Сама она не подумала бы купить себе такие! Но как же они ей нравятся!
Розамунда встала и позволила снять с себя сорочку. Служанки принесли камизу из тонкого полотна с узкой оборкой вокруг выреза.
— Садитесь, миледи, — попросила Долл. — Хозяин объяснил, какой желает видеть вашу прическу.
Она взяла щетку из грушевого дерева и принялась расплетать и расчесывать косу, восхищаясь густыми длинными волосами Розамунды, в которых играли золотистые отблески.
— Следи за мной, Энни, — велела она, — и учись Нашей госпоже очень пойдет такая прическа.
Она разделила волосы на прямой пробор и, свернув узлом, закрепила на затылке.
— Ну вот, разве не великолепно?
Розамунда взглянула на свое отражение в зеркале, поднесенном Энни. На нее смотрела незнакомая женщина.
— О небо! — тихо воскликнула она.
— Видите разницу? — торжествующе спросила Долл. — Это французская мода, и в Англии мало кто о ней знает.
Большинство придворных дам предпочитают причесываться, как в старину, хотя мне говорили, что некоторые женщины постарше поднимают волосы наверх, как прачки.
— Прекрасно выглядит, Долл, и я благодарю тебя, — кивнула Розамунда. Жаль только, что вуаль почти закроет новую прическу. И все же она вдруг почувствовала небывалую уверенность.
Служанки помогли Розамунде ступить в юбки, подняли их и завязали у талии. Настала очередь корсажа и рукавов.
Черная парча была сама по себе красива, а жемчужинки у выреза и на широких манжетах превратили модное платье в великолепный придворный наряд. Ничего не скажешь, у кузена поистине безошибочный вкус.
Наконец все было прилажено, зашнуровано и скреплено. К кринолину нужно было привыкнуть, но Розамунда довольно быстро освоилась. Потом снова села, и Энни надела ей на шею жемчужное ожерелье с крестиком и заколола подаренную кузеном брошь. Розамунда добавила свое обручальное кольцо и перстень с гранатом. Увидев это, Долл покачала головой:
— Его милость велел передать, что вот это лучше пойдет к броши.
Она вынула из кармана коробочку и протянула Розамунде.
— Какая прелесть! — воскликнула та при виде кольца с большой жемчужиной грушевидной формы и надела его на палец, неожиданно поняв, как легко принимать чудесные подарки от добродушного кузена. И заодно сообразила, что почти ничего не знает о Томасе Болтоне, кроме его происхождения. — У его милости есть сестры или братья? — спросила она Долл.
— Была младшая сестрица. Намного моложе. По его милости не скажешь, что ему в этом году будет сорок. Ему исполнилось пятнадцать, когда родилась сестра, и он обожал ее с момента появления на свет. Бедняжка умерла родами пять лет назад, и ее малыш вместе с ней. Ей было двадцать. Он так и не оправился после ее кончины и немного повеселел, только когда привез вас в Лондон, миледи. Мы все так рады снова видеть его милость счастливым. Он немного странноват, но как хозяин добр и великодушен.
— Да, — согласилась Розамунда, — и к тому же щедр.
Она сунула ноги в туфельки, принесенные Энни, и встала.
— Долл, на этот раз я не смогу взять тебя ко двору, но, обещаю, в другой раз поедем обязательно. И благодарю за верную службу.
— Служить вам, миледи, большое удовольствие, — ответила Долл, прикрепляя прозрачную вуаль к маленькому английскому чепцу и водружая его на голову Розамунды. — Энни уже захватила ваши плащ и перчатки, так что все готово, миледи.
— Не накидывайте на меня плащ, пока кузен не увидел плоды наших усилий, — велела она и в сопровождении Энни вышла из покоев.
Наблюдая, как кузина спускается по лестнице, сэр Томас Болтон пришел к выводу, что она — сама элегантность.
Он поцеловал ее руку и торжественно объявил:
— Все придворные дамы ничто по сравнению с вами!
— Спасибо за кольцо, Том. Оно принадлежало вашей сестре?
— Да, — кивнул он, — но и на вашей руке смотрится изумительно.
— Как ее звали? — спросила она, пока Энни закутывала ее в подбитый мехом плащ.
— Мэри. Простое имя, но она родилась первого мая, и моя мать настояла на том, чтобы ее назвали в честь Пресвятой Девы. Но я называл ее Мэй, потому что для меня она была истинным воплощением этого весеннего месяца: живая, милая и светлая, как солнышко. Подобно вам, дорогая девочка, она принимала меня таким, каков я есть. Я всегда буду скорбеть по ней. Она была светом моей жизни, но и вы, дорогая Розамунда, заняли местечко в моем сердце.
— Я родилась тридцатого апреля, — сообщила Розамунда. — А моя старшая дочь Филиппа — двадцать девятого.
— А, так, значит, вы — Телец! Как и моя сестра. Я — Скорпион, полная противоположность Тельцу.
— О чем это вы? — удивилась Розамунда, следуя за ним к причалу, где ждала барка.
— Вы никогда не слышали об астрологии? Науке о звездах? Моя дражайшая девочка, я знаком с поразительным человеком! Он обязательно составит ваш гороскоп!
Многие шагу не делают без совета астролога. Я же предпочитаю ежегодный прогноз. — Он помог ей ступить в барку и пообещал:
— Пока мы доберемся до Вестминстера, я все вам объясню.
Они уселись на скамью, и Том накрыл себе и ей колени меховой полстью, махнул рукой шкиперу, и барка медленно отошла от причала.
Глава 15
Хотя дул пронзительный ветер, на воде играли солнечные блики.
— Это Ричмонд, — сообщил лорд Кембридж, показывая на большой дворец. — Видите, совсем рядом с Болтон-Хаусом! У меня есть дом и рядом с Гринвичем. А вчера, будучи в Лондоне, я приобрел очаровательное маленькое судно для вас. И нанял двух гребцов. Какого цвета будут их ливреи, и есть ли у вас девиз, который мы могли бы вышить на их рукавах?
— Цвета Фрайарсгейта — голубое с серебром, а девиз — «Tracez votre chemin».
— О, мне это нравится! — воскликнул ее спутник. — Я закажу для вас брошь с этими словами. Наша ветвь рода выбрала «Service Tourjours»
[8]
. До чего скучно! Значит, голубое с серебром? Очень стильно, дорогая моя. Нынче все меняют ливреи на зеленый цвет Тюдоров, что уж совсем никуда не годится. Совершенно невозможно понять, какому дому принадлежат слуги, если не подойдешь ближе, чтобы разглядеть эмблемы, не говоря уже о том, что это крайне дурной тон.
— Не хотелось бы вводить вас в такие расходы, кузен.
Неужели это так необходимо? Вы и без того были крайне щедры ко мне.
— Я давно хотел иметь вторую барку для гостей, дражайшая кузина. Ваш приезд побудил меня к действию, — с улыбкой заверил Том, похлопав ее по руке. — Имея свое маленькое судно, вы сможете в любое время ускользнуть из дворца, если не понадобитесь королеве.
