– Мне нравится эта! – отрезал Джей.
Кукла Барби, кажется, обиделась и поджата покрытые красным блеском губки.
– Мне не нравится твой тон.
– Детка, будь добра, иди в машину, – примирительно обратился к ней Джей. – Я буду через несколько минут. Ступай, будь умницей.
Блондинка злобно посмотрела на Касси. Взгляд ее синих глаз был жестким, как кремень.
– Не понимаю, как ты на ней женился? – с раздражением проговорила она, бросая на жениха обиженный взгляд. – Она же старуха.
– Детка, дай мне пять минут, – мягко попросил ее Джей. – Я сейчас.
Тами Дюваль поднялась на цыпочки, чмокнула Джея в щеку, затем развернулась на каблуках своих красно-бело-синих босоножек и, выгнув грудь под американским флагом, с оскорбленным видом вышла.
«От одной, слава Богу, избавились, но другой-то остался», – подумала Касси. От их поцелуя, явно рассчитанного на зрителя, который словно бы говорил: «Он мой, а не твой», – Касси чуть не стошнило всем тем фаст-фудом, что она съела за день. С трудом сглотнув, она заставила себя говорить спокойно, хотя была далека от этого.
– Отдай картину и убирайся из моего дома ко всем чертям, – сказала она.
– Вам будет лучше отдать ее, мистер, – подал голос Бобби, взбешенный брошенным в адрес Касси словом «сучка». Блондинка была смотреть не на что.
Джей окинул беглым взглядом Бобби, помятого с дороги, с собранными в хвост отросшими волосами:
– А ты еще кто такой, черт побери?
– Какая разница? Делайте то, о чем вас просит леди.
– Леди? – хмыкнул Джей. – Да, если их только выращивают на кукурузных полях.
– Слушай, ты, козел, ну-ка положи картину и проваливай отсюда.
– Не то что? – Джей смерил Бобби тяжелым взглядом своих серых глаз.
– Не то я вышвырну тебя за дверь.
– Это ты, что ли?
– Джей, перестань, ради Бога, валять дурака, – вполголоса сказала Касси, зная, что он никогда никого в жизни не ударил.
– Закрой свой поганый рот!
– Эй! – взревел Бобби. – Лучше следи за своим!
Злобно посмотрев на него, Джей, начал медленно отходить к двери – с картиной в руках.
– Джей, отдай сейчас же!
Бобби преградил ему путь:
– Оставь картину.
Джей остановился. Казалось, из его ушей валил пар, на скулах ходили желваки.
– А ты не вмешивайся не в свое дело. Тебя оно не касается.
– Теперь касается. Ты причиняешь беспокойство Касси.
– Только без глупостей! Это к вам обоим относится! – прикрикнула на них Касси. Господи! Неужели все это наяву?
– Если бы ты отдала мне картину, как и должна была…
– Тогда ты, жалкое ничтожество, не вломился бы в мой дом, чтобы ее выкрасть? – закончила за него Касси. – И это уже не в первый раз. Я видела здесь твою машину на прошлой неделе, когда подъезжала к дому. И ты все никак не успокоишься.
– Она моя! – Бизнес Джея по производству клюшек для гольфа процветал, а потому Джей стремительно превращался в маленького тирана.
– Нет, не твоя.
– Моя, черт возьми, моя!
Бобби понял, что это может продолжаться до бесконечности, и пихнул Джея кулаком в живот. Тот согнулся и, судорожно хватая ртом воздух, рухнул на пол. Бобби взял у него пейзаж и передал Касси.
– Спрячь это куда-нибудь, – абсолютно спокойно сказал он. – Я отведу его к машине.
Подняв Джея с пола, он выволок его за дверь, а затем потащил к машине, возле которой, нервно помахивая сумочкой, его нетерпеливо ждала невеста.
– Джей! – закричала она, увидев его. – Что случилось?
– Он упал, – ответил Бобби. – Ничего страшного. Ему просто нужно отдышаться. Скоро оклемается. – Прислонив «бывшего» Касси к его «порше» с турбонадувом, Бобби развернулся и зашагал к дому.
* * *
Касси ждала его в дверях. Бобби ей улыбнулся:
– На твоем месте я бы припрятал картину на месяц-другой, вдруг он такой идиот, что снова полезет сюда. Он, кажется, искренне считает ее своей.
– Маленькое разногласие по пункту договора о разводе.
– Я понял. Ну, по крайней мере сегодня он больше не появится. Чтобы очухаться после такого удара, требуется время. Это специфический прием, достает до печенок.
Касси попыталась сдержать улыбку.
– Зря ты с ним так. Я его знаю, он может и в суд подать.
– Ни за что. Ни один мужик не захочет признаться в своей слабости. Ему нужно было уйти, а он все упрямился. Я просто помог ему немного, вот и все.
– Спасибо тебе… большое спасибо, – пробормотала Касси, сомневаясь, однако, насколько корректно радоваться случившемуся с Джеем. Но за попытку выкрасть ее картину он заслуживал чего-то подобного. Кроме того, она ведь все равно не могла ни на что повлиять, верно?
– На здоровье, детка. Он кого хочешь вывел бы из себя. – Бобби не задал ей вопроса «Какого черта ты в нем нашла?», потому что сам когда-то женился на Клэр, и не ему было указывать другим на ошибки. Мягко втянув Касси в дом, Бобби закрыл дверь и запер ее на замок. – Я приму душ, ладно?
– Эй!
– Что?
– Вот ты, значит, как? «Я приму душ», и все?
– Я думал, тебе не терпится.
– Я хочу знать, зачем ты это сделал? – Все-таки рыцари в сияющих доспехах заглядывают к ней не каждый день. А потому ей в обязательном порядке нужно было все обсудить, все проанализировать и потом, возможно, порадоваться ответам.
– Не знаю. Мне показалось, что другого способа нет.
Вечно эти мужчины увиливают от ответа. Однако Касси поняла, что ничего путного больше ей от него не добиться: Бобби уже двигался по направлению к ванной.
– А если бы мне понадобилась охрана для моей картины? – ему вслед проговорила Касси. – Ну, скажем, на пару месяцев? – Винить ее за попытку удержать этого великолепного во всех отношениях мужчину, который снова возник в ее жизни, нельзя. Строить из себя героиню романов Джейн Остин не имело смысла.
– Я в вашем распоряжении, мэм, – с улыбкой обернулся Бобби.
– Правда?
– Да.
– Почему?
– Я в горах совсем оголодал. – Он снова улыбнулся. – Речь не только о еде. Как ты смотришь на то, чтобы познакомиться с моими родителями?
Несколько минут, пока не прошел первый шок от его слов и пока язык ее вновь не почувствовал связь с головой, Касси стояла, то открывая, то закрывая рот.
