Теперь произошло резкое расслоение людей по доходам, от
которого рабочие в целом проиграли. Даже захлебнувшийся “демократической” пропагандой
кандидат наук не может не понять: если при катастрофическом спаде производства
существенная прослойка гребет миллионы, это может происходить только за счет
перераспределения доходов в сторону отхода от уравниловки. Этого просили
рабочие – это они и получили, только ударило это не по номенклатуре, а по ним
самим и их близким.
А если кто-то думал, что социальный сдвиг такого типа мог
выбрать напарника-лодыря и шарахнуть по нему точечным ударом, да еще передать
вырванный у него незаслуженный кусок хлеба его старательному товарищу, то это,
простите, такая наивность, которая позволительна только дебилу. Такого рода
артиллерия, как приватизация, бьет по площадям. Да это и вообще не артиллерия,
а ядерное оружие. Так что те, кто вызывал огонь на своего напарника, на самом
деле вызывал его на себя. Не подумал как следует? Так хоть сегодня надо
подумать и восстановить тот ход мысли, что привел к таким фатальным ошибкам.
Именно в самых главных вещах произошел сбой мышления. Надо их выявить и
обсудить – без самолюбия и обвинений, а ради извлечения урока.
После такой постановки темы “практикума” сразу пришел ответ,
который стоит привести, а потом о нем поговорить. Вот он, почти без правки:
“Здравствуйте. Хочу присоединиться к практикуму. Я напишу
просто от души, что думаю. Может, где-то и нарушу случайно условие какое, но
это только от желания понятнее изложить.
По-моему, тут вообще дело в совсем другом… Простой человек
далек от всяких заумных рассуждений. Он думает так: “Вот моя работа, тут я
вкалываю, выкладываюсь полностью на всю катушку, но только здесь. А когда я
ухожу с работы, я хочу расслабиться и не думать обо всем этом. Хочу, чтобы все
было легко и без напряжений. Пусть будет все дороже, но пусть будет легко. На
работе я ишачу, а после нее я хозяин жизни”. В общем, мухи отдельно, котлеты
отдельно.
Советское государство постоянно держало человека в
напряжении. То очередь за водкой, то за колбасой, то в семь утра надо встать,
чтобы получить талончик к зубному врачу, то телевизионного мастера целый день
жди, то дефицит какой-то достать надо. И так постоянно. И при всем при этом каждый
продавец чувствует себя богом, и к нему надо вежливо, а он к тебе как
настроение будет. И ты ужом вертишься перед ним, понравиться хочешь, а то не
даст.
Если есть одна мелочь, которая занимает полпроцента времени,
то это ничего. А если их двести, то ни на что другое времени уже не остается.
Особенно это все хорошо чувствуется, когда у человека есть деньги. И он думает:
“Какого черта? Я хочу иметь эту вещь и готов платить. Так почему я должен за
ней еще и бегать, давиться в очередях, доставать где-то, заискивающе смотреть
на кого-то? Я хочу заплатить и получить. Вот и все”. И Ельцин эту проблему
решил. По нему было видно, кстати, что он “свой мужик”, не какой-то “упертый
коммуняка”, который то с водкой будет бороться, то еще какой бред выдумает.
Народ чувствовал, что он решит эту проблему.
Вывод такой, что Советское государство просто зае…ло своих
граждан мелочами, и они были отдаться кому угодно, лишь бы их постоянно не
напрягали. Так что Ельцин многим души успокоил в этом плане. И у многих
коммунизм ассоциируется именно с этим постоянным, совершенно дурацким и
ненужным напряжением. И снижение в восемь раз количества бесплатного жилья, или
еще чего там, этого не перевешивает. В общем-то вы и сами это видите.
Сейчас многие на то время смотрят иначе. Что-то забылось,
что-то стало спокойнее переноситься. Но в то время это просто наболело, поэтому
и было так важно людям. А то, что была или не была манипуляция сознанием, это
не важно. Это тот случай, когда “девочка сама хотела”, и соблазнить ее мог бы и
немой.
Может, я в чем-то и не прав, конечно. Буду рад, если вы мне
укажете на ошибки. С уважением. Александр”.
Итак, наша цель была – восстановить ход мысли рабочего как
социального типа, найти в нем противоречия, ошибки или идеалы, которые толкнули
к выбору и пассивной поддержке нынешнего типа жизни вместо советского.
Александр надел маску этого условного рабочего, с этой
маской я и веду разговор. Назовем ее А., и пусть Александр за нее не обижается.
Для нас здесь не важно, как думает сам Александр, главное, чтобы он верно
изложил ход мысли “маски”. Думаю, он это сделал прекрасно. Итак, его “простой
человек” легко променял бесплатную квартиру и врача, ради которых надо было
“напрягаться”, на возможность получить все это без “напряжения”. Какой ценой?
Ясно, какой – теперь все это достается немногим.
Конечно, вопрос не только в изложении, а и в объяснении, а
его у А. нет. Вспомним, как он изложил проблему: человеку надоело, что при
советском строе он должен рано встать, чтобы получить талончик к зубному врачу.
Поэтому он поддержал Ельцина, который обещал эту проблему решить и этот строй
поменять. Как поменять? Сделать врачей платными и очень дорогими. Тогда
большинство вообще к врачу не пойдет и будет рвать себе зубы плоскогубцами, а
за “людьми с деньгами” врачи сами будут бегать. Других способов изменить
положение не было, и Ельцин ничего другого и не обещал.
Кстати сказать, и при советском строе были платные (и очень
недорогие) зубные врачи, и никакой очереди к ним не было. Так что “человек”
хотел бы попасть без очереди именно к бесплатному врачу, но А. это не только не
объяснил, но даже умолчал об этом. А это очень важный пункт, тут есть большая
неувязка. Точно так же были рынки, на которых без всякой очереди можно было
купить зимой виноград и помидоры. И продавцы там зазывали покупателей и были
очень милы. Выходит, “человек” думал, что без СССР метро так и будет стоить 5
копеек, но в нем станет мало народу. Зашел – и без всякого напряжения сел на
удобное место.
Снова уточним вопрос. “Простой человек” у А. – работяга (“на
работе я ишачу”). Поддержав переворот Ельцина, он мог рассуждать только двумя
способами или не рассуждать вовсе. Эти два способа таковы: 1) При капитализме у
всех будет много денег, число врачей резко возрастет, и к ним можно будет в
любой момент придти без талончика. 2) При капитализме у меня будет много денег,
а остальные пусть рвут себе зубы плоскогубцами, мне на них плевать.
Учтем, что только идиот мог предположить, будто врач ему
будет вообще не нужен, поскольку, мол, вырвать зуб плоскогубцами гораздо
приятнее и легче, чем идти за талончиком. Так что мы этот вариант не
рассматриваем. Точно так же можно сказать и о квартире (“хрен с ней, с
квартирой, еще напрягаться из-за нее в месткоме или райисполкоме – проще жить
на улице и не иметь детей”). Будем говорить о людях, которые любят жить под
крышей и, следовательно, полагали, что и при Ельцине они квартиры будут как-то
получать (тут те же два пути рассуждений, что и о враче).
Каким из двух способов мыслил “простой человек”? А. на это
не ответил, но оба эти способа, на мой взгляд, ущербны. Первый вообще глуп, ибо
всем известно, что в СССР врачей на душу было больше, чем на самом богатом
Западе. Так что увеличить их число ни Ельцин, ни Кучма, ни Назарбаев никак не
могли бы – как и число построенных квартир или вагонов метро. Менее известно
было то, что на Западе профессор университета ходит в поликлинику соцстраха, и
на простой рентген там надо отстоять месяц в очереди (а в СССР очередей на
рентген не было). Если подумать, то при всеобщей доступности такое благо, как
врач, всегда будет дефицитным.
