Дверь с грохотом распахнулась прямо перед носом фээспешников. На ступеньки вылетело что-то небольшое и жутко воинственно настроенное. При ближайшем рассмотрении выяснилось: Мариэтта — босая, полуголая, в спортивном топике-лифчике, неизменных оранжевых трусиках, но с громадным револьвером в руках.
— У вас, гражданин начальник, день Нептуна, что ли? — проорала осквернительница могил с теми же злобными Генкиными интонациями. — Бросайте трезубец, драпаем.
— К реке, — живо сориентировался Генка.
Мариэтта перепуганной белкой слетела с крыльца, Генка уже бежал вдоль дома. Андрей, вилы все-таки не бросивший, кинулся догонять. У конюшни топтались фигуры с кольями, но спешить наперерез пока не спешили. За спиной с грохотом распахнулись двери:
— Взять их, живо!!!
Мариэтта, ни мгновения не раздумывая, на бегу развернулась, вскинула револьвер. «Смит-вессон» громыхнул. Понятно, что навыков у девчонки было ноль, да и почти полуторакилограммовая «пушка» была не по руке. Даже в дверь не попала: пуля разнесла фонарь над крыльцом, ступени осыпало осколками. Двери живо захлопнулись, изнутри невнятно закричали, грозя дыбой и петлей.
Беглецы проскочили за ограду. Впереди простирался длинный пологий спуск к реке. Сзади снова закричали, на этот раз грозно, — бахнул выстрел. Картечь с визгом пронеслась над головой. Мариэтта пискнула, споткнулась, проехалась по траве. Вовремя — второй заряд прошел точнее. Андрей подхватил девчонку, ставя на ноги:
— Мань, еще пробежаться нужно.
Капчага взвыла — на миг показалось, что ее картечиной зацепило.
— Да бегу я, бегу! Только не лапайте.
За спиной торопливо хлопали револьверные выстрелы. Ну, это ерунда — пули неопасно жужжали в вышине. Зато начали надрываться собаки.
Генка на бегу оглянулся:
— Блин, псовую охоту открыли. Белогвардейцы херовы.
— Крепостники мудацкие, — поддержала летящая степной козой Мариэтта. — Андрей, ты как?
— Нормально. Не отстаю же, — огрызнулся начальник. Колено действительно скрипело, но пока не предавало. Только берег приближался слишком медленно — яростный лай за спиной накатывал куда быстрей.
— Сергеич, или «скользим», или дрессировать собачек придется, — заметил Генка, оглядываясь.
— Тут разве сконцентрируешься, — Мариэтта тоже оглянулась. — Занесет еще хуже.
— До воды добираемся, — прохрипел Андрей. — Огрызаясь…
— Понял, — Генка оглянулся, на этот раз оценивающе. — Мань, дай-ка ствол на секунду.
— Всегда грабите, — пожаловалась Мариэтта, но револьвер отдала.
За спиной лаяли и рычали — уже взахлеб, торжествующе. Дюжина поджарых борзых, следом два чуть отставших лохматых волкодава. За ними неслись с дюжину разномастных барбосов-«дворян». Люди виднелись много дальше, еще у усадьбы. Фигура в мундире взмахивала рукой — исправник отдавал указания.
— Ген, пора, — скомандовал Андрей.
Мужчины разом остановились, Мариэтта проскочила по инерции еще шагов с десяток, затормозила, хватаясь руками за траву.
— У воды жди, — рявкнул Андрей. — Генка, с лохматых…
— А как же, — Генка припал на одно колено, утвердил граненый ствол «смит-вессона» на сгибе левой руки.
Гвалт и лай вокруг стояли страшные. Настигшие добычу первыми борзые слегка растерялись — стоящий впереди человек помахивал вилами, двое других замерли, не выражая особого страха. Борзые рассыпались полукругом, заливались растерянным лаем. Но сзади тяжелым махом настигали волкодавы. Вываленные широкие языки, пасти в пене… Передний, черно-желтый, разметав легких борзых, подлетел к людям…
Бах!
Тяжелая пуля снесла верх черепной коробки. Тяжелое тело покатилось к ногам Андрея, конвульсивно задергало лапами, все еще продолжая азартный бег. Не сообразившие, что случилось, борзые было рванулись вперед, — первую Андрей поддел на вилы и отшвырнул, кольнул другую — отскочила с жалобным визгом. Генка, не отвлекаясь, отвесил могучего пинка еще одной поджарой твари. Стволом револьвера вел второго волкодава — тот, умно прикрываясь борзыми, пошел полукругом, подобрался для прыжка… «Смит-вессон» рявкнул чуть раньше — псина отлетела, тут же попыталась вскочить. Взвыла — перебитый позвоночник и задние лапы отказывались служить. За спиной тоже выли. Мариэтта на траве грызлась с белой борзой. Андрей двинул легкую псину в бок, тут же поддел под ребра крайними зубьями вил.
— А раньше никак было нельзя? — сварливо поинтересовалась осквернительница, тряся укушенной рукой.
— Прости.
— Ладно уж.
— Три патрона осталось, — сказал Генка, следя за откатившимися собаками. — Может, нам пора?
— Шестизарядный, значит? — прохрипела Мариэтта, поднимаясь. — Не потеряй. Мой ствол.
— Вот жмотина. Тебе сейчас отдать?
— По окончании, — девица лизнула кровоточащую руку. — Уходим?
Псы надрывались лаем. Табунок уцелевших борзых кружился шагах в тридцати от беглецов. Благоразумные беспородные шавки выражали свою ненависть с более отдаленного расстояния. Спешили по склону люди, но до них было еще далеко.
— Уходим резво, но не провоцируя, — скомандовал Андрей.
Издали хлопнул ружейный дуплет — картечины стеганули тростник чуть в стороне. Остатки Отделения «КП-29», пригибаясь, вошли в воду.
— А теперь водные процедуры, — скалясь, объявил Генка. — Желающих тонуть не имеется?
— Разве что командир вздумает, — Мариэтта, морщась, отпихнула желтую кувшинку. — У меня и так развлечений навалом было.
Плыли не торопясь. Бурая вода Москвы-реки была даже приятна, хотя запястья и укушенную голень порядком щипало, да и вилы оказались мало удобны для форсирования водных преград. Мариэтта без труда плыла чуть впереди, Генка, придерживающий револьвер на голове, греб левее, и Андрей чувствовал себя почти спокойным. С берега бабахнули, вновь разрядив стволы дуплетом, но это уже исключительно для острастки. Теперь наверняка к лодкам побегут — река здесь относительно широкая.
— Хорошо, что здесь погода не наша, — заметила Мариэтта, выбираясь на обрывистый берег. — Почти лето, — на этом замечании девчонку пошатнуло, и она чуть не села в ракитовый куст.
— Тебя не зацепило? — Андрей ухватил ее за руку.
— Нет. То есть зацепило, но исключительно морально. — Ладошка у осквернительницы подрагивала, но освобождаться она не спешила. — Абздольц, какие сволочи на свете водятся, а, гражданин начальник?
— Это точно. Но мы это дома обсудим.
— Но сюда-то мы вернемся? Договорить нужно. А то вообще полный абзац получается.
— Договорим, — откликнулся Генка, выжимающий за кустом штаны. — Но для начала нужно нам переформирование провести. Еще непонятно, как мы без этого старого козла «перескользнем».
