– Я вам говорила, вы не должны были прибегать к помощи врачей! – отрезала Кассандра.
– Но как же?! Они же ее лечат – хоть как-то! У нас просто нет другого выхода! – мужчина был в отчаянии. – Мы все выполняли, что вы говорили, но... Она умирает. Что нам делать, что?! И почему она все время говорит: «Отпустите меня»?! Вы представляете себе, каково мне это слышать?!
1 – Вы все неправильно понимаете! Она у вас Божий ребенок, Божий! – кричала Кассандра. – Она ищет встречи с Богом, а вы ее не пускаете!
– Я что, должен позволить ей умереть?! – негодовал мужчина.
Она не умрет. Вы все неправильно понимаете, – Кассандра была непреклонна.
Опять вы за старое, – сказал мужчина и секунду-другую раздумывал. – Я понял. Я так и думал. Вы просто ничего не можете сделать. Я укладываю ее в больницу. Пусть продолжают химиотерапию. Надо готовиться к операции. Ей пересадят костный мозг. Даже если шанс один к десяти...
Я не видел этого, но мне показалось, что, сказав это, мужчина повернулся и пошел прочь.
– Не смейте этого делать! – заорала Кассандра.
– Тогда верните ее к жизни, – эти слова мужчины прозвучали как ультиматум.
– Я же вам сказала, я не могу ехать сейчас! – голос Кассандры задрожал. – У меня здесь дела! Я не могу!
– Тогда, как знаете. Прощайте.
Тишина. Только звуки плещущейся в фонтане воды.
– Подождите! – крикнула Кассандра. – Дайте мне три минуты. Я еду с вами.
В ее голосе звучала решимость ненависти.
– Я в машине у ворот, – тем же резким тоном ответил ей мужчина.
* * *
Тут ты, Данила, аккуратно закрыл окно и повернулся к нам. И я тебя почти не узнал. Прежней растерянности, рассеянного взгляда, уставшего выражения лица – ничего этого не было. Как рукой сняло! Ты был собран, по-деловому напряжен и сосредоточен.
– Это он, – сказал ты.
– Он? – я тебя не понял.
– Да, Анхель, это его голос в моей голове, – уверенно сказал ты. – Все становится на свои места. Гаптен, мы можем на тебя рассчитывать?
– Конечно, – ответил Гаптен, и было видно, что он рад твоему доверию.
– Сейчас здесь будет Кассандра. Разыграем ее. Гаптен, прячься за портьеру, – командовал ты.
– Анхель, садись здесь, у дивана. Скажешь ей, что я в забытьи и, видимо, до утра в себя не приду.
Убедившись, что мы выполнили твои распоряжения, ты лег на диван и притворился спящим.
Через пару секунд в дверях действительно появилась запыхавшаяся Кассандра.
– Анхель, как ваши дела? – спросила она, пытаясь выглядеть сонной и уставшей.
– Плохо. Данила так в себя и не приходит, – сказал я. – Даже не знаю... До утра точно не очнется. И я отключаюсь, так спать хочется.
– Ну, что ж, утро вечера мудренее, – удовлетворенно сообщила Кассандра. – Вы тогда отдыхайте, а с утра вернемся к нашим делам.
– Спокойной ночи, – сказал я.
– Хороших сновидений...
Когда дверь захлопнулась, ты позвал Гаптена:
– Гаптен, дружище, надо сыграть в «дурака». Шоу продолжается. Только теперь водить будем мы. Я правильно понимаю, что за нами следят?
– Разумеется, – ответил Гаптен.
– Значит, мы должны размножиться – быть и здесь, и там, куда отправляется эта парочка. Это можно устроить?
– Это уже устроено, – улыбнулся Гаптен. – Перед тем, как прийти к вам, я закольцевал запись в системе видеонаблюдения. У охраны на мониторах одни и те же кадры – вы вдвоем в этой комнате. Если бы Кассандра узнала о нашей встрече, хорошего было бы мало. Так что вашего исчезновения до утра никто не заметит.
– Не вашего, а нашего... – уточнил ты, уже направляясь к двери. – Машина есть?
– Будет! – сказал Гаптен и поспешил тебя остановить: – Но через дверь мы не пойдем...
* * *
До города мы ехали эскортом. Впереди мужчина, говоривший до этого с Кассандрой. Он был на красном мазератти. За ним – Кассандра в своем мерседесе. А следом – мы на девятке Гаптена.
– Данила, у тебя есть план? – спросил я. Ты выглядел уверенным, но у меня было
полное ощущение, что сейчас случится что-то ужасное. Вдруг из-за своего состояния ты не отдаешь себе отчета в том, что делаешь?! Мы ведь абсолютно запутались.
С одной стороны, Кассандра. Ее намерения не понятны. Она ведет какую-то игру, но против нас или за нас?! С другой стороны, Совет, планы которого очевидно расходятся с нашими. Плюс к этому, мы до сих пор не знаем, в ком Скрижаль.
Может быть, мы вообще идем по ложному следу?! Наконец, мы доверились Гаптену. Но правильно ли мы сделали?!
– План? – ты удивленно посмотрел на меня. – Анхель, ответь мне на один вопрос: каким человеком можно манипулировать?
– Манипулировать?.. – я растерялся. – Не знаю, Данила.
– Манипулировать можно только неуверенным в себе человеком. Если человек не уверен в себе, то у него нет собственной позиции. Он ждет, что кто-то возьмет на себя его ответственность. Ждет, что ему скажут: «Я знаю, что к чему. Доверься мне». И я очень благодарен Гаптену...
– Мне?.. – Гаптен удивленно посмотрел на тебя.
– Да, Гаптен, тебе. Знаешь, ты вогнал меня в краску. Там, в комнате, когда мы впервые встретились. Ты сказал мне: «Я говорю то, что думаю. Вы можете не соглашаться со мной. Это ваше право. Но я честен с вами. Я говорю то, что думаю, потому что я уважаю вас и себя».
– Но, так и есть... – Гаптен пожал плечами, словно бы речь идет о совершенно очевидных вещах.
– Да, Гаптен, – подтвердил ты. – Так и есть! И мне стало стыдно. Потому что я неуважительно говорил с тобой – с недоверием, высокомерно. Тогда я задумался: «Почему?» И ты снова подсказал мне. Ты сказал, что я говорю так, словно защищаюсь. Ты сказал: «Только правда открывает путь. Правда по отношению к себе».
– Данила, ты меня пугаешь... – сказал я.
В эту секунду, глядя на твое воодушевление, я был почти уверен, что ты бредишь.
– Анхель, меня надо дослушать, прежде чем пугаться, – улыбнулся ты. – И я подумал, а какую правду о себе я скрываю от самого себя?
Ты замолчал. Мы мчались по шоссе в направлении города. Тусклый свет фар. Где-то впереди маячил мерседес Кассандры. Воцарившуюся тишину нарушал только ревущий мотор нашей машины.
– Данила, какую правду? – спросил я, не имея больше сил ждать твоего ответа.
– Я ведь так до сих и не верю... – ты задумался, пытаясь найти нужное слово. – Это трудно сказать себе: «Знаешь, дружище, а ты ведь Избранный! На твою долю выпала ответственная работа. И никто в целом мире не сделает ее за тебя. Тебе будут помогать, за тебя будут болеть, но сделать ее ты должен сам, потому что Избранный – ты». Трудно это себе сказать.
