На циферблате 1.04. Понятно, капец «Меридиану». Жаль, хорошие были ходики. Андрей похромал в кабинет. В умывальнике вовсю журчала вода — там фыркали и пихались. Выяснять, кто первым успел захватить душевую, Андрей не стал. В сумраке кабинета выхлебал из носика содержимое чайника и взялся за телефон…
Когда сдавали груз, на тротуар и спецмашину ФСПП снова ложился снежок. Бирлюково спало в сырости и неуюте затянувшейся весны. Агенты, сопровождающие спецмашину, разговоры разводить не стали, быстро подписали акт и укатили.
— Ты чего в одной майке выперся? — спросил Андрей.
— Да я на год вперед пропекся, — пробормотал Генка. — Уже и лета никакого не хочу.
— Заходи внутрь. Мигом просквозит.
Андрей запер дверь.
— Если на сегодня все, я пойду спать бухнусь, — сказал Генка. — Ноги не держат.
— Валяй. Как там народ?
— Таисия как была в песке, так к себе в светелку и удрала. Надо думать, сейчас в ванну занырнула и всласть рыдает. Толстый давно храпит. Маня тоже поругалась и бухнулась.
— Чего ругалась?
— Так она, пардон, ляжки пожгла. Я ей сметаны из холодильника принес.
— Ничего, отлежится, раз в сметане. Она девица стойкая. Иди, «отбивайся».
Генка с ненавистью посмотрел на носилки, подхватил пыточный инструмент под мышку и понес наверх.
Андрей прогулялся через буфет. Отыскал в буфете литровую банку, наполнил холоднющей фантой. Прихватил бутылочку «вечно-жигулевского» для себя.
В расположении «КП-29» стояла тишина. Глуховато похрапывал за дверью Алексей Валентинович. Тикали старые электрические часы в торце коридора. Андрей поколебался, дохромал до радиоузла. Дверь оказалась распахнута. Мариэтта, которая Маня, спала. Из-под простыни торчали румяные, в полустертой сметане, коленки. Рядом с койкой стояла ополовиненная кастрюля с водой и чайная чашка. Валялось надкушенное яблоко. Из открытого в зал окна тянуло сквознячком.
Андрей поставил банку с апельсиновой отравой рядом с кастрюлей и опустил люк окна. Обойдется без ветерка, сметанная царевна.
Все тихо и спокойно. Никакого песка. Можно закрыться в кабинете и подумать, в какое сумасшествие ты угодил.
Андрей сел в кресло, блаженно вытянул больную ногу по крышке стола и открыл бутылку пива. Колено, понятно, горело, но куда меньше, чем следовало ожидать. Так что все-таки сегодня произошло?
Глава 4
Ой, где был я вчера
1-8 апреля
Reuters — «67 % жителей США считает пожары в Калифорнии и Орегоне „божьим наказанием“».
УНИАН — «Потери индийских ВМС в Аденском заливе объясняются плохой координацией с остальными силами международной группировки. Фрегат „Годивари“ был затоплен собственным экипажем. Что касается корвета „Кора“, то, по последним данным, он был захвачен пиратами из-за…»
«Московский кроманьонец» — «Кроме пасеки, сей достойный муж имел двух любовниц. Девушки со слезами рассказали нашему корреспонденту…»
Генка считал, что Отделение побывало в аналоге Сахары. В больнице по телику передачу смотрел: просто один в один. То, что змеек и жучков не видели, — ерунда. Попалось место такое нежилое. Алексей Валентинович выдвинул осторожную версию о том, что песчаный мир являет собой овеществленное воплощение человеческого ужаса перед одиночеством. Таисия — к ней начальнику пришлось идти в «светелку» — объявила, что почти ничего не помнит. У нее шоковое состояние, общее обезвоживание, потертости ног и т. д. Госпожа Хакасова отлеживалась в одиночестве уже третий день, и, честно говоря, остальные бойцы «КП-29» восприняли отсутствие главного кулинара с облегчением. Обеды и ужины готовил начальник вместе со все умеющим Генкой.
Андрей напомнил себе, что нужно заказать еще пельменей, и посмотрел в лежащие на столе бумаги. Форму отчета заполнил быстро, вот с дополнениями пришлось помучиться. Личные мнения участников операции, краткая оценка действий каждого, рекламации на снаряжение и прочее, прочее…
От себя Андрей написал, что Песчаная Тропа пуста. Предназначение ее: исход полностью исчерпавшей себя личности. Клиентов там много не будет: людей, подобных погибшему Попову А. М., остро чувствующих абсолютную собственную пустоту, не так много. Рекомендуется присвоить данному вектору «Фаты» степень 2В — бесперспективна, умеренно опасна.
Андрей вздохнул. Все подряд умеренно опасно. Курение, дебри бюрократической отчетности, швейцарское оборудование, горчица, полученная два дня назад. И где они такую приправу взяли? Вместо напалма можно использовать.
Все опасно, и без всего опасного невозможно обойтись. Без отчетов тем более. А раз с делопроизводством нужно закругляться, требуется пойти и побеседовать с госпожой Капчагой. Девица у себя в комнате, после славной экспедиции выползает исключительно для приема пищи. Коленки у нее, видете ли, облазят. Как будто ее никто не предупреждал.
До облезлой коллеги всего три десятка шагов, а начальник все тянул. После возвращения, когда улеглись «песчаные» впечатления, почему-то вернулась неловкость от произошедшего в буфете. Неприлично тогда получилось. Это все Хеш-Ке виновата, но этой стервы, слава богу, рядом нет, а с Мариэттой каждый день за столом сидеть приходится. Молчит девица, сомнительную тему не поднимает, хотя уж точно не успела забыть, как солидный дядька-начальник по ней елозил. Хоть бы подколола, что ли.
Андрей решительно встал, закрыл ноутбук, одернул свитер и отправился завершать опрос личного состава.
Мариэтта возлежала, утвердив ноги на спинке койки. Пятки у нее были ярко-розовые, хотя, надо думать, не обгоревшие.
— Ужин? Тревога? У тети Таи колики? — осведомилась боец Капчага, опуская книгу на грудь. — Вы ей укропной водички порекомендуйте, от пузика хорошо помогает.
— Экая ты подкованная в медицине. Может, тебя санинструктором назначить?
— Не нужно. Клизмы — не мое, — поспешно заверила девушка.
— Оно и видно, что не твое, — Андрей кивнул на коленки пострадавшей, открытые шортами, в которые превратились бывшие бежевые штанцы. Малиновый цвет обгоревших коленок уступил место насыщенно-розовому — свежая кожа блестела под толстым слоем мази.
— Ну как? Импрессионизмус? — поинтересовалась Мариэтта, нагло ухмыляясь.
Больная явно была в курсе, что ее топик задрался, полностью обнажив живот. В проколотом пупке блестела какая-то финтифлюшка. Нет, Маня, подобные фокусы здесь не пройдут.
— Давай, излагай впечатления по пустыне. Мне нужно отчет заканчивать. — Андрей шагнул к магнитофону, сделал потише «Шизгару». В последнее время девчонка полностью перешла на древние записи, сохранившиеся в радиоузле. Теперь потрепанные катушки и видеокассеты окончательно погребли под собой футляры современных компакт-дисков.
— Впечатления? Это я с удовольствием, — Мариэтта поудобнее подпихнула локтем подушку. — Вы записывать будете? Или на диктофон?
