— Нет, — подтвердил он. — Не девственница. Мне будет приятно, если ты будешь первой, Флацилла. Мне нравится наблюдать, как ты занимаешься любовью с другой женщиной. Должен признать, ты очень хорошо это делаешь и гораздо нежнее с особами женского пола, чем с молодыми мужчинами, которых иногда доводишь до ожесточения.
Она улыбнулась ему:
— Мужчин надо наказывать, а женщин лелеять. Нежно любимая женщина дает намного больше, чем униженная.
— Тогда Аспар в самом деле должен любить прекрасную Кейлин, — заметил он грубо. — Он смотрит на нее с любовью, и его восхитительная красотка десятикратно отвечает ему тем же. Если, как ты утверждаешь, он любит ее, то, уверен, она отвечает ему взаимностью.
— И это, — сказала она на удивление спокойно, — сделает нашу месть еще сладостнее, не так ли, Джастин, мой господин? Он засмеялся:
— Мы с тобой оба злодеи, Флацилла. Интересно, что подумала бы о тебе твоя подруга императрица, если бы узнала твой истинный характер? Прекрасная Вера была бы потрясена! Клянусь, когда-нибудь она окажется в моей постели! Она созрела для протеста, ты знаешь. Лев совсем не уделяет ей внимания и вместо того, чтобы заниматься с ней любовью, предпочитает на коленях вымаливать наследника. Так болтают при дворе.
В тот же самый день императрица, о которой говорил Джастин Габрас, собрала небольшую компанию, состоящую из ее брата и двух надежных служанок. Они вышли из залива на судне, чтобы совершить прогулку по летнему морю к западу от города. Стоял чудесный день, и их судно оказалось не единственным, скользящим по зеленовато-голубым водам в этот полдень. Ветер мягко гнал судно. Солнце ярко светило на безоблачном небе. Василий плавал по этому небольшому внутреннему морю еще подростком, ему был хорошо знаком извилистый берег и течения. Поэтому решили обойтись без лодочника — лишний свидетель не нужен. Верность женщин, сопровождавших императрицу, не подлежала сомнению. Они не выдали бы свою хозяйку даже под пытками.
Кейлин не знала, когда именно императрица прибудет на виллу Маре. Она не любила скрывать что-либо от Аспара и все рассказала ему на следующее утро после посещения ипподрома. Он спокойно, с серьезным лицом слушал ее отчет о тайном вызове Веры и его результате.
— Что бы то ни было, — сказал он, — это, вероятно, очень важно для нее.
— Она согласилась содействовать нашему браку, если ты поможешь ей, — продолжала Кейлин. — Но я очень опасаюсь, что она втянет тебя в какие-нибудь неприятности.
— Я не смогу сделать то, что хоть чуть-чуть пахнет изменой, — ответил он. — Честь всегда была моей крепостью. Как бы сильно я ни любил тебя и как бы сильно ни хотел увидеть тебя моей женой, я не пойду на сделку с совестью, Кейлин. Ты понимаешь это?
— Я не смогла бы любить тебя, Флавий Аспар, если бы ты не был честным человеком, — сказала Кейлин. — Запомни, я воспитывалась в традициях Римской империи. Там честь ценилась превыше всего. Эта традиция сохранялась веками даже тогда, когда мы стали британцами, мой господин. Я никогда не попрошу от тебя ничего бесчестного. Однако нам не вредно послушать, что скажет императрица.
— Разумеется, я выслушаю, — пообещал он. — Если Вера собирается сделать какую-нибудь глупость, может быть, я смогу отговорить ее.
Однако цель визита императрицы оказалась совсем неожиданной. Преодолевая опасения, она все объяснила Аспару наедине в его саду, в то время как Кейлин и служанки удобно устроились в атрии, где Василий развлекал их. Вера была бледна, очевидно, ночью плохо спала. Она беспокойно ходила, нервно теребя полы своей одежды, Аспар старался ободрить ее.
— Кейлин рассказала мне о вашей встрече в день состязаний, — начал он. — Не таитесь от меня, госпожа. Что вы хотите от меня?
— Я хочу знать, поддержите ли вы меня, Флавий Аспар, если возникнет кризис? — тихо спросила императрица.
— Я буду говорить прямо, госпожа. Речь идет об измене? Вера побледнела еще больше.
— Нет! Нет! — прошептала она. — Наверное, я плохо объяснила. Ситуация смущает меня. О, как же мне сказать?
— Прямо, — ответил он. — Что бы вы ни сказали, это останется между нами. Гарантирую вам конфиденциальность разговора, если это не связано с изменой. Вам нечего бояться меня. Что беспокоит вас, что заставило вас тайно обратиться за помощью ко мне?
— Это касается священников, которые окружили моего мужа, — решилась Вера. — Они внушают ему, что я одна виновата в том, что у нас нет сына. Я хочу сына! Но как мы можем родить его, если Лев не приходит ко мне? Он никогда не был особенно страстным мужчиной, а в последние годы вообще перестал посещать мою постель.
Священники — его ближайшие друзья. Они убедили его молиться и просить Бога дать нам сына, но ведь это смешно — пока муж снова не соединит свое тело с моим, ребенка не будет. Я даже тайно привела во дворец Касию, куртизанку, фаворитку моего брата, чтобы она обучила меня приемам соблазнения. Я хотела использовать их, чтобы привлечь мужа, но, увы, это не помогло! — прошептала императрица, и ее голубые глаза наполнились слезами. — Теперь священники заставляют мужа отправить меня в монастырь и оставить там до конца жизни, чтобы Лев мог взять новую, молодую жену, которая, как они уверяют, сможет родить ему сына.
Я уже давно не девочка, — проговорила Вера с достоинством, — но способна родить ребенка, если бы для этого представилась возможность. Эти ужасные священники в самом деле ищут для моего мужа жену, которую заставят шпионить за ним!
— А что конкретно вы хотите от меня? — спросил Аспар.
— Лев одновременно боится и уважает вас, мой господин, — сказала императрица. — Уважение окрепло после долгих лет службы у вас, а страх проистекает от того, что вы посадили его на трон. Иногда он думает, что вы можете и сместить его. Он быстро привык к своему положению. Священники нашептывают ему на ухо разные гадости о вас, — продолжала Вера. — Они говорят, что вы хотите править, используя его, и если решите свергнуть его, то сами сядете на трон.
— Стать императором? — удивился Аспар. — Лев знает — я не стремлюсь к трону. Если бы мне нужен был трон императора, он давно был бы моим. Мне надо было только отречься от моей веры и стать православным, духовенство поддержало бы меня, и императорская корона давно бы уже покоилась на моей голове.
— Я понимаю это, мой господин, вот почему я пришла к вам. Ваши намерения честны, вы один из немногих, кто по-настоящему предан Византии, а не какой-то клике или какому-то человеку. Помогите мне вновь занять место рядом с мужем, несмотря на злобу тех, кто окружает его. Если вы поможете мне и защитите от врагов, обещаю, что Лев даст разрешение на ваш брак с Кейлин Друзас.
Аспар сделал вид, что думает над ее предложением, хотя уже решил помочь ей. Император и так в долгу перед Флавием Аспаром. Если и его жена будет обязана ему — что же, тем лучше. Его положение станет еще прочнее. Нельзя допустить, чтобы Лев стал отцом ребенка от другой женщины. Лев предпочитает посты и молитвы горячей, сладостной страсти. Аспар подозревал, что император на самом деле втайне рад, что его освободили от такой обязанности. Вера всегда была ему верной женой. А он предпочитал старое и знакомое чему-то новому.
