– Я понял, господин капитан, давайте весной вернемся к этому вопросу, хорошо? Сейчас мы еще не готовы ответить. Видите, тут у нас перестройка идет, вот помещение надо построить для санитарок – ну девушек, видали, стайка бегала – они ухаживать за больными будут. Мы тут хотим стационарную больницу сделать. Вот весной и поговорим на тему сотрудничества. Хорошо?
Капитан замолчал, видно было, как в его голове крутятся шарики, прикидывая выгоду: сейчас задавить этого лекаришку или тогда, когда они тут все на свои деньги наладят? И потом решил – лучше тогда, когда наладят. Куда они денутся потом?
– Хорошо, уважаемый лекарь, как вас? Ага, Влад. И Марьяна. Я понял вас. Я подожду до лета, укрепитесь, а там и поговорим. Спасибо за угощение, за лечение, пора и честь знать. Девушки отвара мне дали, буду пить. Очень хорошие девушки. – Он подмигнул лекарям, надел поданную ему Феклой шубу и вышел из избы.
Лекари помолчали, потом Марьяна с облегчением сказала, вздохнув:
– Ты молодец. Я думала, ты тут же ему башку снесешь, а потом пойдешь остальных резать. Это было бы скрыть невозможно, это не мелкая банда разбойников. Гильдия наемников – это серьезно. А он там не последний человек. Теперь скоро жди пакостей – какие-нибудь «залетные» разбойники налетят, или хулиганство какое-то начнется… пакости. Тошнехонько что-то мне…
– Не дергайся. Наезды начнутся не так скоро, он тоже не дурак. Времени у него полно, до весны еще два с половиной месяца, вот в последний месяц и начнется все. А до тех пор мы должны все наладить, и когда придет весна… Ну, никогда не поздно башку снести и перерезать, ведь правда же? – Он засмеялся и откинулся на спинку стула. – Ты вот что, давай-ка мне свое нижнее белье – я буду броню делать. И сейчас схожу подберу меч тебе. Ты там приемом больных займись – вроде ничего сложного не было, теперь у тебя Силы хватит. Кстати, как она у тебя, развивается?
Марьяна в ответ создала светляк размером с голову ребенка.
– Как видишь. Раньше я больше чем с ноготь не могла. Спасибо тебе. Ну пошла я, окунусь опять в дерьмо. А ты иди в стражницкую и там хорошенько обсуди с мужиками баб, погоду и сабли – ну, то есть то, чем вы обычно занимаетесь вместо работы. – Они рассмеялись, а потом Марьяна подмигнула ему: – И спасибо тебе за прошлую ночь… Ты правда настоящий мужчина. Так, только не лопни от гордости. Вона вижу, как уже грудь раздувается, как у индюка!
В стражницкой было людно, бойцы только что пришли с занятий, Семен сидел за столом хмурый и прихлебывал из кружки горячий узвар.
– Привет, бойцы! Привет, Семен! Чего грустный такой, случилось что?
– Потом поговорим, а то тут вон сколько заячьих и поросячьих ушей. – Бойцы грохнули, они любили своего командира, хоть он и гонял их в хвост и в гриву. – Что хотели, зачем пришли, Влад?
– Завтра Марьяна поедет в город, ей надо выделить двух сопровождающих и подобрать нужно меч по руке. Я думаю, ей надо дать прямой китайский меч – я видел в оружейке такой, ну и кинжальчик небольшой. Давай посмотрим, что и как.
Они выбрали оружие, Семен предложил и кольчужку подобрать – Влад отказался. Наконец они вышли на свежий воздух, подальше от любопытных ушей, и Семен начал разговор:
– Влад, вы с Марьяной понимаете положение? Борислав не тот человек, что бросит идею и отстанет… Пока он вас не подомнет, он не успокоится. Я знаю все.
– А кто тебе доложил?
– Да вы думаете первые такие, что ли? Обычно все и начинается с посещения им чьего-то хозяйства, а потом… а потом или они работают на него, или уходят. Вот и все. Пусть в этот раз он и случайно к вам попал, но я-то знаю его… и давно знаю. Лучше бы он помер у вас там, на столе… прости господи.
– Ладно, Семен. Я рад, что не ошибся в тебе, в твоей верности. Я все понимаю, и в таких ситуациях я бывал, поверь. Нам надо дотянуть до весны, а там посмотрим… Они еще пожалеют, что с нами связались. Знаешь, в одной далекой стране есть у мастеров боя такое высказывание: «Напавший на мастера проигрывает не потому, что напал слишком быстро или слишком медленно, а потому, что напал». Так что Борислав сильно ошибся. И мы ему это докажем.
– Ну-ну… – Семен недоверчиво покивал головой. – Время покажет.
Он развернулся и вошел в стражницкую. На самом деле Владимир не испытывал такой уверенности и бодрости духа – все было сложно и будет еще сложнее. Но нельзя допустить, чтобы подчиненные видели его неуверенность. Да и что он терял? Жалко, конечно, насиженное место. Но деньги есть, и, коли что – собраться с Марьяной, прихватить с собой всю компанию и рвануть куда подальше, где не достанут. Прокормиться-то всегда они смогут и прокормить свою челядь. Времени у них хватит. С этими мыслями он пошел в избу заниматься колдовством. Марьяны в доме не оказалось, Маша с Феклой обсуждали какие-то хозяйственные дела, потом и Маша ушла, видимо направившись в клинику, принимать кассу и вообще заняться по хозяйству.
Фекла гремела ухватами и кочергой, помешивая угли в печи, а Влад сидел перед двумя мечами и соображал, как лучше сделать: если сделать мечи такими же, как и его нож, это будет опасно. Начать с того, что он не будет держаться в ножнах. Любое прикосновение нему чревато увечьем. Бой таким мечом может привести к непредсказуемым последствиям. Ну, к примеру, удар, нанесенный противником прямо и заблокированный подобным мечом, так же опасен, как будто и не закрывался от него: меч противника будет перерублен как прутик, а отрубленная часть полетит дальше, по траектории удара. И благополучно врежется в защищавшегося. А это надо? Нет, не надо. Значит, следует сделать так, чтобы клинок не ломался, чтобы не тупился, а держался в ножнах и перерубал чужие клинки, но… не до конца. Задачка. Влад задумался, а потом хлопнул себя по лбу: «Да какого хрена, все просто!»
Он вынул тяжелую катану из ножен, полюбовался совершенством линий и строгостью отделки, положил на стол и сосредоточился. Магическим зрением он проник в саму структуру клинка и отметил для себя переплетение металла, сваренного в кузнечной мастерской, – такие мечи куются годами, каждый раз заново проковываются. Он сделал цепочки молекул витыми, уплотнил металл, но не стал достигать состояния «мыльности» – меч не должен легко проходить через чужие клинки, зато его режущая кромка стала толщиной в молекулу, как и у его первого ножа. Он укрепил и сделал прочнее металл по оси клинка, и теперь он мог не бояться боковых ударов по плоскости и был в состоянии разрубить практически все, не тупясь.
Влад положил меч на стол, взял в руки ножны, подумал, вернулся снова к клинку и сделал его боковые плоскости немного шероховатыми возле рукоятки, нанеся своеобразную насечку – чтобы лучше держался в ножнах. Еще подумал, усмехнулся и воспроизвел на лезвии меча маленькую картинку: атакующий кот на задних лапах. Пусть будет что-то вроде фирменного знака, да и отличить мечи от своих сородичей можно будет. Картинка была выполнена золотом, как бы вплавленным в сталь, – он преобразовал часть металла, совсем не нарушив прочности клинка, и после переделки она стала просто исключительной.
