— Что за чудесный день для венчания! — учтиво заметила она. — Вы так добры, что послали нам приглашение, мадам.
— Но разве мы могли забыть о вас? — процедила леди Джейн, впиваясь взглядом в девушку. Сегодня Фортейн была в изящном наряде из темно-фиолетового бархата с низким вырезом и широким воротником тонкого кружева, лежавшим на плечах. Широкие рукава перевязаны посредине сиреневыми лентами, образуя пышные буфы. Юбка ниспадала на пол тяжелыми складками, в разрезе спереди виднелся кремовый фрипон, искусно вышитый золотыми бабочками и маргаритками. Рыжие волосы собраны в узел на затылке, длинный «локон любви» перехвачен такой же сиреневой лентой, как и рукава. С шеи спускается длинная нить превосходно подобранных жемчужин, в ушах — огромные грушевидные аметисты. Она была одета по последней моде, куда лучше многих присутствующих женщин, и все же платье ее смотрелось не столь роскошным, чтобы отвлечь внимание от невесты.
Леди Джейн пришлось признать, что туалет леди Линдли идеально подходит к торжественному случаю. И манеры самые скромные, как и подобает превосходно воспитанной девушке. Рука покоится на рукаве отчима, глаза скромно опущены. Джейн почему-то больно задело, что Фортейн предстала перед ее гостями самим совершенством. Оставалось надеяться, что люди не начнут гадать, отчего такая восхитительная особа отвергла ее сына. Поползут сплетни, но, как назло, она ничего не в силах сделать.
Леди Джейн улыбнулась герцогу и Фортейн и обратилась с приветствием к другим гостям.
Сама церемония должна была состояться в просторной гостиной Меллоу-Корта, поскольку церковь в Лиснаски оказалась слишком мала, чтобы вместить всех приглашенных. Невеста чудесно выглядела в подвенечном наряде из розового атласа, тафты и кружев. На голове красовался венок из нежных ромашек. Жених был достаточно представителен в камзоле и ренгравах небесно-голубого бархата, но лицо хранило угрюмое выражение, тогда как невеста все время улыбалась, не в силах сдержать радость. Ответы она произносила громко и четко, Уильям же что-то неразборчиво бормотал. Когда священник провозгласил пару мужем и женой, гости приветственно загомонили и Уильям послушно поцеловал новобрачную.
Фортейн не испытывала никаких сожалений по поводу того, что преданный поклонник женился. Она не думала о нем и не сводила глаз с Кайрена, такого элегантного в темно-зеленом бархатном камзоле в тон глазам. Фортейн не могла дождаться, пока они останутся одни. Как давно они не ласкали друг друга!
Она громко вздохнула и покраснела, услышав смешок Джеймса Лесли.
— Легче, девочка, — предостерег он, заметив направление ее взгляда. — Все это время ты вела себя осмотрительно. Не открывай карт, пока игра в самом разгаре. Уилли еще только пересек финишную линию.
— Папа, — прошептала она, прикладывая ладони к горящим щекам.
— Благоразумие, миледи Линдли, — тихо обронил он. — Нам еще предстоит жить здесь до следующего лета. Не желаю войны между нашими семьями.
— А ты не думаешь, что наш брак приведет к семейной распре? — насмешливо осведомилась девушка.
— Сначала им будет неприятно, но мы сумеем уладить дело, особенно если вы с Кайреном покинете Магуайр-Форд. Ты же знаешь, что нужно леди Джейн.
Столы для свадебного обеда были накрыты в огромной столовой Меллоу-Корта, бывшем парадном зале. Слуги носились туда-сюда с блюдами лососины, говядины, курятины и мелкой дичи. Леди Джейн не посчиталась с расходами. Тут были окорока, бараньи отбивные, артишоки в белом вине, салат-латук, чаши с горошком и мятой, караваи хлеба, свежесбитое масло, прекрасный английский чеддер и мягкие французские сыры. Дорогое вино лилось рекой. Некоторые гости сетовали на отсутствие эля, но леди Девере считала, что эль пригоден лишь для простолюдинов.
Гости прекрасно проводили время, провозглашая тост за тостом в честь новобрачных. Под конец внесли свадебный торт, украшенный сахарной ватой, — роскошь по тем временам необычайная, но леди Девере, будучи в Англии, узнала, что это самое модное и экстравагантное нововведение на всех свадьбах знати. Как могла она обойтись без него на свадьбе единственного сына?
После обеда устроили танцы в той гостиной, где проходило венчание. Пока продолжался обед, из комнаты вынесли мебель и установили возвышение для музыкантов. По углам были расставлены ширмы, за которыми усталые гости могли присесть или воспользоваться ночными горшками. Начались танцы в сельском стиле, где танцующие либо водили хоровод, либо, держась за руки, выстраивались в длинную линию. Посмотрев на все это, леди Девере нахмурилась, поговорила с музыкантами, и те заиграли живую задорную гальярду.
Кайрен Девере с поклоном пригласил Фортейн и повел в толпу танцующих. Его рука словно жгла ее ладонь, глаза встретились в безмолвной страсти. Гальярда считалась быстрым танцем, в котором обычно участвовала только молодежь. Все, кроме жениха с невестой. Уильям Девере злобно таращился на брата и Фортейн. До сих пор он почти ее не замечал, но она нагло выставляла себя напоказ, флиртуя с братом, и он не мог отвести от них взгляда. Ее грудь казалась такой белой на фиолетовом фоне… Ах, как он ее желал!
— Кто эта прелестная девушка, что танцует с твоим братом? — наивно поинтересовалась Эмили.
— Леди Линдли, — сухо бросил он.
— Вот как, — тихо обронила Эмили Девере. Мать не скрыла от нее истории с Фортейн, объяснив, что должна сказать всю правду, прежде чем позволить дочери принять предложение Уильяма. Тот просил леди Линдли стать его женой, а она отказала. Мистрис Эллиот поведала дочери, что Уильям был в отчаянии. Вполне возможно, он все еще любит изменницу.
— Я заставлю его забыть, — заверила Эмили родительницу с чистейшей наивностью юности. Но теперь, увидев во плоти бывшую соперницу, мистрис Девере потеряла прежнюю уверенность. Разве можно забыть неотразимую, ослепительную Фортейн Линдли? Эмили Энн впервые в жизни ощутила, как больно жалит ревность.
Гальярда закончилась, и Фортейн восторженно засмеялась, глядя в красивое лицо Кайрена. К своей радости, она обнаружила, что он превосходный танцор. Сама она раскраснелась, и аккуратный узел на затылке распустился, так что волосы в беспорядке рассыпались по спине.
— Ты так прекрасна, — наклонившись, прошептал Кайрен. — Не будь я человеком чести, затащил бы тебя в темный уголок и любил до потери сознания, дорогая.
От удовольствия Фортейн вспыхнула еще ярче.
Музыканты снова взялись за инструменты. Прозвучали первые ноты грациозной величавой паваны. Кайрен снова поймал Фортейн за руку, и они сделали первые па, настолько поглощенные друг другом, что невольно выдали себя. Они казались такой идеальной парой, что остальные гости расступились, не сводя глаз с молодых танцоров, выступавших в такт плавным переливам музыки.
Фортейн подняла к Кайрену светившееся любовью лицо. Голубовато-зеленые глаза сияли, как драгоценные камни. На слегка приоткрытых губах играла таинственная улыбка. Его темная голова была наклонена так низко, что их рты почти соприкасались. Они самозабвенно изгибались и поворачивались с каждым чувственным аккордом. Очевидность происходящего не оставляла сомнений, страсть была почти ощутима. Они слились в единое целое, их чувства с каждой минутой разгорались все сильнее подобно лесному пожару.
