— О каких деньгах идет речь?
— Сорок-шестьдесят тысяч единовременно в последние пять месяцев. Раньше на порядок меньше.
— Это серьезно, — присвистнул Роланд. — Сол не станет переживать из-за мелочей, все капо воруют понемногу. Но пятьдесят тысяч!
— А мог Чарли со своей командой проворачивать такие крупные сделки и сохранять их в тайне?
— Исключено. Когда эти парни говорят о семье, то вовсе не шутят. У людей, работающих на Чарли, есть братья, кузены, дяди в других командах семьи Де Лука. Они выпивают, устраивают совместные пикники. Легче сохранить секрет на студии новостей.
— Значит, если Чарли изымает деньги семьи из оборота, то делает это в одиночку.
— Почти наверняка. — Ролли задумался, наблюдая за элегантной китаянкой, которая появилась из лифта и по коридору прошла к двери с матовым стеклом. У нее были красивые икры. Когда дверь за ней закрылась, Ролли повернулся ко мне: — Конечно, Сол может быть единственным человеком в семье, который знает о происходящем. Не исключено, что он позволяет Чарли получать больше. Все же сын есть сын.
— Я думал о такой возможности.
— И если Сол в курсе, то ваше дело дрянь.
— Ну, мне не привыкать, — развел я руками. — Можешь оказать мне еще одну услугу?
— Только попроси.
— Постарайся достать для меня информацию на человека по имени Ричи, который, возможно, является членом семьи Де Лука.
— Конечно, — ответил он. — Элвис?
— Да?
— Не забывай того, что этот отморозок сказал о Чарли. Он очень опасен.
Я улыбнулся в ответ. «Рассветный патруль». Мужественное лицо Эррола Флинна
[27]
перед лицом реальной угрозы.
Я оставил Ролли в коридоре, а сам сел в лифт. В вестибюле я воспользовался автоматом и узнал номер телефона Нью-Йоркской ассоциации торговцев цветами. Довольно быстро мне удалось выяснить, что на 122-й улице имеется четыре цветочных магазина: два в Морнингсайд-Хайтс, один в Гарлеме и один в Восточном Гарлеме. Они не нашли в своих списках Анджелетты Силвер и не смогли указать магазин, где она работает. Я записал названия, адреса и телефоны всех четырех магазинов, поблагодарил и повесил трубку. Затем разменял деньги в табачном киоске, вернулся к телефону и позвонил в «Цветочный магазин Виктора». Я сразу попросил позвать Анджелетту Силвер. Деловая женщина — по голосу лет сорока — сообщила, что у них не работает женщина с таким именем. Я сказал спасибо, повесил трубку и позвонил в «Золоченую лилию». Низкий мужской голос ответил, что он не знает никого по имени Анджелетта, но знаком с парнем, которого зовут Анджел. Подойдет? Я отказался. Четвертый магазин назывался «Ваш тайный сад». Трубку взяла женщина с легким южным акцентом.
— Могу я поговорить с Анджелеттой Силвер? — спросил я.
После небольшой паузы последовал неуверенный ответ:
— Вас интересует Сара?
Послышались невнятные голоса, потом кто-то закрыл микрофон рукой. Наконец раздался мрачный мужской голос.
— Вы ошиблись номером. У нас с таким именем никто не работает. — И бросил трубку.
Хммм.
Я вывел «таурус» со стоянки и вдоль Канала выехал на Вестсайдское шоссе, затем свернул на север, мимо Виллидж и туннеля Линкольна, направляясь на 122-ю улицу. Может быть, мне удалось напасть на след. Уолтер Ли Бэлком навел меня на Анджелетту Силвер, которая отзывается теперь на имя Сара. Может быть, Анджелетта Силвер сумеет рассказать мне, где найти Ричи или того, кто в курсе дел Чарли Де Луки. И если я сумею помешать Чарли Де Луке убить Карен Ллойд или меня до того, как выйду на след, у нас может что-то получиться. Случались и более странные вещи.
На Генри-Гудзон-парквей, возле 86-й улицы, неподалеку от реки Гудзон, я заметил коричневый «шевроле», который следовал за мной, пропустив вперед четыре машины.
Я сразу свернул на Бродвей, затем поехал на восток по 86-й улице, дальше на юг по Коламбас, но он не отставал: между нами все время были четыре машины. Ему даже пришлось проскочить на красный свет, чтобы меня не упустить. Машину он вел превосходно. Может быть, это Рик?
На углу Коламбас и 76-й улицы, блокируя правый поворот, был припаркован грузовичок, перевозящий цветы. Остальные водители недовольно гудели, так как желающим свернуть направо приходилось объезжать препятствие. Я свернул вместе со всеми и сбросил скорость, держась за грузовичком, пока линия передо мной не расчистилась. Тогда, увеличив скорость, я проехал половину квартала, а потом резко свернул к обочине и остановил «таурус» посреди 76-й улицы. Я успел выбраться из машины и пройти несколько шагов по тротуару, когда из-за угла появился коричневый «шевроле». За рулем был не Рик.
Водитель повел себя грамотно. Из-за моего «тауруса» вновь образовалась пробка, люди начали нетерпеливо гудеть, пытаясь объехать мой автомобиль. Моему преследователю пришлось включить сигнал поворота и последовать их примеру.
Тогда я соскочил на мостовую, обошел его машину с другой стороны, вытащил «дэн-вессон» и засунул в открытое окно.
— Сюрприз, — сказал я.
Водитель оказался парнем среднего роста, лет сорока, с отличным загаром и густыми волосами. Он держал обе руки на руле, левую на десять часов, правую на двух часах, как учат в школах вождения. Он посмотрел на пистолет:
— Господи, да уберите же это. Мы что, в чертовом Бейруте?
Между тем водители вокруг дружно сигналили, а толстый тип с трехдневной щетиной обозвал нас задницами и предложил убираться куда подальше. Похоже, что всем было наплевать на меня и мой «дэн-вессон». Еще одна история в безумном городе.
— Очень медленно достань свой бумажник. Будешь дергаться, пристрелю.
Он повиновался, не сводя глаз с пистолета.
— Не знаю, какого черта тебе нужно, но это не стоит того, чтобы спускать курок.
— Скоро узнаем.
«Я всегда знал, как напустить на них страху».
Я взял бумажник и открыл его. Однако мне не удалось найти надписи «МАФИЯ». Или «НАЕМНЫЙ УБИЙЦА». Я смотрел на калифорнийские водительские права на имя Джеймса Л. Грейди, адрес: Джеймс Л. Грейди, «Частные расследования», Лос-Анджелес, Калифорния. Я заморгал, а потом перевел удивленный взгляд на Джеймса Л. Грейди.
Джеймс Л. сказал:
— Так ты уберешь эту проклятую пушку?
Однако я не стал убирать «эту проклятую пушку». Мимо нас на белом «мерседесе» проехала хорошенькая женщина и погрозила нам пальцем.
— На кого ты работаешь? — спросил я.
— На Питера Алана Нельсена.
— Питер Алан Нельсен, режиссер?
Джеймс Л. Грейди улыбнулся:
