Отсюда и ксенофобия, которую испытывают главные герои.
Стручки – “угроза нашему образу жизни”, как говаривал Джо Маккарти. “Надо
объявить военное положение, – говорит Джек Майлсу, – осадное положение или
что-то в этом роде – все что угодно! И потом сделать то, что можно. Вырвать с
корнем, раздавить, сокрушить, убить!"
Позже, во время своего короткого бегства из Санта-Миры,
Майлс и Джек обнаруживают в кузове машины двух стручков. Вот как Майлс
описывает то, что происходило потом:
"И так они лежали, в наступающих и отступающих волнах
мигающего красного света; два больших стручка, уже лопнувших в одном или двух
местах, и я вытянул руки и вдавил их в грязь. Они были невесомыми, как детские
воздушные шарики, шершавыми и сухими на ощупь. И, почувствовав их прикосновение
к своей коже, я совершенно потерял самообладание и начал топтать, бить, давить,
даже не слыша собственный хриплый бессмысленный крик: “Уххх! Уххх! Уххх!” –
крик страха и звериного отвращения”.
Никакого дружелюбного старика, который держит в руках
табличку “Приходите и будьте как дома”; перед нами Майлс и Джек, испугавшиеся
странных бесчувственных чужаков из космоса. Никакой дискуссии (визави с
Существом) о том, что можно узнать полезного для современной науки. Никакого
белого флага или хотя бы перемирия; чужаки Финнея такие же необычные и
отвратительные, как раздувшиеся пиявки, которые иногда присасываются к вашей
коже во время купания в застоявшемся пруду. Никаких рассуждений, нет даже
попыток осмыслить положение – только слепая и примитивная реакция на появление
чужака извне.
Роман, который больше других напоминает роман Финнея –
“Повелители марионеток” (The Puppet Masters) Роберта Э. Хайнлайна; как и книга
Финнея, формально это научная фантастика, но на самом деле – роман ужасов. У
Хайнлайна на Землю являются существа с самого крупного спутника Сатурна –
Титана; являются, готовые к действиям. Твари Хайнлайна не стручки, они на самом
деле пиявки. Похожие на слизняков твари садятся людям на шею, как вы или я
усаживаемся на спину лошади. Обе книги поразительно схожи во многих отношениях.
Рассказчик Хайнлайна начинает с выраженного вслух сомнения, на самом ли деле
“они” разумны. А заканчивает уже после отражения угрозы. Рассказчик находится в
одном из летящих к Титану кораблей: теперь, когда дерево срублено, нужно
выкорчевать и корни. “Смерть и разрушение!” – восклицает рассказчик, и этим
кончается книга.
Но какова угроза, которую представляют стручки в романе
Финнея? Для Финнея то обстоятельство, что они собираются покончить с
человечеством, кажется почти второстепенным (стручки не интересуются тем, что
мой старый знакомый любит называть “показать фокус”). Истинный ужас для Джека
Финнея в том, что они угрожают всему “милому” – и я думаю, что это объединяет
нас всех. На пути в свой кабинет незадолго до того, как вторжение
разворачивается в полную силу, Майлс так описывает то, что увидел:
"Вид улицы Трокмортон подействовал на меня угнетающе. В
свете утреннего солнца она казалась замусоренной и грязной; бак с мусором
переполнен, и мусор со вчерашнего дня не вывезен; уличный фонарь разбит, а чуть
ниже.., пустой магазин. Окна забелены, и к витрине прислонена табличка с
неровной надписью “Сдается в аренду”. Не указано, куда обращаться, и я
почувствовал, что всем все равно, будет ли этот магазин когда-нибудь работать
снова. У входа в мое здание лежала разбитая винная бутылка, а медная табличка с
именем, вделанная в серый камень стены, была тусклой и покрытой пятнами”.
С точки зрения Джека Финнея, самое плохое в похитителях тел
то, что они превращают милый маленький городок Санта-Мира в подобие станции
подземки на Сорок второй улице в Нью-Йорке. У людей, утверждает Финней,
существует врожденная склонность упорядочивать хаос (и это вполне вписывается в
понятие паранойи). Люди хотят улучшить Вселенную. Возможно, это старомодная
идея, но Финней традиционалист, как указывает Ричард Гид Пауэре в своем
предисловии к роману в издательстве “Грегг пресс”. С точки зрения Финнея, самое
страшное в стручках то, что хаос нисколько их не тревожит и у них напрочь
отсутствует эстетическое чувство: это не вторжение роз из космоса, а скорее
вторжение сорняков. Какое-то время стручки подравнивают свои газоны, потом
перестают. Им все равно, если газоны зарастают ползучими сорняками. Они не
собираются идти в магазин хозяйственных товаров, чтобы превратить запущенный
старый подвал в игровую комнату – в лучших традициях “сделай сам”. Коммивояжер,
приезжающий в город, жалуется на состояние дорог. Если дороги не починят,
говорит он, скоро Санта-Мира будет отрезана от всех. Но неужели вы думаете, что
стручки из-за этого лишатся сна? Вот что пишет в своем предисловии Ричард Гид
Пауэре о взглядах Финнея:
"Учитывая написанное Финнеем потом, легко увидеть, что
упустили критики, интерпретируя и роман и фильм просто как продукт
антикоммунистической истерии маккартистских пятидесятых годов, как взрыв “не
желаем знать” против “чуждого образа жизни”., угрожающего американскому. Майлс
Беннелл – предшественник героев-традиционалистов последующих книг Финнея, но
городок Санта-Мира, в округе Марин, штат Калифорния, есть неиспорченная
мифическая gemeinschaft
[244]
, община, в поисках которой более поздние герои
Финнея вынуждены путешествовать во времени.
Победа Майлса Беннелла над стручками вполне совместима с
приключениями будущих героев Финнея: его сопротивление деперсонализации столь
яростно, что стручки в конце концов отказываются от своих планов колонизации и
перебираются на другую планету, обитатели которой не так цепляются за цельность
своей личности”.
Об архетипическом герое Финнея в целом и о целях романа в
частности Пауэрс говорит так:
«Герои Финнея, в особенности Майлс Беннелл, – все нацеленные
на себя индивидуалисты в мире с противоположным направлением. Их приключения
можно использовать как учебное пособие по теории Токвиля о состоянии индивида в
обществе массовой демократии… “Похитители тел” – это приспособленная к массовому
рынку необработанная и непосредственная версия того отчаяния, вызванного
культурной дегуманизацией человека, которое отражено в “Пустынной земле”
(Wasteland) T.C. Эллиота и “Шуме и ярости” (The Sound and the Fury) Уильяма
Фолкнера. Финней искусно использует классическую для научной фантастики
ситуацию вторжения извне, чтобы символизировать уничтожение свободной личности
в современном обществе.., ему удалось создать самый запоминающийся во всей
массовой культуре образ того, что Джин Шеперд в своих вечерних
радиовыступлениях описывает как “ползучее превращение в фрикадельки”: поля
зреющих стручков, превращающихся в абсолютно одинаковых, бездушных, лишенных
эмоций зомби – которые так чертовски похожий на вас и на меня!»
Если взглянуть на роман Финнея с точки зрения колоды Таро, о
которой речь шла выше, то мы найдем в нем почти все ее карты. Здесь есть
Вампир, потому что те, на кого нападали стручки и из кого они высасывали жизнь,
становятся современной культурной версией живых мертвецов, как верно указывает
Ричард Гид Пауэре; есть и Оборотень, потому что эти люди – совсем не люди, они
претерпели ужасное изменение; наконец, стручки из космоса, эти ужасные чужаки,
которым не нужны для перемещения космические корабли, конечно, подходят под
определение Безымянной Твари.., и вы даже можете сказать (если хотите выйти за
пределы дозволенного; а почему бы и не выйти?), что жители Санта-Миры не более
чем Призраки самих себя в прежние дни.
