Она быстро прошла через перекрытый аркой проход в гостиную и, войдя в дверь, замешкалась у порога. Комната была полна людей. Но еще до того, как Рейчел оглядела представившуюся ей картину, она поняла, что, кроме мадам Санчес и Витторио, там были только Андре и эта его девушка — Леони. Андре привез ее сегодня, в это время! Неужели он не мог понять, что Рейчел хочет с ним поговорить? Или, может быть, он просто хотел отложить неприятный разговор? Заметив ее присутствие, все замолчали. — Пожалуйста, не прерывайте из-за меня свою беседу! — произнесла она смущенно.
Андре заговорил первым, подойдя к ней через комнату. Глаза его выражали сочувствие, и он попытался взять Рейчел за руку. Но она завела руки за спину, глядя на него горящими глазами.
Однако Андре не позволил себе никакого возмущения по поводу этой почти детской демонстрации характера.
Мне так жаль, — сказал он. — Я должен был сам сообщить тебе о смерти твоего отца. Но это было невозможно. Я не мог быть в двух местах одновременно! — Он протянул к ней руку в сочувственном жесте. — Будь уверена в моем соболезновании!
— Значит, ты полагаешь, что я должна быть тебе благодарна? — воскликнула Рейчел, не обращая внимания на удивленные взгляды окружающих.
— Рейчел… — начала мадам Санчес терпеливо. — Не сейчас!
Рейчел закусила губу.
— Простите, мадам, — сдержанно произнесла она. — Вы извините меня? — И она быстро вышла из комнаты.
Оказавшись в холле, она глубоко вздохнула, чувствуя, что вся дрожит от подавленных эмоций. Пусть Андре остается с этими женщинами, пусть он защищается их присутствием, рано или поздно она все выскажет ему!
Внезапно вокруг ее запястья грубо сомкнулись чьи-то пальцы. Рейчел обернулась и увидела Андре.
— Пойдем! — скомандовал он холодно. — Нам надо поговорить!
Рейчел была слишком сильно поражена, чтобы протестовать, кроме того, она ведь именно этого и хотела. Почему в таком случае она задрожала от его прикосновения, как испуганное и посаженное на булавку безжалостным коллекционером? Они пересекли холл, и Андре втолкнул ее через обитую панелями дверь в небольшую библиотеку. Стены библиотеки были заставлены шкафами и увешаны полками с книгами, а открытое французское окно выходило в маленький внутренний дворик позади дома. Андре выпустил ее руку и, подойдя к окну, резким движением захлопнул его.
— Ну, — сказал он, обращая на Рейчел гневный взгляд, который искажал его привлекательные черты, — что, черт побери, происходит?
Рейчел молча потерла запястье.
— Ты сделал мне больно, — холодно произнесла она.
— Поверь, это ничто по сравнению с тем, что я хотел бы сделать с тобой, когда ты ведешь себя как капризная школьница, — безжалостно возразил ей Андре. — Хорошо, смерть отца была для тебя ужасным потрясением. Я готов понять это, но что я не приму, так это твоего детского поведения в доме моей матери! Будь любезна, сдерживай свои порывы, направленные против меня, хотя бы до тех пор, пока мы не окажемся без свидетелей!
Щеки Рейчел полыхали.
— Я прошу извинить меня, если я поставила тебя в неловкое положение перед твоей будущей женой, — злобно проговорила она, — но ты, право, должен был сначала избавиться от одной жены и только потом заводить другую!
Андре грубо схватил ее за плечи. — Я предостерегаю тебя, Рейчел, — яростно прорычал он, — что в один прекрасный день ты заведешь меня слишком далеко! — Он оттолкнул ее от себя, словно не мог выносить прикосновения к ней. — Что же касается неловкого положения, то ты должна была понимать, что делаешь!
Рейчел почти задыхалась. Какое-то время она стояла совсем близко от его мускулистого тела, и ее вероломные чувства, казалось, требовали еще большей близости. Однако Андре явно не испытывал ничего похожего на эмоции Рейчел. Собравшись с силами, она сухо произнесла:
— Хорошо, Андре, давай вести себя прилично! — В голосе ее звучал сарказм. — Я тебя не трону, если ты не будешь трогать меня!
— Что ты имеешь в виду? — подозрительно спросил он.
— Я объясню, — спокойно ответила Рейчел. — Ты обвиняешь меня в том, что я веду себя по-детски. Ну, может быть, это происходит потому, что ты обращаешься со мной как с ребенком! — Она глубоко вздохнула, бросив на него обвиняющий взгляд.
— Что это должно означать? — сурово спросил он. — Ты, очевидно, имеешь в виду мои действия, связанные со смертью твоего отца и с его похоронами?
— О, как ты холоден! — воскликнула Рейчел, еле сдерживая рыдания. — Смерть моего отца и его похороны! Это что, официальное сообщение?
— Ради бога, Рейчел! — нетерпеливо проговорил Андре. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Он провел рукой по волосам. — Мне жаль, что он умер, ты должна знать это, но не я его убил!
— По крайней мере, он не будет теперь больше вытягивать из тебя средства! — горько воскликнула Рейчел, борясь со слезами, которые закипали в ее глазах.
Андре тяжело вздохнул:
— Черт возьми, Рейчел, не надо вспоминать то, что я о нем говорил! Может быть, я был несколько груб, но, господи, я же не знал, что он умирает, ведь правда?
Рейчел отвернулась.
— Но когда он был уже мертв, ты наверняка сделал все для того, чтобы быть уверенным, что он не сможет больше тебя беспокоить! — злобно бросила она.
— Это довольно гадкие слова, — обиженно произнес Андре, и Рейчел пожалела, что не может видеть его лицо. Казалось, ему трудно было говорить.
— Ты можешь это отрицать? — тихо спросила она.
Андре не ответил, и Рейчел, оглянувшись, увидела, что он протянул руку, чтобы взять графин с бренди со стоявшего рядом столика. Он налил себе бренди и одним глотком отпил половину. Затем он повернулся и взглянул на нее.
— Так, значит, вот что ты думаешь! — хрипло выдавил он. — Ты думаешь, что я похоронил твоего отца без тебя из-за каких-то моих корыстных целей? Так? — Рейчел не ответила, и он продолжал: — Хорошо, Рейчел. Я скажу тебе кое-что. Видела ли ты когда-нибудь мертвое тело, тело человека, умершего от отравления барбитуратами, спустя несколько дней? Видела ты когда-нибудь разлагающуюся массу, которая некогда была живым человеческим существом?
Рейчел смотрела на него полными боли глазами.
— Не надо! — закричала она в ужасе, зажимая уши. — Не надо!
— Почему не надо? Ты же хотела это услышать, не так ли? Ты хотела принимать участие во всех этих отвратительных делах. Хорошо, я тебе расскажу о них. Ты хочешь знать подробности свидетельства о смерти? Ты хочешь знать, в каком состоянии была печень твоего отца? Ты хочешь…
— Прекрати! Прекрати! Ты жесток! О, как ты жесток! — Она опустилась в кресло, закрыв лицо руками.
— Нет, Рейчел, — сказал он, допивая бренди. — Я не жесток! Если бы я был жестоким, я дал бы тебе телеграмму, зная, что, если ты приедешь в Лондон, ты будешь вынуждена взглянуть на своего отца хотя бы потому, что ты сочла бы это необходимым. Я спас тебя от этой необходимости, взяв на себя всю ответственность! Но ты не понимаешь ничего! Единственное, что ты усматриваешь в моих действиях, — это еще один пример враждебности клана Санчес, верно?
