Хехт взял себя в руки и ответил:
– Да, это верно. В прошлом году, когда у нас еще не было работающей модели, мы провели несколько неформальных консультаций с рядом венчурных компаний. Как вы понимаете, это было сделано с целью совершенствования долгосрочного планирования нашей работы.
– Сколько раз вы «консультировались»?
Хехт умоляюще посмотрел на Дайну, моля о помощи. Но та молчала.
– Примерно полдюжины.
– Меня интересует точное число, – настаивал Арт.
– Дайте подумать… – сказал Хехт и после короткой паузы закончил: – Восемь.
– Значит восемь? И что же это были за фирмы?
Хехт назвал восемь крупнейших венчурных компаний, большая часть которых размещалась на западном побережье. Дайна покраснела. Она понимала, что эти вопросы должна была задать она. Или, уж если на то пошло, я.
– Понимаю… – протянул Арт.
Все ждали следующего вопроса. Но Арт не спешил. Наслаждаясь моментом, он слегка покачивался, откинувшись на спинку кресла. Молчание становилось уже тягостным. Наконец, последовал вопрос:
– Почему же вы не вернулись к этим фирмам после того, как у вас появилась действующая модель, мистер Хехт? Вам, видимо, было ясно, что эти разумные люди ни при каких обстоятельствах не рискнут дать вам свои деньги. Я ведь прав, не так ли?
– Нет! – почти выкрикнул Хехт, понимая, что рискует нас потерять. – Я все вам объясню, – продолжил он, оглядывая сидевших перед ним представителей венчурного капитала. – В то время в нашу команду входил еще один человек. Он выступал у нас в роли почетного председателя, поскольку предоставил нам первоначальный капитал. Мне удалось узнать, что именно этому человеку не доверяли венчурные фирмы.
– Любопытно. И как же звали этого человека?
– Мюррей Редферн.
Арт и Джил переглянулись. Мы с Дайной последовали их примеру. Первые двое явно что-то знали об этом человеке, мы же, в отличие от них, первый раз слышали это имя.
– С Мюрреем Редферном связано несколько весьма шумных скандалов. В конце 80-х годов несколько венчурных компаний потеряли из-за его авантюр огромные деньги, – пояснил Джил. – Даже первый созданный нами фонд понес потери.
– Всё это мы, увы, узнали слишком поздно, – сказал Хехт. – Мы выкупили его долю, продолжили разработку продукта и пришли к вам.
– Вы нам соврали, – заявил Арт.
– Нет, я этого не делал, – запротестовал Хехт. – Я сказал вам правду.
– Вы солгали мисс Зарилли.
Хехт, казалось, был потрясен.
– Дайна… – сказал он, снова умоляя её о помощи.
К Дайне, тем временем, полностью вернулось самообладание, и она успела выработать для себя очень тонкую линию поведения. Ей не хотелось демонстрировать свою слабость ни Хехту, ни инвестиционному комитету, и в то же время она очень боялась загубить проект.
– Я не спрашивала об этом, Арт, – сказала Дайна, – хотя была обязана задать вопрос. В то же время, Боб, следует признать, что вы поступили бы очень мило, если бы рассказали мне все, не дожидаясь заседания инвестиционного комитета.
– Отлично сказано, – прорычал Арт. – А теперь надо сказать этим недоумкам, чтобы они убирались отсюда, так как у нас много работы.
Лицо Хехта залилось краской, а один из его коллег, как мне показалось, уже был готов взорваться.
– Арт! – рявкнул Джил. – Хватит! Благодарю вас, мистер Хехт, – продолжил он с улыбкой. – Ваше выступление было чрезвычайно интересным. Дайна очень скоро сообщит вам о нашем решении.
Пока представители «Тетраком» собирали свои вещи, в помещении висела тяжелая тишина. Затем Дайна повела их в конференц-зал, где они, согласно предварительному договору, должны были ждать решения инвестиционного комитета.
Когда Дайна вернулась, Джил с покрасневшим лицом все еще гневно смотрел на Арта. Он придавал огромное значение имиджу фирмы и поведение Арта его возмутило. Джил, вне сомнения, и до этого подозревал, что Арт пьет, однако сегодня он окончательно убедился в том, что пьянство одного из партнеров может причинить компании серьезный урон.
– Ты не мог бы покинуть нас на то время, пока мы будем обсуждать этот проект? – кисло произнес он, обращаясь к Арту.
– Ни за что, – ответил тот. – У меня имеется свое мнение об этом проекте.
– Как ни странно, но я об этом догадался.
– Если бы я не спросил, вы никогда не получили бы нужных ответов, – заметил Арт. – Кроме того, я пока еще один из партнеров в этой фирме и несу ответственность перед нашими инвесторами. Пока это так, я имею полное право принимать участие в голосовании.
Неожиданно для меня Арт заговорил логично и связно.
– Хорошо, – вздохнул Джил, – можешь остаться. Что ты намерена предпринять, Дайна?
– Во-первых, я должна принести свои извинения, поскольку сама была обязана задать вопросы, которые прозвучали на нашем совещании. Спасибо тебе, Арт, – она послала коллеге обворожительную улыбку, а тот в ответ пробурчал нечто невнятное. – Несмотря ни на что, я продолжаю верить в успех проекта и поэтому прошу вас согласиться на инвестирование, при условии, что объяснения Боба Хехта получат подтверждение в ходе проведенной нами проверки.
– Он сможет скрыть от нас важные факты, – сказал Арт.
– А мне представляется, что Боб говорит правду. Но его версию легко проверить, связавшись с теми венчурными фирмами, которые он упоминал. Это то, что я намерена предпринять.
– Думаю, что смогу тебе помочь, – заметил Джил. – Мне хотелось бы выслушать их ответы лично.
– Спасибо, – сказала Дайна. – Мы с Саймоном хорошо поработали с этим проектом, и я не сомневаюсь, что другие фирмы охотно бы за него ухватились, появись у них такая возможность. Вы познакомились с менеджерами фирмы, вы видели Инвестиционный меморандум Саймона, и я прошу вашего одобрения.
– От меня вам его не дождаться, – произнес набычившись Арт. – Это лжецы и подонки, а такого беспомощного меморандума мне вообще не доводилось видеть, – закончил он, брезгливо держа двумя пальцами мое творение.
– Хватит, Арт! – выпалил Джилл. – Переходим к голосованию. Итак, насколько я понял, ты, Дайна, за.
Дайна утвердительно кивнула.
– Рави?
Рави внимательно слушал всю дискуссию. Как правило, он старался быть в стороне от споров по внутрифирменной политике, но в тоже время никогда не боялся принимать смелые решения в тех вопросах, когда речь шла об инвестициях. Он снял очки и, приступив к тщательной протирке стекол, сказал:
– Я хочу быть абсолютно уверенным в том, что Хехт от нас больше ничего не скрывает. Кроме того, я хочу просмотреть заметки, которые вы сделаете, связавшись с упомянутыми им венчурными компаниями. Если окажется, что там все в порядке, то мы, как мне кажется, можем вступать в сделку.
