— Ты только посмотри на него, Пейдж, — прошептала Присцилла. Она с такой силой сжала отделяющую нас от парней проволоку, что костяшки ее пальцев побелели. — Он прекрасен.
Она указала на одного из мужчин. Тот был высок, поджар, а его прыжки отличались грацией горного льва. Его длинные пальцы полностью накрывали мяч. Он был негром.
— Присцилла, — обернулась я к ней, — мама тебя убьет.
Присцилла и глазом не моргнула. Она по-прежнему не сводила глаз со своего кумира.
— Только если на меня настучит святоша и паинька королева мая, — небрежно бросила она.
Игра окончилась, и Присцилла окликнула парня. Его звали Кэлвин. Он приложил ладони к ее ладоням и прижался губами к ромбовидному отверстию в сетке, чтобы поцеловать мою подругу. Он оказался моложе, чем мне показалось вначале. Лет восемнадцать, не больше. Он улыбнулся мне.
— Так что, идем гулять или как? — поинтересовался он, выпалив эту фразу с такой скоростью, что я даже заморгала от удивления.
Присцилла обернулась ко мне.
— Кэлвин предлагает нам отправиться на двойное свидание, — пояснила она.
Я решила, что она окончательно свихнулась. Мы учились в восьмом классе. Мы не имели права садиться с парнями в машину. По выходным мы были обязаны возвращаться домой еще засветло.
— Мы просто пообедаем, — добавила Присцилла, прочитав мои мысли. — В понедельник вечером.
— В понедельник вечером? — не веря своим ушам, повторила я. — В понедельник вечером…
Присцилла пнула меня носком туфли в голень, прежде чем я успела произнести слова «майская процессия».
— Пейдж занята часов до восьми, — пояснила она, — но после этого мы свободны.
Она еще раз поцеловала Кэлвина, с такой силой прижавшись лицом к сетке, что, когда она отстранилась, на ее щеках отпечатались красные кресты, похожие на шрамы.
* * *
В понедельник вечером я стала королевой мая. На меня пришли полюбоваться отец и все наши соседи. Я была одета в белое кружевное подвенечное платье и белую вуаль, а в руках несла букетик белых шелковых цветов. Впереди меня шла толпа детей, за которыми следовала моя свита, наряженная в свои лучшие платья. Я шла последней, являя собой живую икону, образ Пресвятой Девы Марии.
Отец был так горд, что отщелкал две пленки по тридцать шесть кадров каждая. Он не стал задавать никаких вопросов, когда я сказала, что после службы пойду праздновать к Присцилле и останусь у нее на ночь. В свою очередь Присцилла сказала маме, что будет у меня. Я подобно ангелу плыла над медленно остывающим тротуаром, читая про себя «Богородице, Дево, радуйся…» Я снова и снова повторяла молитву, как будто пытаясь заставить себя опомниться.
Когда мы подошли к церкви, отец Дрэхер уже ожидал нас, стоя возле высокой мраморной статуи Пречистой Матери. Я взяла из рук Присциллы венок и шагнула вперед, чтобы возложить его на голову Марии. Я ждала чуда и не сводила глаз с лица статуи, ожидая, что ее черты преобразятся и я увижу свою собственную маму. Но вот уже венок возложен. Мои пальцы скользнули по мрамору, но голубовато-белые щеки Марии остались такими же ледяными и неприступными, как ненависть.
Кэлвин подобрал нас с Присциллой на углу Клинтон и Мэдисон. Он приехал за нами в красном кабриолете. На переднем сиденье рядом с ним сидел другой паренек. У него были густые прямые каштановые волосы и улыбчивые зеленые глаза. Он выпрыгнул из машины и поклонился, распахнув перед нами дверцу заднего сиденья.
— Ваша колесница, — произнес он.
Думаю, именно в этот момент я в него и влюбилась.
Мы приехали ужинать в «Бургер-кинг», где больше всего меня потрясло не то, что парни предложили расплатиться за нас с Присциллой, а количество заказанной ими еды. Я и представить себе не могла, что люди могут есть так много. Джейк, а именно так звали моего нового знакомого, выпил два шоколадных коктейля, проглотил два гамбургера, бутерброд с курицей и огромную порцию жареной картошки. Кэлвин слопал и того больше. Мы ели прямо в машине, в кинотеатре для автомобилистов, под луной, расположившейся, казалось, прямо над громадным экраном.
Мы с Присциллой вместе отправились в туалет.
— Что скажешь? — поинтересовалась она.
— Я не знаю, что тебе сказать, — совершенно искренне ответила я.
На первый взгляд Джейк показался мне неплохим парнем, но мы до сих пор не обменялись и парой слов, не считая приветствия.
— Во всяком случае ясно, что спиритическая доска кое-что знает.
— Но она сказала, что я буду встречаться с Сетом, — напомнила я ей.
— Подумаешь, Джейк, Сет… — пожала плечами Присцилла. — Главное, это то, что она знала, что ты будешь с кем-то встречаться.
К тому времени, как мы вернулись к машине, окончательно стемнело. Кэлвин дождался, пока мы с Присциллой усядемся, и ткнул пальцем в какую-то кнопку на приборной доске «шевроле». Над нами медленно поднялась крыша. Она захлопнулась с легким чмоканьем, напоминающим поцелуй, и Кэлвин обернулся к нам с Джейком. В темноте сверкнули его белоснежные зубы.
— Не вздумайте делать ничего такого, чего ни за что не сделал бы я, — ухмыльнулся он и как клещами сжал плечи Присциллы.
Я не смогу рассказать вам, что за фильм мы смотрели в тот вечер. Я стиснула ладони коленками и смотрела на свои трясущиеся ноги. Я слушала, как с переднего сиденья доносится шорох. Это кожа Кэлвина скользила по коже Присциллы. Один раз я не выдержала и покосилась в ее сторону. Она млела и хлопала ресницами, в точности так, как на наших репетициях.
Нас с Джейком по-прежнему разделяло не меньше трех дюймов сиденья.
— Расскажи мне, Пейдж, — прошептал он, — чем ты обычно занимаешься на таких свиданиях.
— Только не этим, — выпалила я, чем ужасно его насмешила. Я отодвинулась еще дальше и прижалась щекой к запотевшему стеклу. — Мне здесь не место, — прошептала я.
Рука Джейка медленно ползла по сиденью, а я как завороженная следила за ее путешествием. Я сжала ее и в этот момент поняла, как отчаянно мне нужна была его поддержка.
Мы начали беседовать, и звук наших голосов заглушал стоны и шепот, доносящиеся с переднего сиденья. Я рассказала Джейку, что мне всего четырнадцать лет, и что мы с Присциллой учимся в приходской школе, и что всего несколько часов назад я была королевой мая.
— Ну же, малышка, — произнес Кэлвин, и я услышала звук расстегивающейся молнии.
— Как же тебя угораздило связаться с такой девушкой, как Присцилла? — удивился Джейк.
— Не знаю, — ответила я.
Из-за Кэлвина и Присциллы я уже ничего не видела на экране.
— Двигайся ко мне, — предложил Джейк, поднимая руку, как крыло, и приглашая меня под его защиту. Он пристально смотрел мне в глаза, а я вжалась в угол сиденья, чувствуя себя жертвой на краю коварной ловушки. — Да не бойся ты, — успокоил он меня.
