Но как бы то ни было, независимо от того, как поступила или не поступила Клэр и что он об этом подумал или не подумал, он, хоть убей, никак не мог ее забыть.
Он слышал про этого игрока в поло. Да и кто, черт побери, только о нем не слышал? Когда Огюстин в прошлом году принес своей команде чемпионское звание, слухи о них разнеслись по всем Штатам, сплетни о них помещали во всех международных колонках, их снимки печатались во всех журналах.
Может, он просто ревнует?
Мог ли его интерес вспыхнуть из-за того, что на сцене появился другой претендент?
Или это абсолютно естественная физическая реакция?
– Эй!
Он посмотрел вниз.
– Я здесь.
– Проверка.
Он улыбнулся:
– Прости.
Касси весело посмотрела на него:
– Ничего. Ты хорош, даже когда действуешь на автопилоте. Что? Бывшая жена?
– Откуда знаешь? – спросил Бобби, однако, отпустив ее, лег рядом и со вздохом уставился в потолок.
– Это естественная реакция на бывших, – сказала Касси, приподнимаясь на подушках. – Мне, например, в голову приходила мысль об убийстве. Но это, уверяю тебя, просто эмоции!
– Мои мысли от твоих не сильно отличаются.
– Одолели дурные воспоминания?
Бобби бросил на нее взгляд:
– Похоже.
– Развод – это не что-то экстраординарное. – Касси улыбнулась. – Это вещь обычная, если ты не против, чтобы в твоем случае употреблялся термин «обычный».
– Хочешь посмотреть кино?
– Нет.
Бобби рассмеялся.
– Это голос моего разума. Есть хочешь?
– Всегда.
– Давай тогда сходим в ресторан у реки. Мне нужно развеяться.
– На улице жара и солнце.
– Но где-то все же должна быть прохлада.
– Я могу отвлечь тебя искрометной беседой.
Бобби повернулся и обнял ее.
– Отвлеки меня лучше поцелуем.
– После обеда. Очень хочется есть.
– До.
– После.
Он был сильнее и, наверное, более убедителен, когда дело касалось секса.
Или, может, Касси в ее теперешнем состоянии слишком легко поддавалась убеждению.
Они отправились в ресторан… после.
Глава 23
В воскресенье утром – слишком рано для воспитанного человека – затрезвонил сотовый телефон Бобби.
Это был Артур с приглашением, выраженным в его обычной манере – в форме приказа.
День рождения его дочери Флоры. В доме у Сары. В час. Стиль одежды – свободный.
Бобби, поморщившись, захлопнул крышку телефона.
– При чем тут я?
– Потому что твоя бывшая хочет, чтобы ты там присутствовал.
Бобби резко перевел взгляд на Касси:
– Если дело в этом, то мне нужен щит. Пойдешь со мной.
– Чтобы навлечь на себя гнев Артура? Да Боже упаси! Меня никто не приглашал.
– Я ему сейчас перезвоню.
– Не смей!
Но Бобби уже нажимал кнопки телефона, который Касси попыталась у него отнять, но безуспешно: Бобби скатился с кровати и, как был голый, вышел на балкон.
Касси было собралась последовать за ним – представ в таком же виде взору обитателей соседних плавучих домов, – но прежде чем успела схватить халат Бобби, он уже возвращался назад с улыбкой на лице, предрекавшей ее жребий.
– Артур будет рад видеть тебя на празднике. Дословно он сказал следующее: «Привози Кассандру. У нее классные сиськи».
– Теперь уж я точно не поеду. – Касси легла на подушки.
– Хорошо, оставайся здесь. Секса мне вроде бы уже не хочется. – Он сел в кресло посреди комнаты и потянулся.
– Это шантаж!
– Ну подумаешь, побудем там полчасика, отдадим ребенку подарок, поздороваемся с Артуром и остальными, а потом благополучно свалим оттуда.
– Так нечестно. Я никого из них не знаю.
– Артура ты знаешь, его жен тоже.
– А если я не поеду?
Бобби пожал плечами:
– Твое дело.
– Это жестоко, просто ни в какие ворота не лезет, – сказала она, надув губы.
– Как и то, что я должен провести вечер с Клэр на глазах Артура. Да он с нас глаз не спустит.
Последние слова Бобби прозвучали некоторым образом двусмысленно. То ли он вовсе не хотел видеть Клэр (тогда – ураааа!), то ли просто не хотел встречаться с ней в присутствии Артура (что хуже).
– Ну, поехали, – уговаривал Бобби. – Ну, сделай мне одолжение.
Он даже не просил, как секс-символ всех времен и народов, а канючил, как маленький мальчик, заставляя ее таять, в то время как она должна была бы сохранять твердость и решительность. Касси вздохнула, молча отчитывая себя за свою мягкотелость, и спросила:
– На что я могу рассчитывать с твоей стороны, если поеду?
– Сделаю все, что захочешь.
– Все?
Бобби рассмеялся:
– Только без животных.
– Ну ладно.
Бобби выпрямился в кресле.
– Переговоры окончены?
– Смотри, я тебе верю. Если сказал все – значит, все. – Касси улыбнулась. – Широта идеи мне импонирует. Нужно заехать ко мне, переодеться. – Взглянув на часы в виде штурвала, она лениво потянулась. – Правда, у нас еще есть пара часиков, чтобы начать это «все».
– Ведь мы не обговаривали временные рамки?
Лицо Касси озарилось улыбкой.
– Как помнится, нет.
Снова откинувшись в кресле, Бобби вытянул ноги и посмотрел на нее из-под темных ресниц.
– Ну что ж, тогда иди ко мне, детка, – пробормотал он. – Не все мне – и тебе работа найдется.
Нужно было проявить твердость и заставить его подойти к ней.
В конце концов, это он предложил ей «все».
Так зачем же ей идти на уступки?
Но Бобби поднял руку, согнул указательный палец и посмотрел на нее так, будто готов был съесть ее живьем, если она не подчинится.
Когда речь идет об удовольствии, упрямиться нет смысла. Упрямство не только недостойно взрослого, зрелого человека, оно к тому же непрактично: ведь ее ждет и манит то, что вполне можно назвать языческим символом мужественности.
