Наталон встал, показывая всем своим видом, что обсуждение закончено.
— Я думаю, получится как нельзя лучше, мастер Зист. Киндан, ты можешь обратиться к кому угодно за помощью, чтобы перенести вещи и кровать в дом мастера.
— Я тоже кого-нибудь подыщу, — вставил Тарик, уже не скрывая удовлетворенной улыбки. — Наталон, если всё решено, то я хотел бы начать переезд прямо сегодня.
Киндану помогли с переездом Свани, кладовщик кемпа, и мясник Има.
— Если ты разберешь раму, то сможешь перенести ее по частям, — сказал Свани Киндану, свернув матрац и вскинув его на плечо. Он постучал пальцем по пустой раме и одобрительно заметил: — Отличное дерево. Сначала отнеси планки, а потом возвращайся за всем остальным.
Под руководством мастера Зиста они вынесли из дома Данила два комода и небольшой сундук для одежды.
— Твои сестры, несомненно, захотят их забрать, когда узнают о случившемся, — сказал мастер Зист. — Я уверен, что из этих вещей у тебя останется только сундук, но всё же поставь мебель в свою комнату.
— В мою комнату? — эхом откликнулся Киндан. У него никогда не было собственной комнаты, он всегда делил ее с Тофиром и Джакрисом.
— Но ведь не будешь же ты спать со мной, — скорчив гримасу, сказал Зист.
— В таком случае я, пожалуй, возьму побольше одеял, — глубокомысленно заметил Киндан.
Какими бы вредными ни были Тофир и Джакрис, между ними Киндану было тепло даже в самые холодные ночи — если, конечно, они не стаскивали с него одеяла.
— Киндан, если ты не намерен забрать с собой всё имущество, — сказал Свани после того, как быстро, но внимательно осмотрел дом изнутри, — я хотел бы взять кое-что из ненужного и раздать тем, кто победнее. А остальное, думаю, имеет смысл убрать на склад. У Тарика и без того достаточно всякого добра.
Киндан с готовностью согласился, и все трое взрослых одобрительно закивали.
— Еще мгновение, — сказал мастер Зист, поднимая руку. Все уставились на него. — Киндан, нет ли здесь чего-нибудь такого, что ты хотел бы взять для себя лично?
Киндан задумался.
— Всё равно что?
— Всё равно, — согласился Зист.
— Ну, в таком случае я хотел бы взять старый мамин столик. У него откидывается крышка и играет музыка…
— Музыка? — мастер Зист поднял бровь. Киндан кивнул.
— Его подарили ей и отцу… конечно, после… — Мастер Зист остановил его жестом.
— Има, Свани, позаботьтесь о столике, пожалуйста. — Мужчины закивали. — Что-нибудь еще?
— Давай-ка, парень, посмотри вокруг как следует, — посоветовал Свани. — Если здесь останется что-то такое, о чем ты потом вспомнишь и пожалеешь, а мы уже всё раздадим, то конечно, всегда можно будет вернуть вещь, но…
Киндан послушался совета и отправился в обход дома. В кухне он остановился и посмотрел на мастера Зиста:
— Может быть, вам нужна кухонная или столовая посуда?
Мастер Зист покачал головой:
— В Доме арфиста хватает посуды.
Киндан поджал губы, хмуро уставился в сторону и ненадолго задумался. Потом склонил голову.
— В таком случае, пожалуй, всё.
Свани испытующе посмотрел на Киндана.
— Ну и хорошо. Значит, мы сейчас перенесем твои вещи, а всё остальное распределим. Спасибо, парень: очень много народу будет благодарно за те вещи, без которых ты легко обойдешься.
Киндан молча кивнул. Он не совсем понял, что имел в виду кладовщик.
Как только Далор поднялся наверх, Нуэлла потребовала, чтобы он в подробностях рассказал ей все новости.
— Значит, Киндан переселяется к арфисту? — воскликнула она, когда он закончил повествование.
— А дядя Тарик переселяется в старый дом Данила, — подтвердил Далор.
Он не скрывал своей радости — теперь ему больше не придется постоянно слушать жалобы и ворчание дяди.
— Ах, но это же просто ужасно! — расстроилась Нуэлла. — Как я буду посещать арфиста, если там всё время будет Киндан? — Далор нахмурился, помолчал и буркнул:
— Не знаю.
— А ведь мастер Зист собирался учить меня играть на флейте, — печально добавила Нуэлла, обращаясь сама к себе.
— Ты и так уже играешь на ней лучше некуда! — веско заявил Далор.
— Но ведь никто, кроме тебя, об этом не знает, — жалобно протянула Нуэлла, чувствуя себя совсем несчастной.
— И еще мать, — поправил Далор.
— Из-за этого обвала отцовские планы оказались под угрозой, да? — спросила Нуэлла.
Далор пожал плечами. Нуэлла вздохнула.
— Хотелось бы мне… — Она снова вздохнула, покачала головой, но так и не выговорила свое желание вслух. Посидев немного в тишине, она взяла свою флейту и заиграла негромкую грустную мелодию.
Прошло уже несколько часов, но Киндан, сидевший на собственной кровати, в своей собственной комнате и слышавший движения арфиста кемпа, расхаживавшего за дверью, так и не успел оправиться от потрясения.
Мастер Зист несколько раз просовывал голову из-за двери, чтобы спросить:
— Всё нормально, парень?
В первый раз Киндан чуть не подскочил от неожиданности и нашел в себе силы лишь на то, чтобы безмолвно кивнуть в ответ.
— Вот и прекрасно. В таком случае я пойду кое-чем займусь, — сказал мастер Зист. — Если захочешь есть, найди что-нибудь на кухне. Я буду в кабинете и хотел бы, чтобы меня не тревожили.
Быстрого взгляда на лицо мастера вполне хватило Киндану, чтобы понять: тревожить его — в любом случае очень неразумный поступок. Он быстро кивнул, но ничего не сказал.
— Вот и прекрасно, — повторил мастер Зист, очевидно, чтобы прервать паузу. — Располагайся, устраивайся, а когда я покончу с делами, будем обедать.
Киндан довольно отчетливо слышал голоса, доносившиеся из кабинета Зиста. Голос самого мастера — и второй голос, молодой. Киндану стало любопытно, и он начал прислушиваться. Молодой голос походил на голос Далора, но слышно было всё-таки недостаточно хорошо, чтобы можно было сказать наверняка. Неужели мастер Зист решил помочь Далору наверстать все пропущенные уроки? Когда Киндану пришла в голову эта мысль, он сразу же задумался, не получал ли Далор дополнительные уроки и в то время, когда их учил подмастерье Джофри. Разве не могло быть так, что ему — как сыну Наталона — решили сделать послабление и частично освободить от шума и грубоватых шуток и выходок соучеников, которые непременно сопровождали каждый урок. Киндан знал, что все дети в кемпе считали Далора чрезмерно болезненным. Хотя, задумавшись сейчас, Киндан не смог припомнить ни одного случая, чтобы Далор слег с какой-нибудь хворью. Может быть, это Дженелла, которая потеряла несколько младенцев сразу после родов, излишне оберегала Далора и оставляла его дома всякий раз, когда ей казалось, что сын хоть самую малость нездоров? Это казалось Киндану маловероятным… да и голос звучал не совсем так, как у Далора. Он подумал, не стоит ли приоткрыть дверь и прислушаться к голосам.
