Я потер лоб, осознавая, что нельзя взваливать на бедного тупицу столько всего разом. От таких дум, не ровен час, может и голова заболеть.
Не думай много, говорила моя мамаша, стуча костяшками пальцев по моей макушке. Нам, троллям, это вредно.
Тут я был с ней согласен. Если ты идиот, болван и тупица, для чего тебе думать?
А насчет тролльской удачи, так найти ее – дело непростое. И долгое. И не каждому троллю по плечу такое дело.
Меня отвлек стражник. Мы стояли уже за пределами ворот, посреди участка дороги, захваченного грязными лужами.
– Уважаемый тролль, вам велено подождать здесь.
Я кивнул. В разрыве между тучами показался кусочек луны, потом другой кусочек. Потом вся она, ночная красавица.
Я стоял и глазел вверх, на небо, где туч было все меньше. И вроде бы заснул. – Спать стоя и с открытыми глазами – это весьма полезное умение. А потом меня подергали за рукав. Рядом со мной стояли трое – два стражника держали извивающийся мешок, другой обращался ко мне и все время подпрыгивал и подскакивал. Я заключил, что парень хочет по-маленькому. Еще он все время оборачивался по сторонам.
– Возьмите, уважаемый тролль. Здесь принцесса. Только убедительная просьба – не развязывайте мешок до того, как придет рассвет, – сказал стражник. – Это убедительная просьба от самого короля! И еще – идите в любом направлении от столицы, но не останавливайтесь до восхода солнца…
– А?
Мешок в руках стражников задергался как бешеный. Не думал, что принцессы умеют извиваться, подобно рыбам.
Старший стражник стал сине-зеленым (а может, лунный свет во всем виноват?) и трижды повторил мне вышесказанное.
– А! – сказал я.
Дайте троллю возможность – и он все поймет не хуже сиятельного эльфа или гнома с очумелыми ручками.
Я взял предлагаемый мне мешок с принцессой и попробовал вспомнить все эти королевские излияния. Вроде бы я не сватался к его дочери, точно помню, – так почему мне всучили Бьянку в качестве невесты? И что это вообще за сыр-бор? Зеркало еще какое-то говорящее приплели. Непонятно. Хм… Задача.
Ладно, разберемся. Король сказал идти, и я пойду. Тем более что дождя уже нет.
Пока я шевелил скудными тролльскими извилинами, стражники ушмыгнули и успели запереть створки ворот. Мешок в моей руке задергался опять, и из него послышались какие-то звуки. Я поднес свой презент к уху, но ничего путного не разобрал.
Оставалось решить, куда положить принцессу. Во внутренний карман, как выяснилось, она не влезет, в карманы штанов тем паче, а рюкзак забит провизией. Подумав, я положил мешок на правое плечо. Принцессе, видимо, это не понравилось. В результате своих рыбьих извиваний она чуть не свалилась в лужу. Пришлось придерживать рукой. Шевелиться мешок прекратил лишь через три часа, когда я был уже далеко от Ламарга.
7
Верный данному слову, я топал до самого рассвета. О том, куда именно направляюсь, почти и не думал. Мне и раньше все было по бубну, как говорит один из моих братьев, а сейчас и подавно. С другой стороны, меня одолевала досада, что не успел я спросить у короля насчет медали! Когда еще свидеться придется? Может быть, и никогда.
Утро накатило из-за небольшой горной гряды, солнце выскочило из-за скальных вершин и начало резвиться словно сумасшедшее. Птички запели, заголосили, веселенько так зашуршала листва. Белки и прочая живность отправились на прогулку, наблюдая за мной со всех сторон. Удивлялись, наверное. Может быть, в здешних краях сроду не бывало троллей.
И вот тут, выйдя на небольшую красивую полянку, возле которой протекал ручей, я подумал: а может, принцесса вручит мне медаль? Вдруг у нее в кармане найдется какая-нибудь завалящая? Не обязательно даже золотую, бронзовая тоже сойдет. На худой конец, дубовая. Ведь, по-моему, главное внимание, а не сам подарок. Мамаша как-то говорила мне: тролль должен обладать скромностью – когда ничем другим обладать не выходит…
Оглядевшись, я снял с плеча мешок с принцессой и положил его на мягкую, еще влажную от росы траву. Ни одного шевеления со стороны моей невесты не наблюдалось.
Стащив рюкзак, я бросил его рядом. Из него доносился запах королевского харча, и этот запах разбудил во мне зверский аппетит. Можно поститься неделями, и хоть бы хны, вот в чем штука. Но, когда начнешь есть, да еще не абы что, только держись – утроба становится ненасытной. Прямо беда с ней.
Вынув нож из-за голенища, я разрезал кожаный шнурок, которым во дворце завязали тару для принцессы. Сунул руку внутрь и вытянул содержимое мешка наружу.
Ох и странно все это было. Я предпочитал не задумываться над нелепыми коллизиями, но они так и лезли мне в мою бедную тупую башку. Все у меня там внутри перепуталось. И, главное, я не знал, чего мне теперь с этой принцессой делать.
Ее связали по рукам и ногам, туго, отчего она стала походить на гусеницу. Я так думаю, сделали это в целях ее же безопасности. Рот заткнули тряпкой и еще для верности перевязали лентой.
Я глазел в оба глаза.
Принцесса была в длинном розовом платье, вроде бы даже нарядном, и туфельках. Белокурые волосы, похожие на золото, растрепались, точно пук соломы.
Я рассматривал принцессу Бьянку долго и не мог понять, отчего впал в такой ступор. Вроде как столбняк меня прихватил.
О-го-го, думаю, это, значит, и есть моя невеста, дочь короля Баркарии?
Бьянка дышала. Я проверил. Значит, у нее обморок или глубокий сон. Или все разом. Хотя мешок был с дырками для дыхания, но коробочка-то весьма тесная. До чего же она могла довести уважаемого родителя и дворцовую челядь, что ее без раздумий сунули в мешок и отправили подальше? Разве может такое красивое существо быть алым и капризным?
Я уже начал подозревать, что надо мной просто подшутили. Ну ясно – приперся в столицу здоровенный увалень из глухомани, явно не страдающий избытком ума, идиот, так давайте над ним посмеемся!
Но тогда и сама принцесса должна участвовать в шутке, разве нет? Иначе для чего бы она добровольно полезла в мешок?
Обалдев от размышлений, я добрался до ручья, чтобы немного освежиться, и посмотрелся в него. На меня смотрела моя дрожащая от водяной ряби физиономия – широкая, с большим ртом, приплюснутой головой, с ежиком темно-рыжих волос. Нос-картошка с двумя дырками и малюсенькой бородавкой. Шея у меня богатырская, короткая и толстая, а плечи широченные, на них я по два бревна положить могу, легко. По словам мамаши, я очень похож на своего легендарного деда – Дубоба Горосверта, известного тем, что, упившись браги, он однажды снес гору Адватру, приняв ее за гигантского дракона. Гора была большой. После столкновения с моим дедом от нее остались только обломки, а дед еще неделю страдал похмельем и лечил синяки, которые наставила ему за этакие выкрутасы моя бабуля.
И вот эту физиономию, доставшуюся мне в наследство от Горосверта, я омыл ледяной ручейной водой. Несколько раз, чтобы скинуть наползающую дрему и совершить утренний гигиенический ритуал.
