– То же самое, что и французский поцелуй, – объяснил он, – но значительно ниже…
Застонав, я рухнула в гору подушек:
– А ты привез из своих путешествий хоть одну по-настоящему хорошую шутку?
Алекс растянулся рядом со мной.
– Эта – лучшая из тех, что у меня есть, уж извини.
Я повернулась, заглянув ему в глаза.
– Не переживай, все в порядке.
– Тебе нужно завтра на работу?
Я состроила недовольную гримасу:
– Не напоминай мне об этом. Но – да. Смена в «Фото Фолкс» у меня только в четыре, но помимо этого у меня еще несколько заказов от личных клиентов, об этом нужно позаботиться утром. А что?
– Я просто размышлял о том, нужно ли тебе рано ложиться спать.
Я улыбнулась ему в ответ:
– Увы, нужно. Мне придется скоро пойти к себе.
– Нет, – серьезно сказал Алекс. – Не уходи.
Я снова застонала и перекатилась на спину, уставившись в потолок.
– Алекс…
– Оливия.
Я уселась, подтянув колени к груди и обвив их руками.
– Я не хочу, чтобы эти отношения показались тебе неестественными или что-то в этом роде.
Алекс вытащил из прически один из моих локонов.
– Они не такие.
Я бросила взгляд на диван, разбросанные подушки и смятые простыни, рассыпавшуюся коробку презервативов. Потом посмотрела на наш ужин. И, наконец, на Алекса.
– Это было великолепно, Алекс. Правда, фантастически. И неожиданно.
– Я полон сюрпризов.
Уж в чем, в чем, а в этом-то ни малейших сомнений у меня не было.
– Что ж, думаю, мне пора.
Его глаза сузились, он на мгновение отвел взгляд, а потом посмотрел на меня:
– Я не хочу, чтобы ты уходила.
– Алекс… – вздохнула я. Мне и самой не хотелось уходить. Я мечтала, чтобы он снова опустился вниз и ласкал меня языком, мечтала снова трахаться с ним, – но это неминуемо привело бы нас к проблемам. Я это точно знала. Кроме того, меня ведь предупредили…
– Оливия, – не унимался Алекс. – У тебя есть парень?
– Ты же знаешь, что нет!
– А ты бы хотела, чтобы он у тебя был?
Я положила подбородок на свои колени и изучала его лицо несколько долгих, безмолвных минут. Алекс не отводил взгляд. Не двигался и не торопил. Он просто ждал моего ответа.
– Разве ты не считаешь, что большинство людей хочет быть с кем-то? – наконец-то нарушила тишину я. – Даже те, кто говорят, что предпочитают одиночество?
– Да. Согласен. – Он немного наклонил голову. – Так что же?
– Хочу ли я, чтобы у меня был парень? – Я крепче сжала обвивавшие колени руки, потом заглянула в самую глубину его глаз. – Это что, предложение?
– Ты мне нравишься. Ты – красивая…
Я засмеялась.
Алекс недоуменно вскинул бровь:
– Да, красивая. И талантливая. А еще с тобой классно потусоваться. Никогда не встречал женщину, которой нравился бы фильм «Гарольд и Мод».
– Мы с тобой даже толком не встречались, не ходили на свидания, – возразила я. – Как я могу называть тебя своим парнем?
Он старательно избегал смотреть в сторону дивана, места наших недавних развязных шалостей.
– Мы можем встречаться.
– Угу. – Я задумчиво прикусила щеку изнутри. – Возможно, нам стоит начать как раз со свиданий.
Алекс рассмеялся:
– Вот-вот!
– Что ж, теперь это уже неестественно. – Я расцепила пальцы, отпустила колени и вытянула ноги.
– Я ведь сказал тебе, что наши отношения такими не будут.
– У меня не было парня довольно долго, только и всего.
– А у меня не было любимой девушки довольно долго. Вероятно, даже дольше, чем у тебя не было парня. – О провел кончиком пальца от моего плеча до запястья, потом убрал руку.
Алекс немного помедлил и, рассмеявшись, предупредительно поднял палец вверх:
– Никуда не уходи.
Он вскочил с дивана и скрылся в спальне, в которой никогда не проводил ночи, чтобы мгновение спустя выйти оттуда со сделанным из шелка цветком на зеленом пластмассовом стебле. Опустившись передо мной на одно колено и прижав руку к сердцу, Алекс протянул мне цветок:
– Оливия! Ты окажешь мне честь, став моей девушкой? Или не девушкой, а… как ты пожелаешь это назвать?
Я залилась смехом и взяла трогательный цветочек.
– Откуда ты его взял?
– Он лежал на столике с раковиной в ванной, когда я переехал сюда. Видишь? Это судьба.
– Брр, отвратительно. – Цветок безвольно повис в моей руке.
– Э-э-э, по настоящим цветам вечно ползают какие-то жуки! Радуйся, что я не притащил тебе кишащую насекомыми розу или что-нибудь подобное. Вот что было бы отвратительно!
Нет, в компании этого мужчины не смеяться было просто невозможно! Отбросив цветок, я обвила Алекса руками, чтобы прижаться к нему ближе.
– Это безумие.
– И я заразился этим безумием от тебя, – прошептал он мне на ухо прежде, чем поцеловать в обнаруженный им след нашей страсти, еле заметное пятнышко на моей шее.
Я прекрасно представляла, что должен был чувствовать Алекс в тот самый момент, когда мой пульс участился, реагируя на движение его губ по моему горлу. Знала, что он слышал мой резкий вдох, когда его зубы немного прикусили кожу на моей шее. И, уверена, чувствовал, как мои пальцы резко дернули его за волосы, зарывшись в самую глубину мягких прядей.
Алекс расстегнул мою взятую взаймы рубашку и распахнул ее, обнажив мои груди. Его губы скользнули по обеим моим ключицам и ниже, по изгибу плоти, задержавшись, чтобы поласкать языком сначала один сосок, потом – другой. Я откинулась назад, погрузившись в мягкость подушек, мои руки сжали голову Алекса, и я выгнулась, отдавая себя ему.
– Ты слишком твердый, чтобы сопротивляться, – произнесла я хриплым, сбивчивым голосом.
И почувствовала, как он засмеялся, щекоча дыханием мою кожу:
– Я знаю.
В этот момент я бедром ощутила, как поднимается член в шелковых трусах. Алекс подвинулся, и исходивший от него жар обдал мою кожу. Подушки заскользили подо мной, когда я снова выгнулась навстречу его поцелую. Я никогда не чувствовала себя такой маленькой. Я выше своей мамы, могу заглянуть своим братьям в глаза, не вставая на цыпочки, и примерно на дюйм ниже своего папы. Я – пышная, с формами, а все мои близкие – худощавые, даже тощие. Но теперь, в руках Алекса, я чувствовала себя миниатюрной.
