— Тогда позвони ей сейчас.
Бидди прошла в дом, сделала телефонный звонок и вернулась с сообщением, что мисс Лэнг очень обрадовалась и обещает быть в Аппер-Бикли в половине седьмого. Боб взял руку Бидди и поцеловал ее.
— Отличная работа! — похвалил он и вслед за тем признался, что не прочь заморить червячка. Бидди вернулась на кухню и, надев передник, занялась приготовлением ирландского рагу.
Мисс Лэнг чуть опоздала. Торнтоны и Баркинги уже получили напитки, закурили и теперь беседовали, как это бывает между близкими, давними друзьями. Через некоторое время Джудит удалось незаметно выскользнуть на кухню, где в духовке разогревались слоеные пирожки с курятиной, о которых Бидди, как видно, забыла. Еще немного — и они бы подгорели. Джудит, стоя у стола, перекладывала их на бело-голубую тарелку, когда увидела в окно кухни, как в ворота въехал маленький зеленый автомобиль и остановился у передней двери. Отвлекшись от пирожков, она пошла встречать последнюю гостью. На пороге она увидела изящную седую даму в серой фланелевой юбке и бордовой кофте — наряде хоть и скромном, однако чрезвычайно элегантном.
— Мисс Лэнг…
— Я опоздала.
— Ничего страшного.
Только я собралась выходить — телефон зазвонил. Всегда так бывает, правда?
У нее были ясные серые глаза, живые и умные, и Джудит подумалось, что вот такой, наверно, будет мисс Катто через двадцать лет,
— Итак, с кем я имею честь?
— Я племянница Бидди, Джудит Данбар.
— А, ну конечно, она рассказывала о тебе. Как я рада с тобой познакомиться. Приехала в гости к тете?
— Да, ненадолго… Проходите, пожалуйста.
В холле Джудит приостановилась. Вечеринка шла полным ходом, и звук голосов явственно доносился через открытую дверь гостиной.
— Вообще-то, я как раз вынимала из духовки пирожки, они немножко перестояли…
Мисс Лэнг понимающе улыбнулась.
— Ни слова больше. Не сомневаюсь, что они удались на славу. А я сама о себе позабочусь.
С этими словами она пересекла холл и вошла в открытую дверь гостиной. Джудит услышала голос Бидди:
— Ага, вот и мисс Лэнг! Какое удовольствие видеть вас… Джудит вернулась на кухню и с облегчением обнаружила, что пирожки в целости и сохранности — Мораг могла запросто их учуять, явиться в кухню на разведку и сожрать все угощение. Джудит красиво разложила их на тарелке и понесла в гостиную.
С приходом мисс Лэнг все поднялись с мест, чтобы быть представленными новой гостье, затем заново расселись, и разговор возобновился. Джудит подала на стол пирожки. Вечер продолжался.
Позже, когда она, сидя у окна в компании с Бидди и Эмили Торнтон, не без интереса прислушивалась к свежим сплетням теннисного клуба, к ним подошла мисс Лэнг; она загляделась в окно на сад и зеленый луг, на который уже ложились сумерки, потом заметила, что никогда бы не подумала, что у Бидди растут такие прекрасные розы.
Бидди, казалось, не питала иллюзий насчет своего единственного достижения на поприще садоводства.
— Это все конский навоз, — пояснила она. — У меня имеется доступ к неисчерпаемым запасам.
— Вы не сочтете за неучтивость, если я выйду и погляжу?
— Нет, конечно. Джудит вам все покажет… ты не против, дорогая?
— Я — ничуть… правда, всех названий сортов я не знаю…
Мисс Лэнг засмеялась.
—Это звучит так, словно нас будут друг другу представлять…
Она поставила свой бокал с хересом, и Джудит повела ее в сад, в то время как Бидди и Эмили Торнтон смаковали очередной, самый скабрезный из всех, слушок об их общем знакомце по теннисному клубу. Джудит с мисс Лэнг вышли через застекленную дверь в палисадник; здесь все еще стояли шезлонги, в которых они сидели перед обедом, по траве скакала трясогузка.
— Какой изумительный вечер! — заметила мисс Лзнг. — И какой у миссис Сомервиль отсюда вид, я и не подозревала! Мой дом стоит прямо на главной улице — никакого вида оттуда не открывается. Выйдя на пенсию, я решила, что лучше жить поближе к соседям и магазинам, чтобы не сделаться совсем беспомощной, когда окончательно одряхлею и не смогу больше водить машину. — Неторопливым шагом они направились через лужайку. — А теперь расскажи мне о себе. Ты и есть та племянница, которая отправляется в Сингапур?.. А вот роза — просто чудо, я знаю, как она называется, — «Ина Харкнесс». Какая крупная! — Мисс Лэнг остановилась понюхать бархатистый цветок. — И аромат абсолютно божественный… Когда ты отплываешь?
— По планам — в октябре.
— Сколько времени ты не видела своих родителей?
— Четыре года.
— Как долго… Жестокая пытка — такая разлука. Сколько тебе лет?
— Восемнадцать.
— Закончила школу, разумеется?
— Да, этим летом.
— Поступила в университет?
— Я пока не знаю результатов вступительных экзаменов.
— А-а, ожидание! Ужасная вещь. Помню-помню. Как долго ты планируешь пробыть в Сингапуре?
— Около года. Если я буду зачислена, то начну занятия в Оксфорде. Ради этого мне и придется возвращаться.
— Да это замечательно!.. Пожалуй, университетские годы чуть ли не самое счастливое время в моей жизни. — Мисс Лэнг не только походила на мисс Катто внешне, но и говорила точно так же. — И потом — языки, ты должна постараться овладеть языками, Французский ты, конечно, знаешь. А как насчет немецкого?
— Я никогда не изучала немецкий,
— А латынь?
— Только чуть-чуть.
— Жаль. При знании латыни испанский и итальянский даются в два раза легче… Как называется вот эта роза, я не знаю.
— Я тоже.
— Надо будет спросить у миссис Сомервиль.
— Сомневаюсь, что она сама знает. Она не очень разбирается в садоводстве.
— В таком случае придется посмотреть в энциклопедии. Как ты жила эти четыре года вдали от родителей? Кто давал тебе пристанище во время каникул?
Мисс Лэнг была так искренне заинтересована и вместе с тем так ненавязчиво деликатна в своем любопытстве, что Джудит моментально почувствовала себя с ней легко и смогла говорить о Кэри-Льюисах и о Нанчерроу объективно, в беспристрастном тоне — так, словно этот период ее жизни давно миновал, не оставив после себя никакого следа. Что само по себе было странно, ведь при разговоре об этом с Бидди или Бобом у нее всякий раз ком подкатывал к горлу. Она рассказала о тете Луизе, о Лавди и о том, какую доброту и великодушие проявили к ней Диана и Эдгар Кэри-Лыоисы.
Мисс Лэнг слушала с глубочайшим вниманием.
— Как много добрых людей на свете! — сказала она. — Я не скажу: тебе повезло — терпеть не могу этого слова. Оно словно бы предполагает, что человек выиграл в лотерею, где не требуется никакого особого умения. Но я очень рада за тебя, это, должно быть, сильно переменило всю твою жизнь.
