и бетона, вообще показались бы ему чем-то вроде построек инопланетян, – подумала Дуглесс. И тут же поправила себя: нет, надо выражаться точнее! Он просто притворился бы, что они производят на него впечатление, и стал бы вести себя соответственно!
На ленч они отправились в кафе американского типа. Кормили там преимущественно бутербродами. Дуглесс заказала для них по паре клубных сандвичей, по порции картофельного салата и холодный чай со льдом. Все было вкусно, по мнению Николаса, но слишком мало. Дуглесс все же удалось вытащить его из кафе прежде, чем он потребовал бы, например, подать ему голову вепря или еще что-либо в таком же роде.
Николаса так очаровал Бат, что Дуглесс было жаль увозить его на такси из полюбившегося города. Но поездка в автомобиле отвлекла внимание Николаса от городских строений Бата. Надо сказать, что таксисты Англии весьма отличаются поведением от своих американских коллег: не ругают, например, пассажира, когда тот слишком долго садится в машину. Николас же, прежде чем сесть в такси, хорошенько осмотрел дверцу и замок на ней, трижды для этого открывая и громко захлопывая дверцу машины. Оказавшись наконец в салоне и щучив все на заднем сиденье, он наклонился вперед и стал наблюдать, как водитель управляется с баранкой и рычагом для переключения передач.
По прибытии в Беллвуд выяснилось, что очередная экскурсия по замку уже ушла, так что у них было время прогуляться по парку. Дуглесс парк показался необыкновенно красивым, но Николас, презрительно кривя рот, почти не смотрел по сторонам. Когда они обходили вокруг большого разбросанного дома, он объяснял Дуглесс, что именно было пристроено и что изменено. По его мнению, все пристройки в архитектурном отношении были просто ужасны – и он в недвусмысленных и резких выражениях поспешил объяснить ей это.
– Так что, сокровище зарыто где-то в парке, да? – спросила Дуглесс.
– Вы полагаете, будто я стал бы губить собственный парк, закапывая золото под корнями деревьев? – ужаснулся он.
– Но если в то время не было банков, где вы хранили деньги? То есть я хочу сказать: где же тогда народ хранил свои сбережения?
Но Николас попросту не понимал, что Дуглесс имеет в виду, и она сменила тему. Похоже, парк почему-то вызывал у него раздражение, и Дуглесс повела его в магазин сувениров. Там какое-то время он, казалось, был всем доволен и даже поиграл немного с авторучками и пластиковыми накопителями для мелочи, а потом залился звонким смехом, увидев портативный карманный фонарик с отштампованным на нем изображением замка Беллвуд. Почтовые же открытки ему почему то не понравились, и Дуглесс оставалось только гадать, Что именно в них раздражало его.
Оглядев груду дорожных сумок, на каждой из которых впереди были прикреплены защищенные шелковым экранчиком фотографии Беллвуда, Николас произнес:
– Вам нужно обзавестись одной из них. – А затем, наклоняясь к ней, с улыбкой добавил:
– Это – для сокровища!
Дуглесс купила сумку, фонарик и хотела еще порыться в открытках, но Николас не позволил. Всякий раз, когда она оказывалась возле разложенных на прилавках открыток, он брал ее за руку своими сильными пальцами и уводил прочь.
Объявили о начале очередной экскурсии, и Николас с Дуглесс, купив входные билеты, вместе с толпой туристов отправились осматривать замок. Внутреннее убранство дома напомнило Дуглесс декорации из какой-нибудь пьесы о Елизавете Первой. Стены украшены деревянными панелями из темного дуба, повсюду кресла в стиле эпохи короля Джекоба, резные шкафчики, а на стенах развешано всевозможное оружие.
– Надо думать, здесь все больше походит на то, к чему вы привыкли? – шепотом спросила Дуглесс у Николаса.
Но тот лишь досадливо скривил верхнюю губу, отчего на его красивом лице появилась гримаса отвращения, и тоже шепотом ответил:
– Это – вовсе не мой дом, и самое неприятное, что они довели его до такого состояния!
Самой Дуглесс казалось, что здесь очень красиво, но поделиться вслух своими мыслями она не успела, так как экскурсовод приступила к пояснениям. На основании личного опыта Дуглесс знала, что английские гиды отличаются превосходной подготовкой и досконально знают свои объекты. Дама-экскурсовод начала с истории дома, который в качестве замка был заложен в тысяча триста втором году первым из Стэффордов.
