— Юга! — воскликнула Эрика, глядя на то, во что превратилась ладонь Данфейт.
— Идиотка! — закричал Кимао и с силой сжал ее запястье, для того, чтобы остановить кровотечение.
Данфейт улыбнулась ему. Улыбнулась и закрыла глаза. Позыв на рвоту она не смогла сдержать, хотя, очень хотела…
* * *
Она проснулась в барокамере на корабле. Кимао сидел рядом с ней и, подпирая рукой голову, осуждающе смотрел в иллюминатор.
— Спасибо, — произнесла Данфейт и улыбнулась.
— Говорил же тебе, чтобы ты ни при каких условиях не снимала перчатки!
— Зажим для чешуи постоянно соскальзывал, и мне пришлось оголить руку.
— Ты никого не слушаешь, так ведь?
— В этом ты прав, — ответила она и снова улыбнулась ему.
— Идиотка!
— У меня были галлюцинации…
— Не удивлен. Скажи спасибо Террею, который смог тебя словить.
— Я уже сказала, — ответила она и отвернулась.
Кимао, почему-то, ждал, когда она снова посмотрит на него, но она не обернулась и он, не произнося ни слова, ушел, оставив ее одну.
Глава 14
Ровно неделю Данфейт потратила на то, чтобы залечить свои раны и вернуться в строй. В последний раз она видела Кимао в больнице, когда он пришел навестить ее вместе с Айрин и Орайей. Выслушав нравоучения сестры о правилах поведения на Атрионе, Данфейт попросила всех убраться из ее палаты и больше к ней не приходить. Кимао пожалел в тот момент, что поддался на уговоры Айрин взять их с Орайей с собой, и принял решение навестить Данфейт на следующий день. Когда в десять утра он вошел в палату, оказалось, что там уже никого не было. Данфейт Белови покинула госпиталь под расписку еще накануне вечером. Кимао не был удивлен подобным "благоразумием" своей матриати и ровно через час оказался перед дверями в ее комнату в общежитии.
Он постучал, для приличия, по обшарпанной двери и заглянул внутрь. Когда же он покидал злополучное место, взор его был застлан пеленой гнева. Она поимела его, взяв то, что ей было нужно, и выбросив на помойку на следующий же день, даже не сказав "спасибо" за услуги. Неблагодарная избалованная девица, в сущности которой Айрин не ошиблась.
Кимао вернулся домой и, осушив залпом стакан с виски, позвонил Орайе. Брат, на предложение напиться в стельку в этот вечер, отказываться не стал и через двадцать минут сидел за столом напротив Кимао.
— В последний раз ты предлагал мне совместную попойку год назад, когда Айри после ужина курсантов послала нас обоих в пекло Амира.
— Если бы ты тогда не спросил ее, чей матриати она желает стать: твоей или моей, — ничего бы не было.
— Четыре года мы ходили кругами, так и не решаясь взглянуть правде в глаза. Я всего лишь озвучил вопрос, который волновал нас обоих.
— Ответ на него ты получил.
— Сейчас тебе ничего не мешает. Почему же ты пьешь здесь со мной виски вместо того, чтобы наслаждаться обществом прекрасной Айри?
— Потому что она — сестра моей матриати.
— Расскажи, какого это — присоединить к себе другого человека?
— Мерзко, — хмыкнул Кимао и осушил очередной бокал виски.
— Секс или послевкусие?
— Второе. Секс под риагой как раз таки впечатляет.
— Почему тогда ты заблокировал ее воспоминания?
Кимао посмотрел на брата и улыбнулся.
— Ты помнишь Сайми из деревни?
— Сайми? Конечно, помню, — хмыкнул Орайя. — Он постоянно подтрунивал над тобой из-за твоей худобы, пока ты не отметелил его в умывальне.
— Она полагала, что трахается с ним, а не со мной, — ответил Кимао и налил в бокал еще виски.
— Постой, она влюблена в Сайми?
— Как тебе сказать… Я не знаю, — развел руками Кимао. — Наш друг Сайми решил поразвлечься с Эпи, ее ты тоже помнишь. Данфейт застала парочку как раз посреди части, где Эпи делала Сайми минет.
— А Сайми тот еще бабник! — засмеялся Орайя и опрокинул очередную порцию виски. — Она из-за этого объявилась на несколько дней раньше?
— Именно.
— Почему ты расстраиваешься? По-моему, Данфейт прекрасно отомстила своему дружку, кувыркнувшись с тобой разок в тот же день.
— Она думала, что спит с ним!
— Ну, ты и придурок, Кимао! — засмеялся Орайя. — Она любит его, спит с тобой, а теперь ненавидит тебя за то, что попала в рабство. А тебя бесит не тот факт, что отец накачал вас двоих риагой, а то, что Великий Кимао Кейти не смог ублажить в постели женщину так, чтобы она, в самый ответственный момент, вспомнила его имя!
Орайя пригнулся к столу и продолжил хохотать, в то время, как Кимао не без злости смотрел на него.
— Не вздумай положить на нее свой глаз! — вдруг, заявил зрячий.
Орайя оборвал смех и посмотрел на Кимао.
— Ты в своем уме? Я бы не стал спать с твоей матриати, тем более, что она — сестра Айрин.
— Расскажи это своему члену, который встал на нее, когда Данфейт того захотела.
Орайя склонил голову на бок и улыбнулся.
— Знаешь. А мне эта идея, вдруг, показалась не такой уж и отталкивающей… Айрин выбрала тебя, так почему бы Данфейт не выбрать меня? Или свою матриати хочешь трахать только ты?! В таком случае, определись, что тебе нужно!
Кимао прищурился и посмотрел на брата.
— Вмазать бы тебе…
— Вмажь! — хохотнул Орайя и налил брату виски. — Кстати, как у Данфейт дела?
— Никак, — ответил Кимао и осушил бокал. — Поимела меня и выбросила на помойку…
— А ты проучи ее.
— Проучить?
— Конечно! Отомсти ей, если она унизила тебя. Влияние Эрики может пагубно сказываться на ее представлениях о зрячих вообще и тебе в частности. Дай ей понять, что связь эта никуда не денется, и только благодаря твоей поддержке она сможет выжить среди таких, как мы.
— Говоришь, как преподобный Матье.
— В его нравоучениях есть логика.
— Он сравнивает матриати с овцами, что принадлежат своему пастуху.
— Но, она — принадлежит тебе. Ты — в ответе за нее и ее поступки.
— Как я могу относиться к ней так, когда моя собственная мать всю жизнь зависела от Ри?
— Наш отец, безусловно, не безгрешен, но он позволил твоей матери вырастить и меня, если помнишь. Не позволяй Данфейт заблуждаться. Ты несешь за нее ответственность. Ты — и никто другой. Подумай об этом. Кроме того, пора бы уже и напомнить всем остальным, кто является зрячим Данфейт Белови. Слухи ползут среди курсантов, что ты не станешь защищать ее, если что-нибудь случиться. Сермилли снова начал высказываться по поводу того, где ей место. Если так пойдет и дальше, кто-нибудь может подумать, что она — свободна…
