— Похоже, именно так оно и было, — дружелюбно ответил Шимус, помогая Мармион забраться в пассажирский салон вертолета. — Подумайте об этом немного. Понимание к вам придет.
— Возмутительно, — сказал Джордж с усмешкой. — Бессмысленная трата драгоценного времени.
— Я не уверен, что мы сможем объяснить доктору Лузону, почему мы оставили наши прямые обязанности, — уныло проговорил Марсель; это были первые слова, которые Мармион от него услышала.
— О, мои дорогие, но вам и не придется этого делать, — сказала она, застегивая ремень безопасности. — Я беру на себя всю ответственность за эту экспедицию; кроме того, я уверена, что такие трудолюбивые молодые люди, как вы, успеют завершить работу задолго до того, как вернется доктор Лузон.
— Вы хотите сказать, мадам, — проговорил Ганс, глядя на нее с подозрением, — что мы должны скрыть от доктора Лузона наше уклонение от исполнения обязанностей?
— О небо, конечно же, нет, дорогой Ганс, — успокаивающе проговорила Мармион, ласково положив руку на его локоть. — Я бы ничего не стала скрывать от Мэттью Лузона, — шутливым тоном прибавила она. — Это просто невозможно! Однако я уверю его в том, что это я похитила вас в качестве необходимого мне эскорта для участия в личной экскурсии, которая могла оказаться опасной, — в экскурсии в так называемую замечательную пещеру, в которой все остальные, по их словам, ощущали нечто необыкновенное.
Издав тихий разочарованный стон, она обратилась к Шимусу.
— В самом деле, ничего не случилось, — она подчеркнула последние слова, вложив в них все свое разочарование.
— Мы потеряли тридцать часов. — По тону Ганса было ясно, что он считает это недопустимым и непростительным. — К тому времени, как мы доберемся до космобазы, уже успеет стемнеть. — — Ну, до ужина время еще будет, — заметила Мармион.
— Сегодня вечером мы будем работать, — переглянувшись со своими коллегами, заявил Ганс. — Таким образом, мы компенсируем потраченное время.
— Странно, — заметил Миллард, — я чувствую себя полностью отдохнувшим; к тому же мне необыкновенно хорошо. А как остальные?
Салли тихо и изумленно охнула:
— И я тоже. А мне не кажется, что я спала... Мармион также чувствовала себя необыкновенно энергичной и прекрасно отдохнувшей, хотя и не сказала об этом. Она могла бы протанцевать всю ночь напролет, а с утра приступить к работе в полную силу.
Ей пришло в голову, что, возможно, это было совершенно новой и неожиданной стороной, которой повернулась к ним планета: здесь можно было бы устроить санатории для лечения и отдыха. Однако ей подумалось, что стоит подождать с выводами, поскольку, судя по всему, их экспедиция была единственной, испытавшей на себе целительный эффект пребывания в пещерах. Может быть, им просто повезло? Может быть, как и предположил Шимус, планета просто успокоилась и начала вести себя не так, как прежде? Как бы там ни было, Мармион чувствовала, что ее переполняет кипучая жажда деятельности. А такого подъема она не испытывала уже очень, очень давно...
* * *
Едва Яна завидела маленькие лодочки, приближавшиеся к причалу, она побежала вниз по лестнице так быстро, как только могла, не рискуя свернуть себе шею: ей хотелось поскорее сообщить Шону все новости. Ардис Суник подтвердила, что большей частью груз, доставленный Джонни Грином во Фьорд, состоял из горючего, которое могло им понадобиться, и снаряжения Шона, подготовленного специально для их путешествия. Она сказала также, что Джонни отправился в Боготу с Лузоном, который замыслил что-то скверное. Нанук, исчезавший на некоторое время из поселка, внезапно появился снова, весь в грязи и репьях, и теперь кружил возле Яны. Похоже, его просто распирало от новостей. Он лизнул руку Яны, потерся красивой головой о ее щеку и заглянул ей глубоко в глаза. Яна чувствовала, что он хочет говорить с ней, но не знала, что сделать, чтобы услышать его.
Они еще не успели спуститься вниз, когда все местные кошки вдруг развернулись и поспешили в противоположном направлении.
— В чем?.. — начала Яна.
"Банни”, — раздался в ее мозгу ясный ответ.
— Это ты сказал, Нанук?
Кот смиренно взглянул на нее и негромко заворчал.
— Я не хочу, чтобы со мной было трудно общаться, Нанук. Кивни головой, если с Банни все в порядке и она едет сюда.
Нанук с торжественной серьезностью наклонил голову.
— Это такое облегчение... — Яна с благодарностью погладила великолепный мягкий мех. — Может быть, однажды мы с тобой сможем вести достойную беседу, — прибавила она, набравшись смелости.
«Скоро».
— Ох!
В этот момент из-за края высокой стены, окружавшей гавань, показался Шон, и Яна бросилась к нему, торопливо рассказывая о том, какие вести оставил Джонни вместе с горючим, выгруженным во Фьорде. Несмотря на то что от Шона просто-таки разило рыбьим жиром и морской солью, было так хорошо ощущать его объятия, видеть его лицо, его улыбку — он был явно рад встрече с Яной... Потом Нанук, до того сидевший на ступенях и с достоинством ожидавший своей очереди, должно быть, решил заговорить с Шоном, который широко улыбнулся и потрепал уши кота-охотника.
— Банни и Диего направляются сюда; Тишь — единственная кошка, которая выжила в Проходе Мак-Ги — следует за ними по пятам. Нанук встречался с ней, чтобы успокоить и защитить ее в пути, но оставил ее и вернулся к нам, чтобы мы больше не волновались о детях. Он говорит, это поселение должно подойти Тишь. Ей нужно снова почувствовать себя в безопасности.
— И не ей одной. Когда они все должны прибыть? Что говорит Нанук? Я уже начала всерьез волноваться, Шон...
Шон пожал плечами:
— Может быть, к ночи... — Он крепче обнял Яну. — Не стоит тратить силы и идти им навстречу. Нанук говорит, что с ними все в порядке.
— Подожди, Шон, повтори-ка — что значит “единственная кошка, которая выжила в Проходе Мак-Ги”? Только одна? Что случилось с остальными? Я думала, что о кошках заботятся во всех поселениях — так же, как Клодах заботится о своих в Килкуле...
— А они заботятся о ней. Да, для меня это тоже очень важная новость. Поселение, в котором выжила только одна кошка, — это поселение, попавшее в серьезную беду.
— Шон, что там произошло с детьми?
— Вскоре мы это узнаем. — Шон обнимал Яну за плечи, это успокаивало. — Тот факт, что Нанук вернулся к нам, доказывает, что с ребятами все в порядке, что бы ни произошло в Проходе Мак-Ги... Ты лучше посмотри, любовь моя, что я принес тебе на ужин!
С этими словами Шон продемонстрировал двух рыбин в радужной чешуе. Рыбины были длиной в его руку, но при этом заметно толще.
— Прекрасно! У Ардис еще осталось несколько картофелин, к тому же мы разморозили лук и морковь. Когда Банни и Диего доберутся сюда, они наверняка будут голодны и захотят поесть.
— Не меньше, чем мы захотим услышать их новости.
