– Но из его слов можно заключить, что ваш развод произошел по обоюдному желанию.
– Интересное дело. А разве это не я, вернувшись в Нью-Йорк из Лондона, обнаружила, что он уехал? Причем не на расследование, нет, а просто взял и уехал? – Клэр не думала, что тогда, в Лондоне, он говорил с ней совершенно серьезно. А выходит, он не шутил.
– Кто подал документы на развод?
– Вообще-то, Артур, какое это имеет значение? – Она не собиралась сообщать ему, что сделала это сама по совету своего адвоката и многочисленных подруг, которые разбирались в финансовой стороне дела. Она также не собиралась рассказывать, что Бобби заподозрил, будто ее дружба с одним из попечителей музея, кажется, выходит за рамки платонических отношений. Она бы сама, разумеется, никогда в этом не призналась. Ну подумаешь, всего несколько свиданий в Карлайле. Тем более какими-то достопамятными их не назовешь.
– Можешь приехать в гости. Кто знает? Может, Бобби передумал.
– Раз так, то он сам в состоянии связаться со мной.
– Позвони Саре. Она будет счастлива повидаться с тобой.
– Какой же ты, Артур, настойчивый. Тебе-то что от всего этого?
– Разве я не могу проявить участие?
Отвечать какой-нибудь грубостью смысла не было.
– Я подумаю, – сказала Клэр из вежливости. – Знаешь, мне сейчас нужно идти. Внизу ждет машина. Я собираюсь к Хаммерсмитам на коктейльную вечеринку. Ты их, наверное, помнишь.
– Разумеется. Передай привет Ричарду. И подумай о том, что я тебе сказал. Никогда ничего не знаешь наперед.
– Чао, Артур. Удачи в поисках Рубенса. – Она повесила трубку, прежде чем он успел вставить еще хоть слово о восстановлении их с Бобби Серром отношений. До чего ж Артур все же назойливый! Клэр всегда рисовала его в воображении в наряде эпохи Регентства – в лиловом атласе, ведущим неспешную светскую беседу в кругу приближенных Принни.
[13]
Туда бы он отлично вписался.
Однако пока она ехала к Хаммерсмитам, сказанное Артуром продолжало крутиться в ее голове. Мысль о том, что Бобби мог еще сохранить к ней какие-то чувства, не давала покоя. После нескольких коктейлей и вопиющего дефицита подходящих мужчин у Хаммерсмитов высказанная Артуром мысль увлекла ее окончательно. Что она в самом деле теряет? Разве у нее нет ваучера, позволявшего летать, куда вздумается в любое время? Или она именно сейчас, когда почти все в ее отделе уехали в Дюссельдорф на конференцию, не сидит без дела? Неужели она не может выкроить денек-другой и съездить навестить Сару и свою крестницу Флору?
Конечно, может, о чем разговор?
Глава 18
Утомившись от беспрерывного секса в течение двух ночей подряд, Касси и Бобби в пятницу утром спали. В семь зазвонил телефон.
– Не отвечай, – буркнул Бобби.
– Нельзя.
Бобби открыл один глаз.
– Очень даже можно, – возразил он и притянул Касси к себе.
Включился автоответчик, а они снова погрузились в сон.
Когда телефон звонил во второй, а затем в третий раз, ни Касси, ни Бобби его уже не слышали, будто подсознательно получив твердое оправдание не реагировать. Когда они наконец проснулись, было уже десять. Стояло чудесное весеннее утро. Светило солнце, пели птички, воздух был ласковым и теплым.
– Знаешь, что нам нужно сделать в первую очередь? – пробормотал Бобби, с улыбкой целуя Касси в щеки, в глаза, в нос и губы. – Съездить за продуктами.
– А во вторую, – прошептала Касси, сознавая, что за какие-то три дня превратилась в законченную нимфоманку. Однако мысли о лечении недуга она решила отложить, пока не получит еще один оргазм. – Если ты не против…
– Если ты не против, мы сделаем этот рабочий день укороченным, потому что пятница – мой любимый день, когда я бью баклуши.
– Я тоже люблю пятницу. Во второй половине дня можно посидеть на улице, греясь на солнышке и попивая шампанское.
– А можно и в доме посидеть, глядя на солнышко в окно и тоже попивая шампанское. Тогда соседи не заметят, что на тебе из одежды почти ничего нет.
– Лучше на этом остановиться, иначе Артуру сегодня от меня работы не добиться.
– А мы все будем делать не спеша: немного работы – немного удовольствия. Немного удовольствия, немного удовольствия.
Касси улыбнулась:
– Потому что сегодня пятница.
– Точно! Итак, мисс Хилл, скажите, что вам угодно, а то я собрался сегодня работать, и после одиннадцати вы меня не получите. У нас с тобой где-то на час намечен один разговор, а я хотел бы еще успеть загрузить твой пустой холодильник.
– Боже, я просто ненавижу быстрый секс.
– Неужели?
– Ты что, жалуешься?
Бобби рассмеялся:
– Да нет! Иди сюда, детка. Ты должна отработать свой гонорар консультанта.
За подобное шовинистское замечание любой запросто мог бы схлопотать от нее по башке, но слишком уж она рвалась заработать свой гонорар, какие бы слова он при этом ни употреблял. Ей не было так хорошо с тех пор, как… да что уж там! Будем говорить начистоту: так хорошо ей не было еще никогда.
– Что я должна для вас делать, чтобы отработать свой гонорар? – промурлыкала она, поддразнивая Бобби и заигрывая с ним. Желание с новой силой одолело ею: как видно, нескольких часов сна ей вполне хватило, чтобы восстановить силы. – Я никогда раньше не работала консультантом…
– Это просто, – ласково ответил Бобби, включаясь в игру. – Вы просто должны делать то, что я вам скажу. – Он сел и откинулся на спинку кровати. – Уверен, вы отлично с этим справитесь.
– Я слышала, у вас высокие требования.
Бобби не сплоховал. А впрочем, такого вообще никогда не бывало – ни в игре, ни в жизни. Он всегда чувствовал ситуацию.
– Это неправда, – возразил он со слабой улыбкой. – Идите-ка сюда и расскажите, зачем вам эта должность.
– Мне, видите ли, нужны деньги. – Усевшись перед ним со скрещенными ногами, Касси небрежным и откровенно соблазняющим жестом приподняла вверх свои спутанные волосы. – Артур мне платит сущую ерунду.
– Что ж, почему бы это не исправить? – мягко сказал Бобби, любуясь холмиками ее роскошной груди. Его член тоже не оставил их без внимания.
– Как это мило с вашей стороны, – продолжила Касси с придыханием, сюсюкающим голоском, каким обычно разговаривают киношные сексапилки, когда хотят вытянуть из мужчины желаемое. Она тоже желала, причем нечто очевидное, что с каждой минутой увеличивалось в размерах. Касси бессильно уронила руки и посмотрела Бобби прямо в глаза. – Я действительно вам очень признательна за помощь.
