Он жадно припал ртом и начал водить языком по двум сразу затвердевшим и вытянувшимся вверх бугоркам. С первыми ласками несколько жгучих волн прокатилось по телу Дизайр.
Боясь порвать ветхую сорочку, Морган аккуратно снял ее.
– Не хочу, чтобы нам что-то мешало, – сказал он шепотом.
От звуков его голоса и выражения глаз она еще возбудилась. Она помогала ему побыстрее освободить ее от одежды. И вот, нагая, она устроилась у него на бедрах. Стоило ей только пошевелить своими крепкими округлыми ягодицами, как из груди у него вырвался глухой стон.
– Ты понимаешь, что делаешь со мной? – Он произнес эти слова так, как будто делал ей шутливый выговор.
– Конечно, понимаю, – в свою очередь поддразнила она.
Как же ей не понять его, когда снизу на нее давила твердь неколебимого жезла? Глядя ему прямо в глаза, она начала медленными круговыми движениями разжигать дальше его чувственность.
– Дорогая моя, ты восхищаешь меня этой любовной игрой, но я ее не выдержу долго, – предупредил он, – и к тому же я могу проделать то же самое с тобой. С этими словами он отбросил оказавшуюся под рукой сорочку и, пробравшись к шелковистой коже с внутренней стороны бедер, устроил ей сладкую пытку Разбуженная страсть стремительно приближалась к своему пределу. Подавшись вперед, без слов, одними движениями Дизайр просила иных ласк, которые могли позволить ей скорее добиться удовлетворения мучившего ее желания.
Тогда Морган уложил ее на спину, а сам, сбросив сапоги, принялся расстегивать рубашку Она привстала и начала поглаживать темневший островок жестких вьющихся волос. Наигравшись, она провела рукой по ребрам, затем двинулась вниз по животу и остановила пальцы возле ремня.
– Потерпи немного, любимая.
Морган выпрямился, снял рубашку и, отшвырнув ее в сторону, принялся отстегивать ремень.
– Подожди, – сказала ему Дизайр. – Сейчас моя очередь. Я тоже хочу помочь тебе раздеться.
Не слезая с кровати, стоя на коленях, она начала возиться с застежкой, после чего медленно, дюйм за дюймом стала оттягивать край брюк книзу. Глаза ее загорелись зеленым огнем. Она взглянула на Моргана, обвила его руками и прижалась щекой к обнаженному животу, потираясь о тугие мышцы. Потом проворно переместила пальцы по спине вниз и принялась щекотать его в самых чувствительных местах.
Снова заглянув ему в лицо, она увидела дикий голод в его глазах. Он ловко высвободился из ее объятий и моментально скинул брюки.
В нетерпении она протянула к нему руки, маня его к себе, на постель. Опустившись на колени, он начал целовать ее в губы, шею, грудь. Она развела ноги и подтолкнула его ближе. Когда он мягко двинулся вперед, его затвердевшая плоть тотчас исчезла в глубине ее бедер, как гладкий челн в расщелине меж скал. Плавными, скользящими движениями он вызывал у нее сладостные ощущения.
Она не переставала гладить его по спине до тех пор, пока от его долгих, но поверхностных ласк не дошла до полного изнеможения. Задержав руки на его бедрах, она с трепетом ждала момента, когда он овладеет ею полностью. Она подняла ноги кверху, намереваясь захватить и крепче притянуть к себе его тело, заставить погрузиться в себя как можно глубже.
Последовал долгожданный толчок, потом второй. Затем наступила пауза. Чувствуя непрерывные сокращения мягкой бархатной оболочки, которая все крепче обхватывала его плоть и глубже затягивала в себя, Морган не спеша подводил свою возлюбленную к точке высшего блаженства. В томительном ожидании она запрокинула голову, рассыпав по постели веер темных волос. Из-под полуприкрытых век было видно, как изумрудным блеском светились ее глаза.
Не сдерживая себя более, непрерывными ритмичными движениями, с размахом и неослабевающей силой, Морган насыщал ее огненными ласками. Настали короткие дивные минуты забвения для них обоих. В несбыточном сказочном сне они поднимались вместе по бесконечно длинной, изогнутой, как спираль, лестнице к высокому чистому небу без оглядки на лежащую внизу неуютную грешную землю.
Дизайр, не отрывая головы от размеренно двигавшейся груди Моргана, прислушивалась к его дыханию, которое постепенно становилось все спокойнее. Она подтянулась повыше и ласково потрепала его по щеке.
Приподнявшись, он посмотрел на нее глазами, полными нежности. Окружавшая их тишина стала почти привычной и наполняла покоем их души. Они чувствовали себя единственными людьми в целом мире.
Может быть, сейчас они мысленно перенеслись назад, в то время, когда находились у заброшенной кузницы на холмах, наслаждаясь счастливыми минутами после свершившегося чуда любви. Может быть, им вспомнился тот ласковый и свежий ветер с запахом молодой травы. Может быть, они представили себе то весеннее солнце, которое проглядывало сквозь ветви деревьев, когда они лежали вдвоем на берегу, поодаль от омута.
Если и были у них эти приятные воспоминания, то на смену им потихоньку приходили тревожные мысли. Заметив первые признаки беспокойства, медленно шевельнувшегося в глубинах сознания, Дизайр попробовала прогнать их прочь, чтобы не омрачать только что пережитой радости. Она придвинулась к Моргану и спрятала лицо у него на груди. Он еще крепче обвил ее рукой и стал поглаживать по спине.
Она с удовольствием принимала его ласки, наслаждаясь еле уловимым касанием его пальцев.
– Скоро вернется охрана, – сказал он и набросил на нее грубое одеяло.
– А может быть, они задержатся, – предположила она.
Вряд Дизайр сама верила в это. Скорее, ею руководило подсознательное желание продлить иллюзию недолговечного покоя.
– Я до сих пор не могу понять, какая неведомая сила унесла этих охранников от двери. После того как меня привезли сюда с суда, они стерегли меня здесь день и ночь, не отлучаясь ни на минуту.
– Я не придаю этому особого значения, – сказала Дизайр. – Может, даст Бог, они совсем не вернутся.
Она произнесла эти слова без всякой надежды, просто чтобы отвлечь его от мрачных мыслей. Пусть он хоть на время забудет о том, что происходит за пределами этой камеры, в темных лабиринтах многочисленных коридоров. Она продолжала прижиматься к нему, как будто могла своим прикосновением помочь ему вытеснить из сознания все, кроме их любви. Зная силу своего воздействия на его обостренную чувственность, она потихоньку спихивала с себя одеяло, соблазняя его видом обнаженного тела.
– Не надо, Дизайр. Сейчас не время. Почему ты решила, что охранники могут вообще больше не появиться?
Дизайр тяжело вздохнула, понимая, насколько неубедительными будут ее доводы, но все-таки сказала:
– Эльф отослал их в Пресс Ярд, на помощь для подавления бунта.
– Но ты же знаешь, что это была лишь отговорка, чтобы на время отвлечь их. Теперь-то они уже наверняка убедились, что нет никакого серьезного бунта.
– Может быть, в Пресс Ярде и спокойно, но по всей тюрьме заключенные сейчас на взводе. Я своими глазами видела их потасовки, когда пробиралась сюда. Один заключенный пытался избить охранника цепями, которые болтались у него на руках. А у других в руках были дубинки и ножи. Они настолько разъярились, что, казалось, не остановятся ни перед чем, лишь бы не оказаться снова взаперти, в своих камерах.
