— Нет, — покачала головой Розамунда, невольно смеясь, — я купила ткани в Карлайле, а жена торговца недавно получила рисунки нарядов из Лондона, от своей сестры.
Сэр Томас вздрогнул и поморщился.
— Могу себе представить! — вздохнул он.
— Но я уже уложила веши, сэр, — запротестовала Розамунда.
— Дорогая кузина, не так уж трудно все распаковать и вновь уложить. А вот стереть плохое впечатление, произведенное первым появлением при дворе, будет невозможно.
Вперед!
Он поставил кубок и поднялся.
Розамунда снова рассмеялась. Ничего не скажешь, ей действительно нравится кузен, буквально свалившийся с неба, чтобы привезти ее к королеве.
— Что ж, пойдем, но предупреждаю, что мои наряды крайне скромны и неярки. В конце концов, я в трауре по мужу, сэр Томас.
— Просто Том или кузен, — отмахнулся он и, пробираясь мимо девочек, сунул руку в карман камзола и вынул горсть сладостей, которые и вручил каждой.
Они поднялись наверх, и Розамунда сказала Энни:
— Это мой кузен, сэр Томас Болтон, который приехал, чтобы проводить нас на юг. Он пожелал увидеть мои платья. Вынь их из сундука.
— Да, миледи, — прошептала Энни, уставясь на сэра Томаса широко раскрытыми глазами.
— Кстати, какие у вас драгоценности? — допытывался он.
Розамунда раскрыла кожаный мешочек и высыпала содержимое на кровать.
Длинные изящные пальцы долго перебирали незамысловатые вещички, прежде чем сэр Томас изрек:
— Жемчуга и брошь с изумрудами достойны вас. Остальное — нет. Оставьте их дома.
— Но у меня ничего больше нет, — призналась она.
— Зато есть у меня. Моя ветвь семейства невероятно богата, дорогая девочка. У меня полно драгоценностей, но нет жены, которая могла бы их носить.
— Но почему вы не женаты? — удивилась она. — Наверняка вы считаетесь блестящей партией, кузен!
Сэр Томас улыбнулся и погладил ее по руке.
— Мне не нужна жена, — просто объяснил он. — Она только свяжет меня по рукам и ногам. Боюсь, я слишком эгоистичный человек, предпочитающий удовольствия необходимости произвести на свет кучу отпрысков, ожидающих моей смерти, чтобы поделить состояние, годами копившееся моими предками. Я осыплю вас фамильными драгоценностями и, возможно, помогу сшить гардероб помоднее, в немного более радостных тонах, чем эти.
Он внимательно осмотрел каждое платье.
— Неплохо. Довольно строго, но совсем неплохо, учитывая источник Вижу, у жены торговца неплохой вкус. Для начала сойдет. Складывай все обратно, Энни, завтра мы отправляемся в дорогу, хотя не слишком рано. Главное — успеть к закату добраться до аббатства Святого Катберта. Вы знаете, где это?
— Мой дядя Ричард только что был избран настоятелем, — пояснила Розамунда. — Спуститесь со мной в зал, кузен, и я поведаю вам историю нашей ветви семейства. А вы расскажете мне, как Болтон из Фрайарсгейта попал на юг и разбогател.
— Рад видеть, что вы не какая-нибудь жеманная бесцветная особа, как большинство придворных дам. Все такие приличные, порядочные, одеваются по последней моде, ужасно горды своим происхождением и воспитанием, и, между нами, ни у одной нет ни капли здравого смысла, не говоря уж о характере.
Он последовал за ней вниз, где уже ожидали Эдмунд и Мейбл, распоряжавшаяся приготовлениями к ужину. Сегодня им предстояло накормить лишних шестнадцать ртов, и столы уже были уставлены мисками и полированными деревянными чашками.
— Это сэр Томас Болтон, лорд Кембридж, — представила его Розамунда. — А это мой дядя Эдмунд и его жена Мейбл, которая растила меня после смерти родителей.
Эдмунд выступил вперед и пожал руку сэра Томаса.
— Вы, должно быть, происходите от Мартина Болтона.
Добро пожаловать во Фрайарсгейт, милорд.
— Ты знаешь, кто он? — удивилась Розамунда. — Почему же я никогда не слышала об этой ветви нашей семьи?
— Тебе не было нужды знать, — резонно заметил Эдмунд.
— Садитесь за высокий стол, — пригласила Мейбл, потрясенная элегантностью сэра Томаса.
Все расселись на скамьях, и Эдмунд продолжал:
— Несколько поколений назад в семье родились близнецы, Генри и Мартин. Генри, как первенец, должен был унаследовать Фрайарсгейт. Мартину, его брату, предстояло жениться на двоюродной сестре, дочери очень богатого лондонского торговца, ибо мать Генри и Мартина была уроженкой Лондона. В шестнадцать лет Мартин уехал в Лондон и в восемнадцать женился. У него родился сын.
Но однажды на жену Мартина обратил свой взор король Эдуард IV. Мне говорили, что эта дурочка поддалась королевским чарам, но потом, не выдержав позора, покончила с собой. Скажите, сэр Томас, все действительно так и было?
— Совершенно верно, кузен Эдмунд. Но позвольте мне докончить. Король не был плохим человеком, просто чересчур влюбчивым. Он чувствовал себя виноватым за то, что сделал и к чему привели его похождения, тем более что Мартин и его тесть поддерживали его и великодушно прощали долги. Поэтому король даровал Мартину Болтону титул и другую жену, дочь мелкого дворянчика, вместе с небольшим поместьем в Кембридже. Мартин удалился от дел и предоставил заниматься ими бывшему тестю и родственникам, имевшим талант к накоплению богатства. И с тех пор мы живем в свое удовольствие.
Он расплылся в улыбке. Теперь настала очередь Розамунды объяснять, как сэр Томас был назначен ее сопровождающим.
— Мы отправимся утром после мессы и завтрака, — добавила она.
После ужина она удалилась к себе. Эдмунд отвел сэра Томаса в сторону и изложил историю своей племянницы.
— Она умна и образованна, но, боюсь, иногда чересчур доверчива. Вы наш родственник. Дадите ли мне клятву заботиться о ней?
— Разумеется, — пообещал лорд Кембридж. — Слово дворянина. Но скажите, почему не вы здесь хозяин? Неужели отец Розамунды был старше? Насколько я понял, ее дядя — настоятель аббатства.
— Я самый старший из сыновей нашего отца. Потом на свет появился Ричард, "но, к сожалению, мы были рождены вне закона. Отец Розамунды, Гай, был его законным первенцем, а самым последним родился наш брат Генри. Но если мы с Ричардом и Гаем искренне любили друг друга и были очень близки, Генри всегда презирал своих братьев-бастардов, несмотря на то что отец не делал между нами различия. Он так и не смирился с тем, что Розамунда не умерла вместе с родителями и братом и стала наследницей Фрайарсгейта. Он выдал ее замуж за своего сына, но тот тоже умер. Тогда Генри нашел ей в мужья сэра Хью.
И Эдмунд поведал, что произошло потом и как Розамунде удалось отделаться от алчного дядюшки.
— Значит, Хью оказался настолько умен, что перехитрил нашего жадного родича, — ухмыльнулся сэр Томас, — и Розамунда попала ко двору. Я не помню ее, но в то время вряд ли я интересовался девочками, пригретыми королевой! И я до смерти страшился Достопочтенной Маргарет.
