– Ты не можешь мне указывать.
Даррен с силой сжал пальцы. Он должен успокоиться. Эмили нарочно провоцирует его. Чего она добивается? Может быть, она хочет… расстаться?
Он похолодел. Что, если Эмили уже сожалеет об их помолвке? Там, в джунглях, все казалось простым и естественным, и не было ничего прекраснее их любви. Но в городе жизнь идет по своим законам, и богачка Эмили Маверик скорее нуждается в новом платье к очередной бродвейской премьере, чем в его любви…
– Знаешь, Эмили, мне кажется, нам надо сделать паузу, – через силу проговорил Даррен.
– Что? – В лучистых голубых глазах в первый раз промелькнуло какое-то искреннее чувство.
– Нам нужно прийти в себя и немного отдохнуть друг от друга. Здесь, в Нью-Йорке, все не так, как на берегах Амазонки… Ты понимаешь, о чем я. Я не уверен, что мы… – Даррен запнулся, – нужны друг другу.
Он достал из кармана купюру и положил ее на стол.
– Попробуй кофе, когда его принесут. Его тут замечательно готовят, – бросил он и пошел к выходу, не прощаясь.
9
Эмили вернулась домой с опухшими от слез глазами. Дворецкий испуганно глянул на нее, Альма подбежала с расспросами. Дайана, заработавшаяся допоздна, тактично сделала вид, что ничего не заметила. Эмили не стала ни с кем разговаривать и заперлась в спальне. Меньше всего ей было нужно чье-либо сочувствие.
Даррен бросил ее! Он может называть это как угодно – отсрочкой, отдыхом, перерывом. Название сути не меняет. Она ему больше не нужна, и он решил от нее отделаться. Воспользовался пустяковой ссорой и дал от ворот поворот. Так тебе и надо, глупышка Эмили. В следующий раз будешь помнить о том, что давала себе слово никого и никогда не любить…
Эмили бросилась на кровать, не раздеваясь. Ее душила злость на Даррена, на себя, на весь мир. Она ведь сама виновата. Дурацким вызывающим поведением дала ему повод так поступить. Не нравится ему, что она собирается писать книжку, надо было плюнуть на все и отказать Эмметту. Разве она не готова для него на все? Неужели из-за ложной гордости она согласна потерять мужчину, которого любит больше жизни?
Полуослепшая от слез Эмили схватила телефон и дрожащими руками набрала номер Даррена. На том конце провода заговорил автоответчик. Эмили выслушала послание целиком, но, когда пришло время говорить, не смогла вымолвить ни слова. Сдерживая рыдания, она кинула трубку. К чему извинения? Даррен просто воспользовался удобным предлогом. Если бы он хотел остаться с ней, он бы ни за что не стал так поступать. Она же знает, какой он выдержанный и терпеливый. Если бы он не умел взвешивать свои слова и предвидеть последствия поступков, он бы никогда не стал тем, кто он есть. Великий Даррен Уолш, прославленный исследователь, не видящий ничего в жизни, кроме своей обожаемой работы. Разве не сказал он прямым текстом еще тогда, когда они впервые встретились в ее доме, что презирает подобных ей женщин? А она самонадеянно решила, что сможет его покорить. Приручить дикого зверя. Что ж, она достойно наказана…
Эмили никогда не было так плохо. Ее обманули, бросили, с ней поступили несправедливо. А она ненавидит страдания. Она достаточно настрадалась в жизни, чтобы всеми силами избегать сердечной боли. Она всего лишь хотела любить… очень хотела. А ею попользовались и отшвырнули как ненужную вещь, когда она надоела.
Телефон на кровати заверещал над ее ухом так резко, что Эмили подпрыгнула от испуга. Но в следующую секунду она сорвала трубку. Конечно, это Даррен. Он вернулся домой и звонит ей, чтобы сказать, как он сожалеет о том, что наговорил ей в кафе.
– Даррен…
– Вынужден разочаровать тебя, Эмили, – раздался пленительный голос Эмметта, – но это не Даррен.
Напряжение внезапно оставило Эмили. Она почувствовала себя ребенком, потерявшимся в огромном магазине, перед которым мелькнуло знакомое лицо.
– Привет, – прошептала она.
– Я тебя не разбудил?
– Нет-нет, я только пришла.
– Проводила время с женихом? Если бы знала, как я ему завидую…
Эмили закрыла глаза. Голос Эмметта ласкал ее, звал с собой, обещал долгожданное блаженство. Разве не чудо то, что он появился именно сейчас, когда она обрела способность любить?
– Давай не будем об этом, – попросила она.
Эмили знала, что он не будет спрашивать почему. Эмметт как никто другой умел говорить неприятные вещи. Но он же как никто другой знал, когда лучше всего промолчать.
– Хорошо. Я звоню, чтобы пригласить тебя завтра на вечеринку одного моего приятеля.
– Зачем? – вырвалось у Эмили.
Эмметт засмеялся.
– Ну, во-первых, потому что мне будет приятно, если ты со мной пойдешь. А во-вторых, мой друг – известный режиссер, и я бы хотел вас познакомить. Он читал твои статьи в «Нью-Йорк миррор» и жаждет увидеть тебя.
– Боюсь, сейчас я не в самой лучшей форме, – вздохнула Эмили.
Что бы сказал твой известный режиссер, если бы увидел меня сейчас на смятой постели с красными от слез глазами, добавила она про себя.
– Ты ошибаешься. Ты прекрасна.
От слов Эмметта Эмили почувствовала себя намного лучше. Когда он научился простым комплиментом возвращать женщине веру в себя? Должно быть, он многое пережил и перепробовал с тех пор, как они расстались… Любил многих женщин… Эмили кольнуло неприятное чувство. Что это? Ревность? Она ревнует Эмметта к тем людям, которые заполняли его жизнь в эти восемь лет? Как смешно. Смешно и странно…
– Спасибо, Эмметт, но у меня действительно сейчас нет настроения для вечеринки.
– Там будет много журналистов. Я думал представить тебя и твою будущую книгу…
– Ты что? У меня нет еще даже названия!
– Это неважно. Ты все придумаешь. Ты же умница. А вот возможность засветиться рядом со Стэнли Пратчеттом представится не скоро.
– Что? Стэнли Пратчетт – твой друг?
– Я тебе говорил, что будет интересно.
Эмили на секунду отвлеклась от своих горестей. В ней проснулась собирательница знаменитостей. Когда-то для Эмили Маверик не было ничего слаще, чем заполучить на свою вечеринку известного человека. Теперь она стала другой. Но от прежних интересов не так-то просто было отделаться…
– А где будет вечеринка?
– В зале «Гранд Астории». Тебе понравится, обещаю.
Даррен сказал сегодня то же самое, вспомнила Эмили. О грязном захудалом кафе, где на окнах висят занавески в клеточку. Похоже, он совершенно не представляет себе, что ей нравится, а что нет.
Зато Эмметт представляет.
– Во сколько?
– Начало в семь. Стэн начнет с небольшой пресс-конференции, но нам там будет скучновато. Фуршет назначен на восемь. Мы подойдем в полдевятого.
