Пройдя через гостиную в спальню, он резко остановился.
Постель пуста.
После быстрого осмотра всех комнат стало ясно, что Тама снялась с места. Вот вам и рассуждения о том, что она не рассердится. Очевидно, она приняла решение, получив от него записку, которую и оставила на столе. Все платья, которые он купил ей в Гонконге, висели в шкафу, туфли и белье тоже остались на месте. Исчезли только ее мечи и пара кимоно.
Он чуть не улыбнулся, вспомнив, как впервые встретился с ней в Эдо, когда она явилась туда вот так же налегке. Если бы не трагизм ситуации, он увидел бы и смешную сторону в ее способности так легко менять места жительства. Но Париж — город большой, уже за полночь, а он зверски устал от переживаний. Если она отправилась к брату, он устраивать никакого скандала не станет. Значит, думал он со вздохом, такова его участь. Он позвонил, чтобы вызвали экипаж.
Он решил, что не стоит будить принца Отари в четыре часа утра. Отставив экипаж ждать, он зашел с заднего двора и нашел двух сонных служанок, которые разводили огонь на кухне. Если бы Тама появилась поздней ночью, дом проснулся бы и слуги знали о ее появлении. Но никто из служанок не слышал ни о каких гостях, которые в поздний час явились в дом. Он поблагодарил их и, окрыленный надеждой, быстро покинул задворки. К счастью, не придется иметь дело с братцем Тама, приверженцем строгих правил. Он никогда не знал, как разговаривать с бескомпромиссными людьми, которые привыкли исполнять правила нравственного кодекса самым убедительным образом.
С рассветом он сел на поезд, идущий в Гавр.
К счастью, Тама не сможет купить билет до Японии раньше, чем он ее найдет. Но часы, пока он ехал до Гавра, казались бесконечными, и на душе у него нарастало беспокойство. Тама обладает упорством и предприимчивостью. Кто знает, какую настойчивость она проявит, чтобы отплыть с первым же отливом. Он был измучен, но спать не мог и всю поездку провел в состоянии зловещей тревоги. В голове роились вопросы.
Что, если он ее упустит?
Как отыскать ее в огромной Атлантике?
И еще важнее — что он будет делать, если найдет ее?
Подавленная, мрачная и угрюмая, Тама лежала на кровати в маленьком трактире рядом с гаванью. Если бы ей того хотелось, она могла бы сговориться с кем-нибудь с «Красавицы Юга» — с Сунскоку, Юкиё или Пэдди; может быть, они все еще в Гавре. Но она не хочет обсуждать свой отъезд или его причины… и вообще обсуждать что-либо, имеющее отношение к Хью. В основном потому, что в сумбуре и смятении мыслей, что она чувствует и чего не чувствует, почему так ревностно восприняла поездку Хью к бывшей жене, почему для нее неприемлемо, что он до сих пор питает чувства к Люсинде. Ведь до того самого момента, когда прочла его записку, она была убеждена, что их отношения рациональны.
Отношения временны; оба они на этом сходились.
До настоящего времени их жизнь была столь хаотична, что просто невозможно было загадывать что-либо хоть на день вперед.
Когда она вчитывалась в написанные им строки, заметила, что вся дрожит от боли и досады и от сводящей с ума ярости. Она сразу решила покинуть отель, чтобы он ее не застал, когда вернется. Невыносимо будет слушать его ложь или видеть, как он счастлив.
Для нее нет больше места в его жизни.
И вот она в Гавре. Из-за белокурой бестии у нее пропало настроение — брюзжит и совершенно не способна собраться с силами ради достойной цели. Ей так не по себе, что она стала подумывать, не от воздуха ли Франции она сникла.
Она вздохнула; ей известно, конечно же, почему вдруг обессилела. Она вернется домой, потому что должна вернуться.
Но не сегодня. Надо преодолеть немощность и прекратить терзаться.
Прижав к себе завернутые в шелковую ткань мечи, она натянула на голову одеяло и закрыла глаза.
Может быть, сон вернет ей стойкость.
Глава 35
Поднявшись на борт «Красавицы Юга», он разбудил Пэдди и объяснил, что ему срочно требуется.
— Разошлем рассыльных по всем гостиницам и трактирам. Где-то найдется.
— Юкиё все еще здесь?
— Я видел его вчера вечером. Он приходит и уходит когда угодно.
— Пусть Гарри посмотрит, на борту ли он. У Юкиё есть такие связи, каких нет у нас.
— Странное дело, но это так. В каждом порту.
— Влияние братства обширно. Он поможет найти Тама.
— Так вы уверены, что принцесса здесь?
Когда через несколько минут явился Юкиё, натягивающий куртку, он задал тот же вопрос.
Извинившись, что разбудил его, Хью объяснил, почему считает, что Тама в Гавре. Поговорили также о ее брате.
— Не могу себе представить, куда еще она могла бы отправиться. Она собирается вернуться в Японию.
Юкиё вопросительно поднял брови:
— Вы ее увозите?
— Да.
Услышав ответ Хью, Пэдди резко повернул голову:
— Мы еще не выгрузили шелк.
— Найми побольше людей. Отходим, как только я найду принцессу. — Хью обратился к Юкиё: — Ты вернешься в Японию?
Молодой якудза скривился:
— Будь моя власть, я бы вернулся. Но Сунскоку… Она смертельно боится возвращения. Так что мы остаемся.
— Здесь?
— Я подумываю завести какое-нибудь дело в Париже. Друзья мне предлагают.
— Законное?
— Должно быть; иначе я не могу просить Сунскоку стать моей женой. При моих делах долго бы не прожил, — добавил он с усмешкой. — Мать была бы довольна. — Если бы его мать дожила до его успехов. Она была у него самым нежным воспоминанием детства.
— Рассчитывайте на меня, когда пойдете обратно, — предложил Пэдди. — Париж я увижу в другое время. К тому же нужно как-то отблагодарить за гостеприимство Сесила, — весело заметил он.
— Когда-нибудь, когда Сунскоку перестанет бояться, я смогу поехать с вами. Мои друзья занимаются железнодорожным транспортом, а Японии железные дороги вскоре понадобятся.
— В любое время рад буду взять вас на борт. — Хью бросил взгляд на часы. — Как ты думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем я услышу что-нибудь о принцессе?
— Дайте мне час, — сказал Юкиё. — Город небольшой. — По сравнению с миллионом жителей Эдо, конечно.
Когда Юкиё ушел, Пэдди скептически посмотрел на Хью:
— Не хотелось говорить при Юкиё, но неужели вы это серьезно? Насчет нее то есть? Ведь это не обычный рейс до Японии, верно?
— Наверное, нет, если только я получу то, что хочу, — с этой принцессой нельзя быть ни в чем уверенным.
— Так что же, черт побери, вы хотите? Кроме нее, ясное дело.
— Вот то-то и оно!
