— Честно говоря, я подзабыла, зачем она нужна, — призналась Агриппина, — больше по традиции из нее ела. А тут, во время завтрака, подношу ложку с кашей ко рту, а она прямо из рук выпрыгивает. Я поначалу даже не поняла, что происходит. А когда попыталась ее урезонить, она вообще обнаглела и хлопнула меня по лбу.
Тут княгиня продемонстрировала густо замазанный румянами, но все равно рвущийся наружу синяк.
— Пока я охала да ахала, плошка вообще перевернулась и вывалила на пол все свое содержимое.
— Но, может, все же это не связано ни с каким отравлением, может, это просто домовой расшалился?
Соловейка никак не могла поверить, что кто-то мог задумать подобное злодейство, и судорожно искала случившемуся другое объяснение. Однако Берендей тут же разрушил эти робкие попытки на корню:
— У нас кошка вот-вот окотиться должна была, так она этой кашки с полу отведала да в тот же момент мертвых котят и выбросила.
Ох как не хотелось присутствующим признать очевидное, но поверить в подобные совпадения было сложно. Оставалось только согласиться, что князь был прав и дело явно находилось в юрисдикции «Дружины специального назначения». Но для начала Солнцевский решил все-таки уточнить поставленную перед его командой задачу.
— Нам нужно организовать охрану княгини? — высказал предположение он.
— Нет, — тут же отозвался князь, — личной охраной Агриппины займется Севастьян.
— Думаю, десятка богатырей, посменно сменяющих друг друга, будет достаточно, — отозвался воевода.
— Вполне, — согласился Берендей, — а вашей дружине достается задача вытащить эту злыдню, что задумала смертоубийство моего будущего ребенка, на свет божий. Причем вытащить живым и по возможности невредимым, это обязательное условие.
Нельзя сказать, что от услышанного Солнцевский пришел в восторг. Честно говоря, к сыскному делу, в виду специфики предыдущего рода деятельности, он относился, мягко говоря, с прохладцей. Его опыт общения со следователями, как вы понимаете, тоже положительным считать было сложно. А дедуктивный метод он, как и большинство его сверстников, осваивал исключительно во время просмотра многосерийного фильма про знаменитого сыщика с Бейкер-стрит. Тогда у сидящего перед телевизором Илюхи получалось распутывать преступления ничуть не хуже чем у Холмса, но ведь между жизнью и фильмом слишком большая разница. Тут дело серьезное, речь идет чуть ли не о заговоре.
Именно об этом он собирался в корректной форме поведать непосредственному начальству, дабы оно сразу не ожидало от него каких-то феноменальных результатов. Однако, оказывается, на этот счет у Изи были свои резоны.
— Мы беремся за это дело, — торжественным голосом выдал черт. — Но для этого требуются особые…
— Средства? — голосом, полным скорби, поинтересовался Севастьян, отвечающий за расходы на оборону.
— Это само собой, — отмахнулся Изя, — нет, на этот раз ко всему прочему необходимы особые полномочия.
Черт сделал ударение на слове «особые» и принялся нервно подмигивать обоими глазами Солнцевскому, чтобы тот не вмешивался в разговор и не мешал работать профессионалу. Нужно было признать, что проведение всевозможных переговоров действительно удавались черту как никому другому. Именно поэтому Илюха был вынужден уступить инициативу другу, уйти на второй план, и уже оттуда надеяться, что рогатый на этот paз не зайдет слишком далеко.
— Согласно этим полномочиям нашей команде разрешаются любые действия во благо верховной власти, ну и банальная неприкосновенность. Отчитываться будем лично перед князем, — выдал Изя и обвел присутствующих торжествующим взглядом.
Обычно черт старался быть невозмутимым в любой ситуации, но на этот раз он даже не скрывал своего полного удовлетворения происходящим.
— Можно подумать, что ранее вы отчитывались кому-то другому, — пробурчал в бороду Севастьян.
Он явно собирался добавить еще пару-тройку слов в адрес среднего богатыря, но присутствие верховной власти в главном ее воплощении не позволило старому вояке отвести душу. Формально «Дружина специального назначения» находилась у него в подчинении, на деле его полномочия заканчивались на этапе их финансирования. Такое положение вещей не могло не волновать воеводу. Но он был реалистом и прекрасно отдавал себе отчет, что взять под контроль строптивое подразделение ему не удастся.
— Договорились, — чуть поразмыслив, согласился Берендей, не забивающий свою голову такими мелочами, — нынче же справим именной указ.
— А еще велите торжественно огласить его на площади, — продолжал гнуть свою линию неугомонный черт и тут же пояснил суть своего странного требования: — Все равно по дворцу слухи поползут. Так вот, суть проблемы мы оглашать не будем, просто согласимся, что она присутствует. А вот что ей занимается наша команда, пусть все знают. У нас сложилась стойкая репутация ребят без комплексов и авторитетов, так что этим ходом мы заставим таинственного ворога поволноваться.
— Э-э… — протянул князь, пытаясь сообразить, что именно затеял средний богатырь.
— Заставим, заставим! — как мог, успокоил его черт. — А раз так, то они наверняка занервничают, наделают ошибок, а мы, как карающая рука государства, хвать их за жабры, да и на солнышко.
Прежде чем хоть кто-то попытался ему возразить, Изя быстренько раздобыл пергамент и в два счета набросал проект княжеского указа. Робкие попытки Берендея его внимательно прочитать были решительно отвергнуты, и со словами «таки я разве когда вас подводил?!», средний богатырь сунул в руку князя перо, предварительно заботливо обмакнув его в чернила. Противостоять такому натиску было сложно, и в следующее мгновение был дан старт официальному расследованию.
Получив заветную бумагу, Изя облегченно вздохнул, радостно потер руки и тут же засобирался домой.
— Пожалуй, мы пойдем. Нужно еще план следствия составить, схему расследования начертить, круг подозреваемых обозначить, ну и, конечно, выспаться хорошенько. Завтра нас всех ждет трудный день.
— Но я хотел рассказать о тонкостях политики. О тех, кто, так или иначе, может претендовать на мой трон и кому, соответственно, мог помешать прямой наследник, — слабо запротестовал Берендей. — Ведь это же первые подозреваемые в нашем деле.
— Да знаю я всех, — отмахнулся средний богатырь и принялся загибать пальцы. — Помимо штатных пакостников в лице иноземных послов, в числе главных подозреваемых у нас числятся: Феврония Халявщица со своим сыночком Студнеславом да князья Старко с Гордоном. Никого не забыл?
Тут Изя немного замялся и заметно занервничал. На всякий случай он отошел подальше от княжеской четы и только тогда продолжил:
— Я дико извиняюсь, но ваша дочь, княгиня Сусанна, со своим мужем тоже в списке подозреваемых.
Как вы считаете, у кого лучше реакция? У воспитанника советской спортивной школы и криминальных девяностых годов двадцатого века? У старого черта, возраст которого исчисляется веками? Или у взбешенного самодержца, единственным желанием коего является придушить этого самого рогатого представителя нечисти…
