Смотрел командир флотских, естественно, не на целительницу, а на ее достойного супруга.
Док облокотился о вьюк, похлопал мула по шее:
— Мы все, включая копытных, исключительно мирные и законопослушные путники. Закон есть закон. Заплатим. Так, дорогая?
— Ну, если пошлина божеская, — пробормотала целительница. — Иной раз так загнут…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Лагерь разбили, не доходя до форта. Мощеную дорогу здесь расширяла невысокая насыпь, по краям которой торчало несколько низкорослых деревьев. Уже радость — после стольких дней узости Стези. Развьюченные мулы, довольные ранней остановкой, щипали траву. Люди предвкушали горячий ужин — дров было предостаточно.
Когда в форте, до сих пор не подававшем признаков жизни, заухал барабан, Даша даже не сразу осознала, почему замерли мужчины. Рокочущий неприятный звук окреп и разнесся шире. К девушке припрыгал Мин, и даже издали можно было почувствовать, что полукровка в тревоге. Собственно, и неудивительно — гул барабана нагонял крайне неприятные предчувствия. Экий там музыкант… угрюмый.
— Вызывают, — пробормотал Мин, озираясь.
— Кто? Куда?
— Эти. Местные. На смертный бой.
Вешать всякую умиротворяющую лапшу на уши другу Даша, конечно, не собиралась, сама примерно то же самое чувствовала, поэтому сдержанно сказала:
— Давай не предвосхищать события. У нас командование есть. Разберутся.
— Ага, не предвосхищаем, — полудикий задумчиво высунул кончик языка, мелькнул рядок многочисленных мелких, но острых зубов. — Что помочь?
Даша с Фресли возились с крупой, Мин энергично драил второй котел и предвкушал настоящий полноценный бой с таинственным гарнизоном форта. Даша с горечью понимала, что так и будет. Барабан этот проклятый с явной угрозой бубухал.
Мужчины зашевелились, Мин лапой в драном сапоге придвинул к себе надежное копье-тычок.
— Почтили нас, значит, гонцом, — проворчал Фресли.
Из форта прислали раба. Даша уже видела парочку невольников — в низовьях они встречались чаще, да говорят, и во Флоте попадались закованные. Что ни говорите, а павший Каннут был городом вполне демократичным и цивилизованным.
На раба, отдавшего послание Лампусу, лучше было вообще не смотреть. Голый, какой-то весь облезлый, в складках обвисшей кожи. На шее ошейник железный, ржавый. И еще… холощеный человек. Довольно грубо и неаккуратно. Господи, ужас-то какой.
Лампус глянул в пергамент, кивнул:
— Ага, прейскурант, стало быть. Еще что-то скажешь?
Раб открыл рот, замычал: среди осколков зубов ворочался обрывок языка.
— Понятно. Видать, суровы хозяева. Сколько ж их там, воителей аванковых?
Невольник испуганно замычал, разводя руки с бесформенными, видимо, не раз сломанными пальцами.
— Ну, ступай, ступай, милейший, — поморщился Лампус. — Я так интересуюсь, из вежливости. А по пошлине требуемой утром ответим. Прицениться должны, может, и вовсе повернемся восвояси. У нас нынче кошель тощеват.
Раб поклонился и потрусил, оглядываясь, к форту. Ноги он расставлял неуклюже, по-крабьи.
— Дурные хозяева, — проворчал Герт-Голыш. — Ну какой из скопца работник?
— Видать, не сильно нуждаются, — заметила Эле. — И руки у них кривые.
— Так то, что руки, не так худо, — пробормотал Лампус. — Я тут глянул: или я вовсе ослеп, или с нас всерьез требуют по две «короны» с носа, да каждого второго раба-рабыню забирают. А нам за это: свободный проход и проводника. Обсорвели совсем. Или здешние сознательно нарваться хотят?
— Меряются. На «слабо», — заворчал Утбурд. — У кого, значит, толще. Может, мне ближе подойти, вывалить?
Флотские заржали, хлопая карлика по перекошенным плечам. Дальнейших состязаний в остроумии Даша постаралась не слышать, поспешив к костру. Вода уже отстоялась, пора переливать и мясо закладывать.
Спорили с Фресли, какими кусками нарезать — кок все-таки был склонен к упрощению. Подошел лорд Дул, не особо стесняясь флотского, сказал:
— Поосторожнее, Аша. Сомнительное у нас сегодня соседство. Как бы полюбопытствовать не явились.
— Это да, милорд, — согласился Фресли, укладывая шмат аванковятины на доску. — Видели мы таких мытарей корыстных на… хм.
— Дикарство дикарское, — пробурчала Даша, подправляя на бруске лезвие «хозяйственного».
Шурпа вполне удалась, сытый народ лежал у костра. Часовых, правда, удвоили, но настроение у путешественников было хорошее. По всему выходило, что болота уже преодолели. С гарнизоном глиняного форта или договориться удастся, или попросту обойти. По трезвому размышлению, никаких тут королей невиданных быть не может — до побережья рукой подать. Если и завелся на болотах какой-то властитель самозваный, так пусть сидит ровно и не ерзает. Тут флотские идут и вообще люди, повидавшие всякого. И нечего шутки шутить. Судя по размерам форта, там бойцов двадцать уместится, не больше. А если жалкий вид посланца учесть, то уважать местную власть и вообще не за что.
«Эридан», флагман великий, утесом воздвигся,
Гранитным!!!
Прикрытый драккарами храбрыми:
«Псом», «Молью», «Кинжалом» и дерзкою
«Мымрой»!!!
Метко разили орудия глорской постройки,
И пеною черной, обломки и тушки жукастых на волне
Колыхались!!!
У костров кипятили воду, запасая впрок. Кое-кто уже укладывался спать. Даша, ощутив настоятельную потребность прогуляться перед сном, отправилась к ближайшим кустикам. Ох, богам спасибо, хоть какие-то приличия. Костя развернулся вполоборота, чтобы приглядывать. Мин потащился хвостом, но воспитанно отвернулся, непринужденно опершись о копьецо. Это наш полумирный флотского Маяка копирует — весьма большое впечатление пират-гигант с ужасающей алебардой на полукровку производит. Шагах в двадцати маячили спины пары часовых, разглядывающих покатые стены форта. Даша с грустью вспоминала обихоженные удобства каннутского домика.
«Женщина? Нет? Женщина».
Изумиться совершенно чужой и чуждой мысли Даша не успела: ее схватили за плечи, зажали скользкой лапой рот, и в следующий миг девушка упала спиной в жижу болота. Рывком притопили в упругой хляби, дернули, волоча в кромешной вязкой тьме. Даша чудом удержалась от визга — точно бы жирная влага в горло хлынула. Рука нашарила рукоять «боевого». Выхватывая кинжал, девушка почувствовала, как рвется, цепляясь о коренья, платье на спине. Вынырнуть не давали. Задыхаясь, Даша ткнула кинжалом за спину, пытаясь наугад достать неведомого врага. Вроде что-то зацепила. На миг отпустили, девушка села — голова с чавканьем вырвалась из жижи. Даша выплюнула сгусток грязи, завизжала.
— Уррр-раууууру! — ответил боевой клич Мина. Полукровка завывал вроде бы рядом, но как-то глухо. Да, уши же залепило. Ну, слух потерпит. Даша спешно соскребла горсть грязи с лица — левый глаз кое-как открылся. Девушка разглядела Мина: полукровка пытался прыгать в жиже и бил-колол длинным наконечником копьеца чмокающую поверхность перед собой. Что-то совершенно бесформенное на миг возникло среди островков чахлого тростника. Свиста «болта» Даша, естественно, не слышала, но видела, как в грязи возникло короткое оперение арбалетного снаряда. Потом ниже появился знакомый светлый венчик стрелы лука Эле. Огромный сгусток грязи вскинулся и рухнул обратно в болото. Утоп — только светлое оперение торчало среди тростника…
